Мы идем

У нас в “Уотфорде” был такой игрок. Я не называю его имени, но любой фан “Уотфорда” сразу поймет, кого я имею в виду; он был настоящим героем дешевых трибун. Наверное, он был самым вспыльчивым игроком из всех мне известных — вам знакомы такие, чертовски талантливые, но ведущие себя так, будто им на все плевать. Но когда он был в настроении, сам бог не смог сравниться бы с ним. Мы любили его не просто за его мастерство, а за его внимание к нам, суппортерам за воротами, и своим поведением он доказывал, что мы в самом деле для него — не пустое место. Стоя на противоположной половине поля, в чужой штрафной, он махал нам рукой, призывая быть активнее, если мы умолкали; он кричал зрителям за воротами, а когда забивал гол, это надо было видеть — и голова его всегда была повернута в нашу сторону. Он любил это, он любил нас, и за это мы любили его, нет ничего проще.

Да, мы знаем, это звучит, возможно, слишком пафосно, и ясно, что во всем этом с его стороны была изрядная доля эгоизма, но почему бы всем не быть такими же? Разве не об этом мечтаем все мы? Конечно, об этом — чтобы гол был забит прямо перед вашим сектором, о том, что вы сделаете при этом; настоящее блаженство, полет фантазии. Печально, ФА призывает судей бороться с “отмечанием” гола, что само по себе просто преступно. Разве не ради этого мы ходим на футбол — тридцати секунд оргазма среди девяноста минут обыденности, тридцати секунд, когда мы все сходим с ума?

Конечно, великолепно, когда наши собственные игроки реагируют на наши заряды, но когда заряды адресованы игрокам противника, все бывает не так красиво. Первый раз свидетелем такого феномена я стал на матче “Уотфорда” на Мэнор Граунд, и та игра была если не последней, то одной из последних для одного футболиста “Оксфорд Юнайтед” перед его переходом в другой клуб. На наш взгляд, он явно берег себя, опасаясь получить травму, и играл поэтому вполсилы

Конечно, мы, приезжие фаны, сфокусировали свое внимание на том парне, который готовился к переходу в один из всемирно известных клубов, и постоянно оскорбляли его — не из-за трансфера, а из-за того, что он играл не так, как мог бы, а это самое страшное преступление в глазах любого футбольного суппортера. Представьте себе такую картину: “Оксфорд” атакует наши ворота, за которыми как раз находимся мы, и зарабатывает угловой. Тот игрок, как обычно, борется за выбор позиции в центре штрафной, а мы сыплем оскорблениями в его адрес. Внезапно он поворачивается к нам, нагибается и похлопывает себя по заднице, Все просто в бешенстве, чуть ли не беспорядки начинаются, мы пытаемся привлечь внимание судьи и полиции, игрок оскорбил нас, зрителей — неслыханно! Судья и полиция, что неудивительно, полностью игнорируют наши протесты, и остаток матча мы продолжаем поливать этого футболиста грязью, что даже становится катализатором для беспорядков после игры в окрестностях стадиона, а фаны “Оксфорда” абсолютно не понимают, в чем дело.

Естественно, по пути домой этот случай стал предметом бесчисленного количества шуток, потому что тот игрок сделал, наверное, то, чего мы и добивались, это была реакция на нас, и она отчасти извиняет наше собственное поведение. Нас разозлил не его жест сам по себе, а отношение к нам в целом. Тот факт, что вся трибуна битый час осыпала его оскорблениями, нисколько его не извиняет; и с тех пор тот футболист — в первой десятке самых нами ненавидимых.

Причина, по которой суппортеры оскорбляют игроков — это, конечно же, попытка вызвать ответную реакцию, и, к чести 95 процентов игроков будь сказано, они обычно никак не отвечают на оскорбительные заряды в свой адрес (если бы только зрители могли вести себя так же!). Но нас в данном случае интересуют остальные 5 процентов, потому что их поведение может спровоцировать серьезные беспорядки: например, если игроки дерутся на поле, это может привести к возникновению проблем среди зрителей. Если у вас есть какие-то сомнения, то давайте рассмотрим один-единственный инцидент, наглядно демонстрирующий как поступки игроков и суппортеров влияют друг на друга — случай, когда Эрик Кантона ударил фана. Это самый наглядный пример того, как поведение игрока может провоцировать суппортеров.

Мы не собираемся подробно останавливаться на том, что произошло тем январским вечером 1995 года на Селхерст Парк [стадион клуба “Кристал Пэлас”] — у нас есть свое мнение, у вас, без сомнения, свое, инцидент вызвал столько шума, что по сей день у всех в памяти. Совершенно очевидно, что реакция Кантона на оскорбление со стороны фана стоила “Юнайтед” чемпионства и Кубка Англии, и если какой-нибудь суппортер “Юнайтед” станет это отрицать, то он просто дурак. Более того, можно сказать, что Мэттью Симмонс, “тот самый” фан, сделал для победы “Блэкберна” в чемпионате не меньше, чем Алан Ширер или Кенни Далглиш [в то время был тренером “Блэкберна”], что явно говорит о влиянии суппортеров на результат Однако мы не станем говорить о самом инциденте, наша цель — эффект “снежного кома”, который вызвала та игра в целом. В данном случае эффект был сильный и привел к трагедии.

Возможно, нас обвинят в том, что мы выступаем против “Юнайтед”, но это не соответствует действительности. Мы выступаем против “Юнайтед” ничуть не больше, чем против любого другого клуба, чей стадион называется не Викарэйдж Роуд; мы против того, чтобы суппортеров поливали грязью, и здесь “Юнайтед” должны принять вину на себя. Поступок Кантона всех шокировал и вызвал очередную атаку медиа на суппортеров. Причем в этот раз “под прицелом” оказались и все мы, то есть те, кто не был на той игре. Нас снова представили в образе ультраправых расиствующих безработных молодчиков, столь любимом британскими СМИ, так как мы довели гения до такого поступка. В ближайшие дни среди нефутбольной публики распространилось мнение, что Мэттью Симмонс получил по заслугам, а в среде фанов “Юнайтед” широкое распространение получили листовки и майки с его адресом. Про-юнайтедская пресса дружно надела розовые очки и, что стало уже привычным, выступила со своей обычной позиции “ведь это же мы”.

Подобное событие вполне заслуживало вмешательства полиции и расследования ФА (еще одного!), так что медиа и так не оставила бы этот случай в покое, однако далее произошло наихудшее из возможного, по крайней мере для ФА: “Юнайтед” и “Пэлас” вышли в полуфинал Кубка Англии, который должен был состояться на Вилла Парк [стадион клуба “Астон Вилла” в Бирмингеме] в воскресенье 9 апреля. Справедливо полагая, что неприязнь болельщиков двух клубов вряд ли исчезнет за несколько месяцев (хотя в действительности ее и не было вовсе, пока не подключилась журналистская братия), ФА оказалась перед фактом встречи клубов в наиболее взвинченной и потенциально опасной атмосфере: в атмосфере полуфинала Кубка. ФА, нужно признать, не стала сидеть сложа руки, как обычно, а сделала кое-что для того, чтобы матч стал образцом спортивной дружбы и товарищества. На их счастье, сам по себе матч прошел без каких-либо эксцессов.

За пределами стадиона, однако, все было несколько иначе. Существовавшие до матча опасения, что фаны обоих клубов будут атаковать друг друга, подтвердились, и перед игрой произошло несколько небольших потасовок. Однако все это затмило немыслимое событие: смерть суппортера “Кристал Пэлас” в драке неподалеку от одного паба. Даже сейчас подробности инцидента не совсем ясны, но известно, что фаны обоих клубов достаточно мирно выпивали вместе, пока кто-то не начал разговор о Кантона. В результате все закончилось дракой, распространившейся по находившемуся рядом паркингу, в которой и погиб фан лондонской команды.

Футбольная общественность совершенно справедливо была возмущена этой трагедией, но опять-таки, ФА столкнулась с наихудшим из возможных сценариев: игра закончилась вничью, и предстояла переигровка. Поднялась шумиха по поводу даты переигровки. Полиция и ФА. хотели провести ее как можно быстрее, так как все равно рано или поздно пришлось бы ее проводить, а провести ее раньше — значило для них заслужить уважение со стороны “настоящих” фанов. “Манчестер Юнайтед” согласились с таким решением, в то время как “Пэлас” просили отодвинуть матч на более поздний срок, с тем чтобы дать двум лагерям суппортеров время успокоиться. ФА обратилась к руководителям “Пэлас” и клуба болельщиков с предложением пойти на необычный, но весьма болезненный шаг: попросить своих суппортеров не ездить на переигровку.