Наполеон и женщины

В начале марта Наполеон отправил в Испанию войска Мюрата, который, вдохновляемый Каролиной, претендовал на корону Карла IV.

Зная слабость короля и продажность фаворита королевы, Наполеон объявил:

— Мы возьмем Испанию без единого выстрела.

Но неожиданные события изменили ситуацию. 19-го в Аранхуэсе народ арестовал Годоя и заставил Карла IV отречься в пользу наследного принца, который вступил на престол под именем Фердинанда VII.

Французская армия подходила к Мадриду как раз во время этих событий. «Испанцы не сомневались, — пишет Блаз, — что мы пришли с целью подготовить эту революцию и поддержать ее. Годоя ненавидели, Фердинанд был популярен, нас встречали доброжелательно».

Мюрат, который рассчитывал стать королем Испании, писал императору:

«Повсюду ожидают Ваше Величество, Ваш приезд принесет счастье. Ни у одного народа не было такой плохой администрации как у испанцев. Этот народ в высшей мере наделен чувством чести, и я убежден, что они Вам понравятся».

23-го французская армия с барабанным боем вошла в Мадрид через ворота Алкала.

Наполеон решил не откладывая пересечь границу, чтобы лично руководить военными операциями.

В это время плачущая Мария Валевская возвращалась в Польшу.

Во время путешествия императорского двора в Испанию произошло небольшое происшествие скандального характера, довольно забавное. Если верить барону Буйе, одна из придворных дам императрицы попала в чрезвычайно неловкое положение, природа зло подшутила над ней. На каждой остановке эта особа, кровь которой была, должно быть, слишком уж горяча, высматривала самого красивого крестьянского парня и под каким-нибудь предлогом затевала с ним разговор. Потом все шло гладко. Пока простолюдин, отвечая на ее вопрос, сообщал название дерева или ожидаемую на завтра погоду, маленькая развратница слегка высовывала язычок и, облизнув губки, выпячивала их как бы в ожидании поцелуя.

Эффект был мгновенный. Парень таращил глаза, краснел, покрывался испариной, охваченный неодолимым желанием овладеть соблазнительной дамой.

Дама была неприхотлива, и приключение завершалось обычно в канаве или на гумне, в кустах или в сарае.

В Пуату эта юная ветреница почувствовала расположение к сыну трактирщика и решила немедленно его заполучить тем же манером, что и его предшественников. Осведомившись у него о рецепте курицы в вине, она посмотрела на него похотливым взглядом, выпятив губки, лизнула свой пальчик — этого было достаточно, чтобы парень запылал.

Минутой позже они уже страстно ласкали друг друга в погребе на бочке бургундского.

Наверное, их забавы были слишком резвыми, так что шум достиг слуха трактирщика. Встревоженный подозрением, что солдаты добрались до его вина, он неслышными шагами спустился в погреб и появился перед влюбленными. М-ль де С… так испугалась, что с ее прелестным местечком соблазна случилось что-то странное. «Охваченная страхом, она не могла отпустить на свободу юного поселянина, который оказался прикованным к ней своим наилучшим достоянием».

Это явление происходит не так уж редко и носит название «плененный пенис».

Обескураженный видом знатной дамы в таком странном положении, трактирщик, поминутно снимая свой колпак, начал бормотать извинения. Потом он попытался освободить сына. Он тянул его, поворачивая то вправо, то влево, «как будто хотел выдернуть пробку из бутылки», но не добился успеха, а только причинил боль влюбленным, которые жалобно стонали. Тогда, обезумевший при мысли, что его сын останется в этом удручающем положении до конца жизни, трактирщик кинулся на улицу и стал звать на помощь.

Несколько крестьян и кучеров императрицы спустились в погреб. Восхищенные зрелищем, неотесанные мужланы, толкая друг друга в бока, стали обмениваться вольными шутками. М-ль де С.., сгорая от стыда, взмолилась, чтобы они во имя христианского милосердия прекратили насмешки. Тронутые ее слезами простолюдины перестали гоготать и попытались разъединить сцепившихся влюбленных, но не добились успеха.

Тогда отец накрыл парочку одеялом, надеясь, что через какое-то время природа ослабит свою хватку.

Только два часа спустя юный трактирщик освободился из плена влюбчивой знатной дамы.

Хотя не все узнавали о подобных выдающихся случаях, легкомысленные нравы придворных дам императрицы были широко известны, да и о самой Жозефине отзывались не очень-то почтительно. Послушаем герцога Брольи, который встретил кортеж императрицы по дороге в Бордо, в Орме.

«…Я увидел эту пышную процессию — сначала толпу фрейлин, дам, присутствующих при одевании императрицы, и прочих придворных дам, потом следовала вереница придворных лектрис, всех женщин, которые составляли султанский гарем и помогали ублажать и умиротворять повелителя. Жозефина допускала это в ожидании времени, когда возраст умерит пыл султана, но на этом рынке любви существовали определенные ограничения; так, несколько дней спустя мы увидели одну из одалисок с лакеем по пятам, горько плачущую — ее изгоняли за опрометчивость».

Эта девица, ирландка по имени Виржини Жийбо, дочь некой прелестницы, с детства мечтала стать фавориткой и проскользнула в постель Императора в замке Маррак, близ Байонны, где двор расположился

17 апреля.

Послушаем м-ль д'Аврийон: "Наше пребывание в Марраке было отмечено небольшим происшествием. В характере императрицы соединялись такие контрасты, как крайняя ревнивость и пристрастие окружать себя молодыми и хорошенькими девушками: м-ль Жийбо была одной из них и участвовала в путешествии в Испанию.

Это была девушка с прелестным личиком, свеженькая, хорошо сложенная, всего восемнадцати лет.

Императрица взяла ее на службу после некоторого колебания — по ведь так и бывает, что словно какой-то демон побуждает нас делать то, в чем непременно раскаешься; она сделала ее лектрисой. При императрице это была самая привольная должность — никто никогда не слышал, чтобы ей прочитали хотя бы одну страницу.

По прибытии в Маррак, — продолжает м-ль д'Аврийон, — м-ль Жийбо предоставили маленькую комнатку, где она жила одна — горничная не ночевала во дворце. С начала поездки дамы свиты обращались с м-ль Жийбо свысока и она жила в полной изоляции. Только вечерами императрица вызывала ее в свой салон, чтобы аккомпанировать пению. Но на одном из вечеров император ее заметил и отличил. Найдя ее хорошенькой, он решил почтить ее своим вниманием и сообщил о предстоящем визите через Констана. Это был приказ".

Покорная и очарованная Виржиния сообщила о выпавшей ей удаче своей матери. М-м Жийбо, желая передать дочери свой изрядный опыт, отправила ей письмо, полное дерзких рецептов в делах любви. Лавалет, начальник Черного кабинета, вскрыл письмо и передал его Наполеону, который был шокирован.

Он распорядился:

— Отправьте отсюда эту девицу немедленно… Это интриганка и шлюха.

Жозефина, добрая душа, вмешалась и заявила, что нельзя отправлять девочку одну. — Ну что ж, пусть напишут ее матери, — гневно фыркнул Наполеон. — После того как она учила дочку быть развратницей, она будет охранять ее честь.

Написали мадам Жийбо, но, не дождавшись ее приезда, император через пару дней отправил Виржинию в сопровождении горничных. Вскоре, как рассказывает м-ль д'Аврийон, она встретила свою мать.

Можно представить себе сетования двух женщин на протяжении пути…

У Наполеона не было времени сожалеть о нежных, но по-школьнически заученных ласках м-ль Жийбо.

Дела в Испании развертывались с необычайной быстротой. По приказу Наполеона Мюрат взял под свое покровительство бывшего короля, и симпатии испанского народа к французам быстро охладели. Начали шептаться о том, что Наполеон не хочет признавать ни Фердинанда, ни Шарля, а замышляет захватить Испанию. Назревали волнения. Обеспокоенный император организовал встречу двух королей — отца и сына — в замке Маррак, действуя крайне лицемерными приемами.