Страница 3 из 18
- Это отряд де Тардье, - сообщила рожа. - Едут сюда, их человек сорок.
Разбойники пришли в движение. Побросав кружки, они схватили лежавшие здесь же в траве короткие мечи и луки. Крошка и монах вооружились суковатыми дубинами.
- Кто их ведет? - деловито спросил монах.
- Кроме де Тардье я не заметил рыцарей.
- Все равно их слишком много. Будем уходить. И прихватим с собой этого. - Он ткнул пухлым пальцем в то место, где только что сидел Пьер. Но Пьера там уже не было.
Через минуту поляна опустела. Пьер выбрался из своего гнезда между корней того же дуба, но с противоположной стороны - сюда он метнулся, улучив мгновение, когда все разбойники были заняты поисками оружия и расспросами часового, - и, окончательно освободившись от веревок, подошел к машине и забрался внутрь. Вскоре, волоча рюкзак за лямки, он уже готовился спрыгнуть на землю, но из-за кустов донесся храп и топот множества лошадей, а на поляне появились двое в кольчужных рубахах и принялись расстилать цветастый ковер как раз там, где несколько минут назад лежал Пьер, опутанный пенькой. "Смена декораций", - подумал он, опускаясь на порожек люка. Свесив ноги, он потянулся к нагрудному карману за сигаретой.
Между тем на поляну вступил черноволосый рыцарь, из-под низко обрезанной челки угрюмо смотрели темные красивые глаза. Он вел за руку молодую женщину в наряде, блестевшем, как елочный шар. Она взошла на ковер, перед краем которого рыцарь остановился и, низко склонившись, проговорил:
- Здесь, Алисия, ты сможешь отдохнуть и подкрепиться, чтобы усталость не помешала тебе насладиться праздником и, что не менее отрадно, доставить гостям наслаждение лицезреть совершенство столь полное, как твоя красота.
"Здорово заворачивает", - одобрил Пьер, на которого никто еще не обратил внимания.
- Благодарю, сьер Морис. Я действительно утомлена. Но не голодна.
- Может быть, глоток теплого вина с пряностями?
- Вина? Пожалуй. - Алисия опустилась на гору подушек, сваленных посреди ковра. - Немного мальвазии с корицей и кардамоном. - Она томно улыбнулась и, угнездившись в подушках, медленно подняла глаза.
Под ее взглядом Пьеру стало неуютно. Через секунду на него уставился рыцарь с челкой, а затем и все присутствующие на поляне.
- Как интересно, - хихикнула вдруг Алисия и, вновь обретя капризную серьезность ломаки, обратилась к Пьеру: - Простите нас, любезный сьер рыцарь, за бесцеремонное вторжение в ваши владения. Мы, славный защитник гроба господня сьер Морис де Тардье и я, Алисия Сен-Монт, дочь графа Внльруа де Сен-Монта, направляемся к замку высокородного барона Жиля де Фора, дабы принять участие в турнире и празднестве, которые он устраивает по поводу - впрочем, я не помню в точности, по какому именно поводу он дает этот праздник, - и вот мы остановились отдохнуть на этой дивной поляне, чтобы восстановить телесную бодрость, утраченную в известной мере вследствие тягот обременительного для слабой женщины путешествия, не зная, впрочем, что место это уже занято достойным рыцарем, носящим столь странное облачение...
"Боже, - думал Пьер, - а эта-то за кого меня принимает? Нет, дудки, за рыцаря я не сойду - придется еще ломать копья в честь прекрасных дам. Лучше работать колдуна, у меня для этого явно больше данных".
- ...И соблаговолит назвать нам свое имя, дабы мы могли приветствовать его, как того заслуживает носитель столь славного имени. - Тут Алисия несколько запуталась и снова хихикнула, после чего ожидающе заморгала.
Вместо ответа Пьер выпустил густую струю синеватого дыма.
- Святая Мария, да вы колдун, - оживилась дама, не выказав, однако, никакого страха. - Сьер Морис, я никогда не видела колдунов, а вы?
- Мне, Алисия, всякое приходилось встречать в Палестине и других местах. Но если тебя заинтересовал этот... Почему бы нам не пригласить его в Лонгибур?
- Прекрасная мысль! - захлопала в ладоши женщина, сверкая камнями перстней и браслетов. - Не откажите в любезности даме, благородный сьер, говорила она уже Пьеру, - согласитесь сопровождать нас в замок барона, где вам, ручаюсь, окажут самое изысканное гостеприимство, которого заслуживает столь могущественный чародей.
Пьер продолжал молчать. Де Тардье сказал что-то своим людям, и те, взяв машину в полукольцо, стали приближаться к сидящему Пьеру. Он швырнул рюкзак обратно в машину, встал и захлопнул люк.
- Ну-ну, - сказал он, - я иду.
Сохранять достоинство мага под недружелюбными взглядами латников было нелегко. В это время к Алисии подошел паж. Над серебряным подносом с двумя кубками вился пар.
- Принеси еще, - бросила Алисия пажу, протягивая Пьеру тяжелый металлический сосуд.
Он растерянно держал его двумя руками, пока такие же кубки не появились в руках Алисии и де Тардье.
- Пусть вам сопутствует удача! - звонко сказала Алисия.
Пьер выпил вино. Теплая сладкая волна прошла по телу.
- Садись, сьер чародей, и расскажи нам о своих чудесах, а еще лучше покажи что-нибудь не слишком страшное.
"В романах в таких случаях на помощь приходит солнечное затмение. А мне и затмение, начнись оно через минуту, все равно не поможет. Предсказать его я не могу, а тем более шикарно обставить". Пьер опустился на ковер рядом с томно взирающей на него дамой, тоскливо огляделся, достал зажигалку и неуверенно щелкнул. Алисия равнодушно посмотрела на язычок пламени и прилегла на подушках.
Пьер ошалело вертел головой. Кучка воинов закусывала холодным окороком. Пели птицы.
Очнувшись от задумчивости, Морис де Тардье встал и, буркнув: "Разбудить Алиску", направился к лошадям.
Они проделали уже знакомый Пьеру путь по трепетному летнему лесу, и Алисия непрерывно болтала, мучая удилами красивого гнедого мула, а рыцарь Морис де Тардье молчал, бросая на Пьера неприязненные взгляды. Молчал и Пьер, трясясь на могучем пегом жеребце позади пажа, и мысли его были расплывчаты и печальны. Ехавший впереди кавалькады воин поднес к губам рог и затрубил у подъемного моста замка Жиля де Фора.
Сотни коптящих факелов гнали к потолку темень, и та сгущалась вверху, в сплетении балок. Узкие щели окон рождали сквозняки, от которых языки светильников раскачивались, внося тревогу, размывая предметы, лишая четкости жесты. Прямо на Пьера смотрели удлиненные глаза узкого белого лика с бескровной полоской губ. За ним лучами расходились мечи и копья, схваченные щитом мрачной геральдики: ворон, несущий в когтях череп. Страх, отодвинутый было добряками-разбойниками и болтовней Алисии, с новой силой сжал сердце Пьера при виде этого лица, осененного птицей смерти и остающегося недвижным в мятежном метании теней.
Когда Пьер чуть свыкся с желто-красными полутенями и оторвался от магнетических глаз, перед ним мало-помалу стали материализовываться реальные предметы: убегающий к возвышению дубовый стол, гобелены с неуклюжими собаками, соколами и трубящими в рога рыцарями, огромный очаг, черной пастью жующий оленью тушу. Достигнув возвышения, стол подныривал под стоящего поперек собрата меньшей длины. За этим последним расположились хозяин и знатнейшие гости, среди которых оказались давешние утренние знакомцы - рыцарь с цепью и поп в лиловой рясе. За спинами публики попроще, сидящей на скамьях у длинного стола, шныряли и скалились вислоухие собаки.
Хозяин замка барон Жиль де Фор, чье лицо заворожило Пьера, сидел, склонившись низко над столом, и неподвижно глядел перед собой, слушая, как тучный дворецкий с резным посохом в руке говорил ему что-то о новоприбывших. Потом барон медленно поднялся, сошел по трем высоким ступеням с помоста и двинулся навстречу Алисии и Морису. Слух Пьера не мог выделить из общего гула, какими словами обменялись хозяин и гости. Жиль де Фор повел Алисию к своему столу, за ними в сопровождении дворецкого шел Морис де Тардье, Пьер почувствовал себя неуютно, стоя у дверей. "Большого почета тут не жди, - думал он, заходя за каменный выступ близ очага, колдун у них по социальной шкале где-то между конюхом и свинопасом. Тем более такой завалящий - кроме фокуса с зажигалкой и сигаретой ничего не показал". В этот момент кто-то потянул его за полу куртки. У локтя Пьера сиял черными глазами Ожье, кравчий сеньора замка.