Страница 11 из 35
- На судне сюда доставили, - ответил Савва, разглядывая из-под насупленных бровей свейского ярла.
- На каком судне? Откуда?
- На "Морже", где кормчим Елизарий Жохов, - пояснил Савва. - А пребывал я до этого целую зиму на Новой Земле.
- Что это такое "Новая Земля" и где она находится? - допытывался наместник Норланда.
- Новая Земля - это преогромный остров посреди Студеного моря, отвечал Савва Лажиев, крайне удивленный тем, что свеи ничего не знают о существовании Новой Земли.
Бальтазар Бек переглянулся с толмачом, перевел взгляд на Пера Клементсона и, помолчав, переспросил:
- А ты, русич, не лжешь?
- Пошто мне врать-то? - обиделся Савва Лажиев.
- Значит, в Коле ты не был больше года? - уточнил овлуйский державец.
- Да, около года меня там не было, а теперь ваши воинские люди меня с дьячком Дружинкой Сумароковым в монастырском подклете взаперти держат, пожаловался Савва. - Ведь осень уже на носу, а мне надобно поскорее повидать деток Каллистрата Ерофеевича да поклон им отца передать.
- Кто такой этот Каллистрат Ерофеевич? - насторожился овлуйский державец. - Капитан судна и служит воеводе Кольскому?
- Нет, Каллистрат Ерофеевич - старшина промысловой артели на Новой Земле, - пояснил Савва Лажиев.
- Чем промышляют его люди на пустынном острове? - продолжал допытываться наместник Норланда.
- Бьют песцов и диких оленей, ловят белух в кулемы, - начал перечислять виды новоземельских промыслов Савва. - Случается, белые медведи приходят к становой избе. А весной приходится промышлять моржей и тюленей.
- И как долго собирается пробыть на этой Новой Земле староста ваш со своей артелью?
- Еще зиму, может быть, и две.
Наместник Норланда сознавал, что спрашивать русича о Кольских укреплениях и количестве стрельцов в крепости - бессмысленно. За целый год там могло все измениться. И Бальтазар Бек с миром отпустил Савву Лажиева, приказал воинам отвести его обратно в тот же монастырский подклет.
- Так вот оно что, - протянул наместник Норланда, многозначительно поглядев на Пера Клементсона. - Оказывается, в открытом море совсем близко от материка есть огромный остров*.
_______________
* В то время в Швеции еще не было известно о существовании
огромного острова в Ледовитом океане, которому русские поморы дали
название "Новая Земля".
- Я слышал от отца своего, а ему рассказывал капитан зверобойной шхуны Бент Мальстрем о том, что видел в тех местах огромные стаи птиц, заговорил молчавший все время Пер Клементсон. - Так Бенту Мальстрему показалось тогда, что посреди моря должен быть большой остров.
- Захватим зимой Колу, и король направит на остров промысловую команду, - сказал Бальтазар Бек. - И все эти огромные стада оленей, которые бродят там, и песцы, и медведи будут нашими.
ВЕРОЛОМСТВО
1
По тундре медленно брел одинокий путник. Случалось, человек спотыкался и падал. Сделав над собой усилие, он становился на корточки, упирался обеими руками в каменистую землю и поднимался опять. Пройдя несколько десятков шагов, человек падал снова, но отлежавшись, брел дальше, держа путь к видневшимся впереди стенам Колы.
Первым заметил путника сторожевой стрелец Микоша со смотровой вышки Воротной башни. Увидев одинокого человека посреди тундры стрелец не терял его больше из виду и с нетерпением ждал, когда тот приблизится к острожным воротам. Он сразу же дал знать стрелецкому десятнику Латугину, который сидел со сторожевыми стрельцами в караульне в нижнем ярусе деревянной Воротной башни.
И вот путник уже совсем близко. Различимы стали бессильно повисшие вдоль тела руки, клочья зимней одежды из оленьей шкуры и лицо, изможденное и бледное, до самых глаз заросшее рыжим пухом. Микоша угадал в путнике лопина, невесть каким путем оказавшегося в приострожной тундре.
Перед усталым лопином открылись ворота Колы, и он медленно вошел в крепость.
Сделав несколько шагов, житель тундры упал на камни и потерял сознание.
Сторожевые стрельцы втащили лопина в караульню. Десятник Латугин растормошил пришельца, дал хлебнуть ему водки. Тот понемногу приходил в себя, хотя не мог выговорить ни слова, а лишь бормотал что-то бессвязное.
Лицо лопина было так искусано комарами и слепнями, что казалось сплошной раной. И лишь лихорадочным блеском светились круглые карие глаза. Глянцевито-черные волосы щетинисто торчали.
- Кто ты? Откуда здесь взялся? - пытался расспросить жителя тундры десятник Латугин.
- Пяви... Икандуексов я, - пробормотал лопин. - Прошлое лето и всю эту зиму пас оленей... монастырских на берегу Печенгской губы...
- А как возле Колы оказался?
- Отец Илларион послал... меня к воеводе ба здешнему, дабы уведомить боярина о разбое, что учинили свеи...
- И что же такое натворили эти разбойники? - продолжал выпытывать у заговорившего лопина стрелецкий десятник.
- Межевщиков ото воеводиных... ба сотника с дьячком и с целовальным связали и в... подклете монастырском на цепи держат, - выговорил Пяви Икандуексов.
- Кто же посмел такое свершить на земле Российской державы?! вспылил десятник Латугин, возмущенный дерзостью и вероломством свейских межевщиков.
- Свейский ротмистр указал такое своим усатым воинам, - ответил Пяви. - Слыхал, ба будто ждут свеи овлуйского державца, чтобы решил он, как быть с межевщиками русского царя. Отец Илларион не стал ждать, покуда прибудет овлуйский державец на Печенгу, и послал к воеводе ба пострижника Ферапонта, а меня провожатым к нему назначил...
- Так отчего же ты один пришел? Где этот пострижник? - насторожился стрелецкий десятник.
- Утоп в бурной речке, когда переправлялись на другой берег, ответил просто Пяви Икандуексов. - Упал в воду Ферапонт-пострижный, и понесло его вешним потоком...
- Сколько же времени ты шел по тундре? - спросил Латугин.
- За три дня до духова дня утоп Ферапонт-пострижный, вот и считай, пояснил Пяви Икандуексов.
Стрелецкий десятник наморщил от натуги лоб.
- Выходит, восемь недель и пять ден пробирался один по тундре, подытожил Латугин. - Досталось же тебе!
- Еды, что выделил отец Илларион, хватило только на три недели, пожаловался Пяви Икандуексов. - Пришлось ото... есть сырое мясо, прошлогоднюю морошку да... коренья... Оголодал весь...
- Да вижу, краше в гроб кладут, - посочувствовал лопину стрелецкий десятник. - Ну да в Коле помереть с голоду теперь не дадим. Доброе дело сотворил ты, Пяви! Воевода-боярин за твою верную службу в обиде тебя, полагаю, не оставит.
И Латугин сразу же отправился к воеводе Алексею Петровичу, чтобы немешкотно донести о разбое, учиненном свеями в бывшем Печенгском монастыре.
Караульные стрельцы накормили Пяви Икандуексова ячневой кашей, пахучим заварным ржаным хлебом и напоили свежим квасом.
Из караульни двое сторожевых стрельцов повели Пяви Икандуексова в баню, благо была суббота и сизый дым струился в чистое небо из множества посадских дворов, подьяческого подворья и стрелецких домов.
Встречавшиеся на пути корабельщики, посадские люди да женки их останавливались и с любопытством разглядывали незнакомого лопина в изорванной зимней одежде. А мытенный писец* Нил Борискин, любопытствуя, направился следом за стрельцами. Уж очень все интересным показалось праздному мытенному писцу.
_______________
* Таможенный писарь.
Нил Борискин был остроглазый, узкоскулый сорокалетний мужчина с нерусской внешностью, хотя речь его была плавной и чистой и выдавала в нем жителя Поморья. Длинный нос его был всегда поднят и, казалось, вынюхивал что-то. Уши стояли чуть торчком и как бы прислушивались ко всему, что говорили окружавшие его люди.
Мытенный писец встревал в разговор со стрельцами, перебрасывался шутками, интересуясь, с чем пришел в Колу Пяви Икандуексов, и трудно было заметить, что он внутренне весь напряжен.
Нил Борискин успел выведать, пока добрались до топящейся бани во дворе стрелецкого дома, что свейские воины во главе с ротмистром в разоренном монастыре, а российские межевщики сидят прикованные на цепь в монастырском подклете. Этого было достаточно. Излишнее любопытство могло вызвать подозрение служилых стрельцов.