Распутный век

В конце декабря юноше пришлось покинуть Блеранкур и вернуться в коллеж. Перед отъездом он сочинил поэму, в которой просил любовницу дождаться его — он мечтал на ней жениться. Тереза пообещала, и Людовик-Антуан, уверенный в своем будущем, уехал. Но, увы, через несколько дней он получил от девушки полное тоски письмо: она сообщала, что отец ее, мсье Желле, догадавшись об их связи, принуждает ее немедленно выйти замуж за некоего Франсуа Торэна. Сен-Жюст был в отчаянии. В течение трех дней он не произнес ни слова и отказывался от пищи. Через месяц до него дошло известие о свадьбе Терезы; он закрылся в своей комнате, и товарищи всерьез забеспокоились о его здоровье. Когда он вышел, глаза его стали жестче, а улыбка — печальнее. Сен-Жюст потерпел поражение и познал горе, которые для него станут определяющими.

<Жюль Берто пишет: «Эта небольшая деревенская драма глубоко отозвалась в душах молодых людей, ставших ее героями. Луиза (Тереза) никогда не забудет того, чья красота и манеры обворожили ее. Она бережно сохранит его образ в глубинах своей души и мысленно будет следовать за своим возлюбленным на первых этапах его политической карьеры. Что же касается Сен-Жюста, то пострадло его юное тщеславие, и так подмоченное ничтожным положением в обществе.

Отныне его душа навсегда покроется ледяным панцирем. Кто знает, быть может, нечеловеческая непримиримость будущего конвенциониста родились из этого сентиментального поражения в юности. Таково мнение Тэна, а также и Ленотра, поведавших об этих любовных событиях в жизни одного из самых жестоких актеров революции.>

На каникулы он приехал в Блеранкур и узнал, что, дочь мсье Желле не была счастлива в замужестве. Он испытал от этого глубокое и горькое удовлетворение, которое оказалось, однако, недостаточным для такого гордеца, как Сен-Жюст. Он покажет нотариусу, что тот ошибся, не отдав ему руку Терезы. Но для этого нужен успех — он станет известным поэтом! Он отправится в Париж — город, который во все времена рождал знаменитостей. Но денег на путешествие ему не хватало, и однажды вечером, пока мать его спала, он при свете свечи обокрал собственный дом. Сунув под покрывало три серебряные чашки с позолоченными ножами, пару пистолетов, отделанных позолотой, драгоценный перстень, он добежал до Нуайона и прыгнул в парижский дилижанс…

Поселился он в гостинице на улице Фроманто и жил там до того дня, пока по требованию м-м де Сен-Жюст, пожелавшей преподать ему урок, его не арестовал полицейский и не доставил в исправительное заведение для блудных детей. Сен-Жюст воспользовался заточением для сочинения длинной поэмы из двадцати песен под названием «Орган», где он описал свою жизнь и свои любовные огорчения. Он не пощадил ни Терезу, назвав ее неверной, ни ее мужа. К тому же будущему конвенционисту доставляло нездоровое удовольствие в гнусных выражениях описывать ночи любви своей бывшей любовницы и Торэна, ее мужа. Вот отрывок, который может дать представление об этом произведении:

Но больше всех досталось, естественно, отцу, мсье Желле, который не удостоил вниманием бедного Сен-Жюста и продал свою дочь богатому наследнику. Из ненависти юноши родилась тирада о выгоде, которая выглядит так, словно написана специально для открыток:

Эти бесцветные стихи показывают, насколько Людовику-Антуану де Сен-Жюсту повезло, что через два года разразилась революция! После шестимесячного пребывания в исправительном заведении молодой человек поступил на службу к прокурору Суассона, получил диплом юриста и вернулся в Париж. Он твердо решил продемонстрировать свой гений выборщикам Кус-ле-Шато. Обида не давала ему покоя, и он был недалек от мысли, что лишь война могла заглушить эту обиду.

Наступил июль 1789 года.

МОЛОДОСТЬ И ЛЮБОВЬ РОБЕСПЬЕРА

Он долго оставался ребенком.

В 1782 году в Аррасе жил молодой адвокат с румяным лицом и нежным взором. Свое свободное время он отдавал сочинению приторных од, посвященных городским девушкам. Сквозь эти стихи проглядывал романтический, слезливый, преувеличенно сентиментальный темперамент.

Надо заметить, что автор этот был в свои двадцать четыре года девственником, хотя дамы не оставляли его равнодушным. Два года назад он послал Дюзагоне, знаменитой актрисе того времени, восторженную поэму — он влюбился в нее с пылом посредственной актрисочки, мечтающей о герое-любовнике. Актриса ему не ответила, и он с тяжелым сердцем вернулся к своим папкам.

Этот молодой человек, божий одуванчик, через девять лет будет внушать панический ужас. Его звали Максимнльен де Робеспьер…

<На самом деле его звали Максимильен Деробеспьер, но, как и Дантон, решивший придать себе благородства и подписавшийся д'Антон, будущий якобинец, желая сойти за аристократа, поделил свое имя на две части…>

Нарисованный нами портрет может показаться удивительным — историки обычно изображают Робеспьера холодным, суровым и не чувствительным к женским чарам существом. Многое в жизни молодого человека доказывает обратное. Вот, например, письмо, написанное им одной клиентке, приславшей ему канареек. Тон письма любезный, игривый, живой, хотя стиль довольно витиеватый, что объясняется литературной модой эпохи:

«Мадемуазель,

Имею честь послать Вам докладную записку на интересную тему. Могу ли я поговорить о канарейках? Разумеется, если эти канарейки интересны. А разве они могут не быть таковыми — ведь посылаете их Вы? Они очень красивы, но мы ожидаем, что, воспитанные Вами, они станут самыми нежными и общительными из всех существующих канареек. Каково же было наше удивление, когда они, увидев Вас, стремглав бросились к прутьям клетки, что заставило нас опасаться за их жизнь. Они каждый раз повторяют эту выходку, когда завидят кормящую их руку. Каков был план их воспитания и откуда этот дикий характер? Неужели голуби, выращенные Грациями для колесницы Венеры, проявляют такую же пугливость? Не приняли ли они Ваше лицо за общечеловеческое? А может быть, после знакомства с Вами они не смогут больше терпеть никого другого? Я Вас умоляю, объясните мне этот феномен. А пока они все равно нравятся нам, несмотря на все их недостатки. Моя сестра поручила мне засвидетельствовать Вам ее особую признательность за Вашу доброту, подсказавшую Вам сделать ей такой подарок.

С глубоким уважением к Вам, мадемуазель, ваш покорный слуга

Де Робеспьер.

22 июня 1782 год, Аррас».

У молодого адвоката, выражающегося со смехотворной напыщенностью, было множество преданных клиенток. Послушаем Шарлотту де Робеспьер: «Любезностью мой брат заслужил необычайное уважение женщин. Я думаю, некоторые из них испытывали к нему нечто большее, чем обычная признательность».

Максимильен действительно обладал всеми качествами, которые так правятся женщинам: милый молодой человек, писал стихи, сочинял песни, состоял в поэтическом кружке «Розати» (цель его — прославление роз, вина и любви) и, наконец, несмотря на присущую ему застенчивость, сочинял остроумные мадригалы.

Сочинительство Максимнльена породило множество слухов. Утверждали, что он был любовником одной молодой швеи по имени Сюзанна Форбе и предавался вместе с ней чувственным удовольствиям.