Мы идем

Тот факт, что медиа посвятила нескольким арестам большое количество репортажей, ответственные за проведение операций люди восприняли как признание успеха, которого, по сути дела, как такового и не было вовсе. Единственный шаг, который не сделали ни футбольная общественность, ни полиция, но который, возможно — нет, неизбежна —помог бы, это поинтересоваться мнением самих фанов и попросить их помощи. Вместо этого истеблишмент продолжал смотреть на суппортеров с тем же пренебрежением, а полиция продолжала рассматривать их как потенциальных преступников. Это классический пример навешивания ярлыков, и это ужасная ошибка. Полиция стала оказывать все большее влияние на порядок проведения матчей. Раннее начало, закрытие пабов, перенос игр на воскресенья и, в случае кубковых матчей, даже изменение места их проведения, стали обычным явлением и излюбленной полицейской тактикой, использование которой продолжается по сей день.

Единственное событие навеки изменило лицо футбола — трагедия Хиллсборо. Многое написано о событиях того судьбоносного дня 1989 года, но сам факт случившегося доказывает, что величайшая игра Британии находилась тогда в столь ужасном состоянии, что даже самими фанами расценивалась соответственно. Только после Хиллсборо футбол понял, чем же он стал, а фаны задались вопросом “что происходит”. То, что наше мнение было наконец-то услышано, доказывает, что наступил перелом, то есть понимание нашей роли в игре — а она, конечно же, наиболее важная, ведь мы — потребители. Вы можете соглашаться или нет с тезисами Сообщения Тэйлора, но нет никаких сомнений, что в наши дни подавляющее большинство арен стали гораздо чище, лучше и безопасней.

Ввод в действие камер слежения был провозглашен наиболее эффективным орудием в борьбе против насилия на стадионах в поздние восьмидесятые и ранние девяностые. Тот факт, что участники беспорядков будут быстро вычислены и арестованы, сразу на трибунах или позже, рассматривался как способ устрашения тех, кто планирует подобные акты. Это, скорее всего, было достигнуто, и насилие на уровне сражений на поле исчезло, видимо, навсегда. Однако, события сезона 1994-95 годов показали, что проблема “прорывов на поле” возвращается, а это значит, что камеры наблюдения, так же как и сегрегация [разделение на сектора] до этого, больше не являются столь мощным оружием. Люди осмелели и поняли, что если их не арестуют непосредственно в тот день, то вряд ли затем их станут разыскивать за выбег на поле. Проблема безопасности зрителей на стадионе еще напомнит о себе, и весьма скоро.

Несмотря на смещение акцентов в сторону мониторинга зрителей, поведение полиции на стадионах меняется не столь быстро, продолжает превалировать всем известный и всеми “любимый” образ вооруженного до зубов всемогущего диктатора. Понимают ли эти люди, что мы, как налогоплательщики, не только хотим, чтобы они стояли на страже закона, но и рассчитываем на уважение с их стороны? Мы не можем уважать людей, ведущих себя перед переполненной трибуной подобно фашистам, мы не можем уважать людей, которые отказываются выполнять просьбы тех, кого призваны защищать. Например, дважды я был свидетелем, как небольшие группы приезжих фанов просачивались на нашу трибуну, несмотря на предупреждения клуба, что будут удалены со стадиона в случае обнаружения. Группа суппортеров, поступающая таким образом, провоцирует беспорядки — это ясно. В обоих случаях полиция и стюарды были предупреждены домашними фанами; в обоих случаях они оставались в бездействии, и инциденты произошли. В результате — невынужденные аресты и негативное освещение событий в средствах массовой информации, но для меня хуже всего то впечатление, которое произвело случившееся на тех, кто пришел на стадион впервые. По их мнению, ничего не изменилось. Футбол навсегда потерял этих людей, и все потому, что полиция и стюарды не пожелали разобраться в ситуации.

Но если меры по борьбе с хулиганами непосредственно на стадионах достаточно своевременны и более-менее адекватны, за пределами стадионов мы движемся вперед черепашьими шагами. Клубы и полиция могут утверждать, что они прикладывают огромные усилия в отношении приезжих фанов и их комфорта, но в действительности все это оказывает крайне незначительное влияние на потенциальных траблмейкеров. Если моб хочет неприятностей, он их найдет, вот здесь-то и должна работать полиция. Многим нравится посещать другие города, попить там пива и посмотреть футбол, и в этом нет ничего плохого. Проблема заключается в том, что если вы делаете это в группе, вы столкнетесь с двумя “загвоздками”. Первая — полиция, которая уверена, что если вы — группа, то вы ищете приключений. И они пытаются доставить вас на стадион как можно раньше или даже задержать, пока игра не закончится. Вторая — домашние фаны. Это понятная проблема, потому что дома мы сами такие же: приезжий фан —продолжение приезжей команды, и, конечно же, мы хотим “побить” их. Как мы уже говорили, приезжий фан — наиболее очевидная мишень, и это понимают обе стороны. Наверное, это не самая прекрасная ситуация, но с этим ничего не поделаешь Либо вы не едете вовсе, либо вы едете “толпой”, либо вы будете очень осторожны.

Полиции известно, из кого состоит их местный моб и где они собираются, но это знание используется очень редко, в то время как отношение к приезжим фанам в Англии оставляет, мягко говоря, желать лучшего. Вот вам один яркий пример того, что люди ведут себя в зависимости от отношения к ним. Перед началом Чемпионата Европы 1988 года в Германии британским средствам массовой информации удалось всю страну убедить в том, что с прибытием англичан начнется Третья Мировая Война, и многие крупные фирмы действительно планировали заявить о себе. Однако полиция в Германии отлично подготовилась. Перед каждой игрой нам выделяли несколько улиц, на которых мы могли спокойно пить и отдыхать в барах — то, что нужно. Они понимали, что в целом мы — вполне дружелюбные люди, и мы вели себя соответственно (несмотря на все старания, британской прессе так и не удалось раскопать сколько-нибудь значительный инцидент). Я не говорю, что все англичане были ангелочками, но голландцы и немцы были намного хуже, о чем свидетельствует в том числе рассказ о массовых беспорядках в Гамбурге в предыдущей главе. Тот факт, что немецкая полиция и немецкие средства массовой информации относились к английским фанам с пониманием, привел к тому, что ко времени третьего матча нас принимали с распростертыми объятиями где угодно. Они знали, что мы будем вести себя так, потому что уважаем их за их вежливость и такт в отношении к нам. Они сделали правильные выводы из матча сборной Англии, состоявшегося там в сезоне 1986-87 годов, и разработали адекватный способ поддержания безопасности и охраны правопорядка. Можете ли вы представить что-либо подобное у нас?

Нет, в Англии вас будут держать часами в каких-нибудь закоулках в окружении орды полностью экипированных копперов. В такой ситуации трудно ожидать мира и гармонии — вряд ли вам понравится постоянно смотреть на человека, который мечтает только о том, чтобы “легально” избить вас. Мы вовсе не хотим сказать, что у полицейских легкая работа — это далеко не так — и мы не выступаем против полиции в целом. Однако: они сами выбрали такую работу, она хорошо оплачивается, . причем именно нами. Среднестатистический футбольный фан — не пикетчик и не участник беспорядков по поводу введения подушного налога, он (она) — обычный человек, у которого есть семья и работа, и который хочет провести свое свободное время за просмотром игры вместе с тысячами таких же индивидуумов.

Спасибо Сообщению Тэйлора, футбольные авторитеты наконец-то додумались начать относиться к нам с уважением, дав нам пристойные для посещения стадионы. Мы уверены, что теперь настала очередь полиции смягчить свои методы, особенно в отношении приезжих фанов. Они пробовали много разных вещей, и ничего не помогало. Почему бы не попробовать кое-что порадикапьней и не начать относиться к людям хорошо? Есть смутное предчувствие, что это может сработать.