Дебри

доносится глухая дробь туземных барабанов.

Колли (прислушиваясь). Проклятые барабаны! До чего же они похожи на барабаны Армии Спасения у нас в Глазго!

Локьер. Спасения! Придет же такое в голову! Как вы все это расцениваете, Колли?

Колли. Трудно сказать... Иногда на меня накатывает странное чувство, когда, знаете, еще немного - и ты уже за последствия не отвечаешь. С вами так никогда не бывает?

Локьер. Нет.

Колли. Все зависит от воспитания. Английского джентльмена всегда можно отличить. Если он и пьянеет, то только от вина.

Локьер. Зато тут он возмещает все с лихвой.

Колли. Ей-богу, жаль, что я не могу сейчас нахлестаться! Теперь, после бегства этой девчонки, нам каюк. До реки Ломами уже не дотянуть.

Локьер. Сколько, по-вашему, осталось?

Колли. Миль сорок. За четыре дня мы не прошли и тридцати, а потеряли уже двенадцать человек. Струд ни за что не хочет повернуть обратно. Он совсем свихнулся!

Локьер (пожав плечами). Махмуд!

Стоявший суданец подходит к Локьеру.

Не забывай делать обход!

Солдат отдает честь и идет налево.

У меня опять начинается лихорадка, Колли. Что-то очень уж я болтлив стал.

Колли. Верный признак лихорадки или умопомешательства. Впрочем, я тоже не собираюсь спать, пока не выскажу Струду всего, что думаю. Найдется у вас глоток коньяку?

Локьер передает ему флягу.

Локьер. Колли, как насчет бараньих котлет с зеленым горошком и спаржей? И к ним неплохо бутылочку замороженного шампанского!

Колли. Нет, не то. Свежий лосось - только-только из воды. И кувшин нашего доброго шотландского виски!

Локьер. Интересно, как проходит охотничий сезон там, дома... И почему только мы любим забираться в такую глушь? Великий боже, все мы спятили! Этот табак отвратителен. Впрочем, так всегда бывает перед приступами. Следующей весной лошадь моего брата будет участвовать в Дерби. Интересно, надумает ли он поставить что-нибудь за меня? Интересно, думает ли он вообще обо мне? И думает ли о нас вообще кто-нибудь или никто о нас, об этаких дураках, не думает! Колли!.. А как насчет холодного пирога с голубями и стакана ледяного кларета? А может быть, хорошую телячью отбивную и бутылочку рейнского белого, а? О черт! Дома я никогда не думал о том, что ел. Если бы мы были бельгийцами, мы сейчас говорили бы о женщинах. Вы играли когда-нибудь в крикет?

Колли (качая головой). Нет, я обычно развлекаюсь гольфом.

Локьер. Глупая игра! Как вы думаете, Колли, а что такое, в сущности говоря, смерть?

Колли. Если Струд не повернет назад, мы очень скоро узнаем, что это такое.

Локьер. Ну, а все-таки, что это? Пересадка с одного поезда на другой или просто полная тьма?

Колли. А кто его знает? Хуже этого леса все равно ничего нет и быть не может.

Локьер. О да! Вообразите себе только, что нашим душам придется обитать здесь!

...Хоть черен я, душа моя бела;

Как ангел светлый - белое дитя...

Колли. Ну-ка измерьте температуру. (Протягивает ему термометр.)

Локьер (отмахнувшись). Интересно, приходилось ли когда-нибудь всемогущему защищать ворота от таких ударов? Всемогущий? Но ведь если он всемогущий, то ему ничего не стоит в любой момент повернуть ход игры в свою пользу, а?

Колли. Что за разговоры! Ясно, что у боженьки нервы крепкие. Вообразите, что это вы создали эти дебри! Легко ли вам было бы?

Локьер. Да. Они заткнут за пояс все остальное мироздание! Но зато с каким чувством мы будем вспоминать о них! Черт возьми, я так и представляю себе: сижу я, передо мной только что начатая бутылка, и я предаюсь воспоминаниям.

Колли. Ну, ясно, у вас лихорадка. Примите штуки две. (Протягивает ему склянку с таблетками.)

Локьер (проглотив две таблетки). Вы ведь женаты, Колли?

Колли кивает.

Да. Это плохо! Дети есть?

Колли. Двое. Замечательные ребятишки.

Локьер. Какого же черта вас занесло сюда?

Колли. Да, видите ли, есть у меня для них кое-какие планы на будущее.

У Локьера вырывается смешок.

Локьер. Простите, старина, но, знаете, сидеть здесь и строить планы на будущее!.. Это довольно... забавно, а?

Колли. Может быть. Вот я и собираюсь поговорить обо всем со Струдом! (Встает и направляется ко второй палатке.)

Локьер (про себя). Бедняга Колли!

Звук барабанов усиливается. Локьер наклоняется вперед и прислушивается.

Звук продолжает нарастать.

Вот это да!..

Суданцы, которые сидели на корточках и разговаривали, встают и вместе с

присоединившимся к ним Махмудом подходят к Локьеру.

Махмуд. Капитан-сагиб! Люди говори: больше не могу ходи. Утром все убеги. Плохой страна, плохой народ, людоеды.

Звук барабанов начинает доноситься со всех сторон. Суданцы с явной тревогой

слушают и переглядываются.

Больше не могу ходи.

Локьер (выхватывая револьвер и вскакивая на ноги). Смирно!

Солдаты неохотно вытягиваются.

Это еще что такое, Махмуд? Если я скажу об этом Струд-сагибу, он прикажет расстрелять тебя за подстрекательство к мятежу.

Махмуд. Все не расстрелять. Утром все уходи.

Локьер. Так нельзя, Махмуд. Солдаты ничего не боятся. Подчиняйся приказам.

Махмуд (подносит руку ко рту и животу; остальные повторяют его жест). Не кушай - не могу ходи. Локьер-сагиб прикажи: "Кругом, шагом арш!" - все слушайся, все ходи обратно река... Локьер-сагиб - хороший человек, наш офицер. Струд-сагиб... (Качает головой.)

Локьер. Махмуд!

Махмуд (мрачно). Наш офицер веди - никакой мятеж.

Локьер. Негодяй! Как ты смеешь!

Махмуд. Нет, сагиб, мы не плохой люди. Мы голодный. Ноги болит, везде болит. Мы не хоти так умирай. Носильщик все беги, бросай нас. Тогда все скоро умирай, белый человек тоже. (Отдает честь.) Локьер-сагиб, спасай люди!

Локьер. Ты подчиняешься моим приказам, Maxмуд, а я подчиняюсь приказам Струд-сагиба.

Махмуд (ожесточенно). Клянусь аллахом, больше не могу ходи!

Локьер подносит к губам свисток и свистит. Кругом все приходит в движение, и в темноте, позади суданцев, появляются изможденные фигуры негров-носильщиков. Из темноты, слева, быстрыми шагами входят Струд и Колли

с револьверами в руках, за ними следует Задиг.

Струд. Что случилось, капитан?

Локьер. Люди отказываются выступать завтра.