Страница 13 из 14
– Так-так-так-тааак!.. – шагнув за порог, вместо приветствия протянул Брок. – Так это вы, так сказать, Хельга?
– Оля! – обернувшись, крикнула тетка. – Это к тебе! Пожилой господин с девочкой.
– Что?! – в унисон воскликнули отец с дочерью. Брок собрался завопить: «Да я моложе тебя, старуха! Мне еще и пятидесяти нет!», а Сашеньке, которая терпеть не могла, когда ее обзывали таким словом, вообще захотелось повторить сейчас подвиг Раскольникова. Но, взяв себя в руки, они так же, дуэтом, выпалили: – Мы частные сыщики! – А Брок еще на всякий случай добавил: – Лицом к стене, руки за голову!
Но тетка уже убралась из прихожей, а вместо нее там вскоре появилась и впрямь недурная собой блондинка возрастом вряд ли сильно больше тридцатника. Впрочем, на вкус Брока, она все-таки была чересчур худой и плосковатой, а ее тонкие, надменно поджатые губы ему не понравились вовсе.
– Да-а? – оценивающе разглядывая сыщика, жеманно протянула дамочка, но, узнав Сашеньку, мигом сменила тон и выражение лица. – Ой! Вы, наверное, господин Брокалев?
– Брок, – сухо ответил тот. – Просто Брок.
– Хельга, – с явным намеком на лобзание сунула ему под нос ладонь блондинка.
Однако сыщик намек проигнорировал и всего лишь пожал руку. А затем достал из нагрудного кармана пиджака блокнот с карандашом и приготовился записывать.
– Может, вы сначала разденетесь и пройдете в комнату? – заволновалась хозяйка квартиры. – Там нам удобней будет беседовать. А мама пока приготовит чай. Или вы предпочитаете кофе?
– На работе не пью, – отрезал Брок. – И вообще, так сказать, мы не для того вас вызвали.
– Папа, это не мы ее… – зашептала ему на ухо Сашенька, но сыщик решительным жестом отодвинул дочь и, занеся над блокнотом графитовое острие, вперился взглядом в клиентку.
– Фамилия? Имя? Кличка? Пол? – словно ругательства, начал выплевывать он вопросы.
– Кличка? – удивилась дамочка. – Пол?.. Это вы о Пупсике, что ли? – И обернулась к проходу в комнату: – Пупсенька, иди скорей сюда, с тобой дяденька хочет познакомится! – А потом, умильно улыбаясь, перевела взгляд снова на Брока и любовно пропела: – Во-о-от, это Пупсик. Кобель!
– Да как вы смеете! – подпрыгнул сыщик, размахивая блокнотом. – Не вам, как говорится, судить!.. Даже родная жена – и то…
– Папа!.. – дергая отца за рукав, зашипела вдруг Сашенька. Другой рукой она настойчиво тыкала в направлении пола, куда и перевел наконец взгляд сыщик.
Перед ним, высунув розовый язык, стояло плюшевое, в умилительных складочках, чудо.
– Шарпей!!! – по-детски восторженно взвизгнул Брок. – Вы не поверите, это настоящий шарпей! Сашенька, Хельга, смотрите! – Сыщик наклонился к морщинистой псине, и та лизнула его в руку.
– Так вы тоже любите собак? – заулыбалась растерявшаяся было Хельга.
– Не всех, – признался пунктуальный сыщик. – Но вот этих… Ишь ты мятенький какой, даже глазок не видно! Этих определенно люблю.
– Вот!.. А тот, в противогазе, обозвал его «слепой собакой»! – поджала губы дамочка. – Такой брутальный мужчина, а славного, милого Пупсика испугался.
– Как он его назвал?.. – выпрямился и снова достал блокнот с карандашом Брок.
– «Слепой собакой». Выскочил из туалета, заозирался кругом, увидел на вешалке мою новую шляпку, назвал ее «артишоком», схватил, а потом Пупсенька в прихожую выбежал. Тот его как увидел, сразу заорал: «Слепая собака! Слепая собака!», и в туалет снова – шмыг!
– А, простите, звука спускаемой воды вы после этого не слышали? – поинтересовался сыщик.
– Не слышала. Мне вообще не до этого было. Я испугалась. И расстроилась. И обиделась!..
– Да-да-да, – закивал сыщик. – Серьезный удар по нервной системе. Тройной, так сказать. Как одеколон, если вы еще помните те времена. Вы не поверите, у меня был один случай…
– Папа!.. – прервал воспоминания Брока тычок Сашиного локтя в бок. Сыщик, почти не сделав паузы, переключил разговор в новое русло:
– Потрудитесь объяснить, гражданочка, что такое артишок!
– А я откуда знаю?.. – вылупила на него глаза Хельга Стар.
– Артишок – это растение такое, – подсказала Сашенька. – Похожее на чертополох.
– Ваша шляпка была похожа на чертополох? – принявшись размашисто чиркать в блокноте, спросил Брок у дамочки.
– Ну, знаете!.. Моя шляпка – эксклюзив, я две зарплаты за нее отдала! – фыркнула та и, вздернув нос, отвернулась. А потом буркнула: – И вообще, он говорил через противогаз, я плохо расслышала. Может быть, он сказал не «артишок», а что-то наподобие… Да-да! Я вспомнила! Он сказал: «Арти… фак!» – Дамочка выбросила вверх средний палец, едва не угодив Броку в глаз.
Сыщик отпрыгнул, заслонив собой Сашеньку, и завопил, густо при этом краснея:
– Да как вы можете! Что вы, так сказать, себе позволяете при ребенке!
– Папа, я не ребенок!.. – пискнула прижатая отцом к стене Саша.
– Для меня ты всегда ребенок, – шмыгнул носом Брок. – Вот появятся свои дети, тогда ты поймешь!.. – Но тут он опомнился и завопил пуще прежнего: – Но только после окончания университета! И только от законного мужа! И только после того, как мы с мамой…
– Умрете?.. – выкарабкалась наконец из-за его спины Сашенька.
– Типун тебе на язык! – подпрыгнул сыщик. – После того, как мы с мамой благословим, как говорится, ваш брак.
– Может, вы вернетесь наконец к делу? – оборвала родительские наставления Хельга.
– А судьба моей дочери, по-вашему, не дело?! – возмущенно обернулся к ней Брок, но тут же, очухавшись, встрепенулся и принял прежний деловитый вид. – Итак, где тут у вас туалет?
– Папа! – ахнула Сашенька. – Ты что, потерпеть не можешь?!
– Да при чем тут это! – опять покраснел сыщик. – Я собираюсь, так сказать, осмотреть место преступления!
Хозяйка квартиры молча указала на одну из дверей, за ручку которой тут же ухватился Брок, потянул ее на себя и стремительно вдруг захлопнул.
– Вы что, фотографии там печатаете? – спросил он. – Предупреждать нужно!
– Папа, тебе плохо?.. – заволновалась Сашенька, а Хельга Стар, устав уже, видимо, удивляться поведению сыщику, честно начала отвечать:
– Нет, мы там пи… – Но тут ладонь Брока стремительно зажала ей рот. А когда, немного выждав, он ее нерешительно отнял, дамочка продолжила: – И ка… – На сей раз ее рот оказался запечатан уже двумя ладонями.
– Папа! – рассерженно топнула ножкой Саша. – А ну, прекращай этот цирк! При чем здесь какие-то фотографии? Ты что, сам не знаешь, что обычно делают в туалете?
– Ты не поверишь, – смутился Брок, – но в детстве я увлекался фотографией. А печатать снимки нужно было при красном свете. Обычно я это как раз в туалете и делал. Он у нас, правда, был совмещенным.
– Но здесь-то где ты увидел красный свет? – потянула за туалетную ручку Сашенька, однако, как до этого и отец, быстро захлопнула дверь. – Ой! Там и правда красный!..
– А я что говорил! – обрадовался Брок. – Приятно, говоря откровенно, узнать, что в век, так сказать, цифровых технологий, кто-то еще по старинке шуршит пленками…
– М-м-м!.. – судорожно вдруг замотала головой хозяйка квартиры, рот которой по-прежнему был плотно зажат ладонями сыщика. Он быстро убрал их, и Хельга, отдышавшись, выпалила: – Да ничем мы там не шуршим, кроме… – она покосилась на дрогнувшие и начавшие уже подниматься броковские руки, оборвала себя на полуслове и сказала: – В общем, такой свет был там и тогда, когда оттуда выскочил этот… брутальный… в противогазе.
– А когда заскочил назад – тоже красный? – вновь начал чиркать в блокноте сыщик.
– Вроде бы тоже красный… Или желтый…
– Или зеленый! – саркастически хмыкнул Брок. – У вас там прямо регулируемый перекресток, как я погляжу. – Затем он поманил пальцем Сашеньку и сказал: – Так, доченька, живо иди в туалет.
– Я пока не хочу, – смутилась та.
– А не все по охотке делается, – нахмурился сыщик. – Считай, что это приказ вышестоящего начальства.
– Но я и правда не хочу! – вскинулась Саша. – Даже по приказу не сумею.