Страница 41 из 53
На улице меня ждала Флори, она увернулась от моих объятий и сообщила, недовольно морща носик:
- Еще раз, и я за тебя залог вносить не буду. Сам выкарабкивайся.
- Спасибо! Спасибо, Флори! - только и смог ответить я. - Больше никогда, честно-честно!
И, верите, до сих пор слово держу.
ГОРОД
Под небом голубым
Есть город золотой
С прозрачными воротами
И яркою звездой...
Из репертуара Б. Гребенщикова
Я шел по улице, не разбирая дороги. Мне было плохо. Почему? Да какая разница. В конце концов, может быть человеку плохо? Плохо, холодно, тоскливо, одиноко, безысходно, беспросветно... Боже, сколько эпитетов! Не в том дело.
Улицы пусты и безлюдны, ни одного человека. Совсем один. Черт, а чего ж я хотел в пять утра в воскресенье. Люди спят, только придурки, типа меня, по улицам шастают.
Небо просветлело, налилось ярким голубым цветом. А я все продолжал свой путь в не известном никому направлении. Перехода я не заметил. Небо осталось тем же голубым, солнце таким же теплым, деревья... Деревья как деревья, самые обычные. Вот только дома исчезли, а вдалеке поблескивало золотом какое-то строение.
Я замер, изменение пейзажа шарахнуло, как канделябром оглоушило. Где я? Как?.. Прошел через что-то. Ворота какие-то невидимые... прозрачные.
Из-за ближайшего дерева мягко, грациозно вышел лев. Во всем его виде была какая-то ярая необузданная сила, неукротимый поток энергии. Лев казался бесшабашным, вечно молодым и вечно веселым. Пышная грива его полыхала жарким огнем. Лев склонился в полупоклоне:
- Здравствуй, путник, - проурчал он, помахивая хвостом. - Ты устал и растерян, проходи, Город ждет тебя.
Надо же, подумалось мне, а кисточка на хвосте у него тоже огненная.
- Я действительно устал, - кивнул я. - Но что за город, о котором ты говоришь?
- Город один. - Мне показалось, или лев действительно усмехнулся в усы. - Вечный Город. Великий Город. Проходи.
И он снова растворился в зелени деревьев. Только тогда я обратил внимание на то, что деревья растут не сами по себе, как бог на душу положит, а аккуратно, заботливо высажены и ухожены каким-то искусным садовником. Садовник, сад... Я в саду.
Путаясь в мыслях и теряясь в догадках, я пошел по аллее. Деревья расступались передо мной, будто вытянувшийся по стойке смирно солдатский строй. Так неспешно я добрел до пруда. По зеркальной глади плавали белоснежные лебеди. На берегу стоял вол и грустными глазами смотрел на воду.
При моем приближении вол поднял рогатую голову и посмотрел мне... Нет, я бы ошибся, если бы сказал, что он посмотрел мне в глаза, он заглянул мне в душу.
- И ты пришел? - полным муки голосом произнес он. - А мне казалось, что ты бодр, весел, живешь шутя и радуешься жизни.
- Так казалось не только тебе, - пробормотал я.
- Да, - задумчиво произнес вол, в его глазах стояли слезы. - Ну что ж, иди. Город примет всех, кто идет к нему. Иди же, он ждет.
И он снова опустил тяжелую голову.
Аллея кончилась. Посыпанная песком дорожка уперлась в лестницу, резво убегающую вверх. Я тяжко вздохнул и побрел туда, куда уводили ступеньки.
Она казалась бесконечной, эта лестница, но, как и все в этом мире, она кончилась. Я вышел на широкую площадь и остановился с раскрытым ртом. На противоположной стороне площади возвышался сказочной красоты дворец. Блестящие золотом шпили беззастенчиво и как-то дерзко упирались в небо. Я загляделся и пропустил тот момент, когда к моим ногам спикировал огромный орел.
- Ну, вот и ты, - размеренно произнес он хриплым голосом. - Идем, я провожу тебя к нему.
Я посмотрел на орла. В нем, в отличие от его предшественников, не было и грамма эмоции. Ни веселья, ни ярости, ни грусти. Только блестело золотистое оперение и глаза. Умные глаза, мудрые. А в несуразной фигуре, что запрыгала вперед по площади, чувствовалась смертельная усталость.
- Стой! - окрикнул я.
Орел повернул голову, стрельнул взглядом.
- Куда ты ведешь меня?
- В Город. Ты шел к нему, и он тебя ждет.
- Какой город?! - не выдержал я.
- А это уже тебе решать, - загадочно произнес пернатый собеседник и взмахнул крылом, указывая мне на широкие двери золотого дворца.
Десять ступенек - десять тяжелых шагов, огромные золоченые двери неимоверная тяжесть, а дальше...
Коридор уносился куда-то вдаль, разделяясь на сотни переходов, комнат, залов, коридорчиков...
- Я пришел, - сообщил зачем-то я.
- Пришел... - эхом разнеслось под высокими потолками.
- И что дальше? - разозлился я.
- Дальше? - отозвалось эхо пустого дворца.
- Дальше, - подтвердил я.
- Дальше, - прошелестело над головой. - Дальше ты должен найти то, за чем пришел.
От неожиданности я вздрогнул:
- Кто ты?
- У меня много имен, - уклончиво ответил тихий умиротворенный голос. Всякий, кто здесь появлялся, давал мне новое имя. Особенно писатели, поэты, художники. Даже те, кто не доходил, чувствовал меня инстинктивно или придумывал для себя, давая новое имя.
- Тогда... - Я задумался, вспомнив льва, вола и орла. - Тогда я буду звать тебя Город.
- Хорошо, - в голосе появилась ироничная нотка. - Чего ты хочешь? Спрашивай.
- Ты знаешь, как я сюда попал? - спросил я, чтобы хоть что-то спросить.
- Так же, как и все другие. Тебе стало невыносимо в твоем мире, и ты пришел ко мне. Тебе нужно успокоение, ты его получишь.
- Откуда вы все знаете, что мне нужно? - вспылил я.
- Ты пришел сюда потому, что тебя...
- Не надо, я знаю, - оборвал я его.
- Прислушайся, - вкрадчиво прошелестел голос. - Я дам тебе совет.
- Не надо!
- Да, но...
- Я сказал - нет. Не желаю я ваших советов. Отчего себе никто не советует, все стремятся посоветовать другому. Легко жить чужой жизнью, только как до своей дело доходит, все дураками оказываются. И выясняется, что хоть на чужих ошибках учиться правильнее, на своих все же легче.
- Зачем ты так? - расстроился Город. - Ну, неприятности у тебя, ну и что. Не отчаивайся. Кто любит, тот любим.
- Кто светел, тот и свят, - продолжил я. - Ты никому этого раньше не говорил?
- Говорил. Ну и что?
- А то, что туфта все это. - В душе вновь заскреблись чувства, от которых я тщетно пытался бежать. - Тот, кто любит, - кретин, никчемный страдалец. Тебе никогда не приходило в голову, что любовь может быть без взаимности. Любовь в одни ворота.