Страница 6 из 6
Я снова взглянул на созвездие, которое мы назвали Феникс и куда миллионы лет назад отправились натаралы. Маленькую темнозвезду, давшую им пристанище, даже не было видно, но я точно знал, где она находится. Натаралы оставили подробнейшие инструкции
Затем я повернулся и снова забрался в палатку к Элис и ребенку, оставив за спиной звезды и мерцающие осколки хрустасферы.
Завтра будет много дел. Этим вечером я пообещал Элис, что начну строить дом на склоне холма неподалеку от Старогорода.
Она пробормотала что-то во сне, но не проснулась, только придвинулась ближе, когда я лег рядом. В колыбельке, стоявшей у кровати, спокойно посапывала наша дочь. Я обнял Элис и тихо вздохнул.
Но сон не шел. Я продолжал думать о планетах, что оставили нам натаралы.
Нет, не оставили. Одолжили. Мы можем пользоваться этими шестью планетами, но должны быть добры к ним — таково условие натаралов, которые в свою очередь согласились выполнять его, когда приняли в наследство четыре планеты, оставленные в незапамятные времена расой лап-кленнов, их предшественников на одиноких звездных трассах… так же как лап-кленны, когда унаследовали три твузуунских солнечных системы…
До тех пор пока в нас горит жажда осваивать новые миры, они наши — и любые другие, что нам посчастливится найти.
Но когда-нибудь цели изменятся. Жизненное пространство перестанет быть императивом. Все чаще и чаще, как предсказывали натаралы, мы будем задумываться об одиночестве.
Я знал, что они правы. Когда-нибудь мои пра-пра-в-энной-степени-внуки осознают, что не в состоянии больше жить во вселенной, где не слышно чужих голосов. Прекрасные миры наскучат им, и, собравшись всем племенем, они направятся к темнозвезде.
И вот там-то, за горизонтом Шварцшильда большой «черной дыры», они встретят и натаралов, и лап-кленнов, и твузуунов, ожидающих их в чаше застывшего времени…
Я прислушивался к мягкому шелесту ветра, теребящего ткань палатки, и завидовал своим пра-пра-в-энной-степени-внукам. Так хотелось бы встретить других звездопроходцев, столь похожих на нас.
Да, можно, конечно, подождать несколько миллиардов лет и здесь, подождать, пока не расколются большинство хрустасфер и во вселенной не забурлит жизнь. Но мы наверняка станем к тому времени другими. Сама жизнь сделает нас Древними.
Какая же раса по собственной воле выберет такую судьбу? Гораздо лучше остаться молодыми и молодыми вернуться во вселенную, где будет интересно жить!
В ожидании этого дня наши предшественники погрузились в сон за краем консервирующей время «черной дыры». Они ждут нас там и готовы принять, чтобы вместе переждать одинокую безрадостную эпоху в истории вселенной.
Размышляя об элегантном решении, что приняли натаралы, я чувствовал, как уходят, растворяются последние остатки старой великодепрессии. Мы так долго боялись, что вселенная — это одна большая недобрая шутка, а нам в ней отведена роль простаков, над которыми безжалостно насмеялись. Но теперь эти мрачномысли наконец исчезли, расколотые новым видением будущего словно барьер хрустасферы.
Я обнял, прижал к себе свою женщину. Она снова пробормотала что-то во сне. И засыпая, я вдруг понял, что чувствую себя гораздо лучше, чем за все последнее тысячелетие. Я чувствовал себя очень-очень молодым.