Страница 27 из 43
- Глебов! - не задумываясь, произнес Кононов.
- Глебов тут ни при чем. В этом я убежден. Между ним и Корольковым взаимоотношения были отличные, и поднять руку на старшего ни с того ни с сего он не мог.
- Значит, Королькову всадил в спину нож кто-то другой?
- Похоже и на это... - Свиридов развел руками.
- Немцы могли это сделать?
- Могли. Только как они смогли туда попасть и куда делись потом?
- А что стало с Глебовым?
- Могли убить, а затем сбросить в болото.
- Там его не оказалось!
Свиридов опять только развел руками.
- А что скажете вы? - обратился я к Папита швили.
- Я считаю, что на них внезапно напали, одного убили, другого пленили...
- Немцы? - спросил Свиридов.
- Кто ж еще?
- А болото?
- Это болото надо еще раз как следует проверить. Я теперь уверен, через него пройти можно, - настаивал Папиташвили.
В это время меня вызвали к телефону. Звонил "шестнадцатый" - мой прокурор дивизии Прут.
- Это правда, что один убит и ты его нашел?
- Все верно.
- Молодчина! Когда собираешься возвращаться?
- С этим, предполагаю, мне придется повременить.
- Значит, у тебя есть какие-то веские соображения?
- Есть! - ответил я и мысленно содрогнулся от того, что мне только что пришло в голову, но с Прутом делиться этой догадкой было нельзя - все сразу зарубит.
Все терпеливо ждали моего возвращения.
- Вот что я хотел вам всем сказать, - проговорил я как можно тверже и увереннее. - Я целиком на стороне того, что сказал Папиташвили - с этим болотом еще нужно разобраться.
- Вы надумали еще побродить по болоту? - усмехнулся Кононов. - Что это даст?
- Это действительно входит в мои намерения. Да только я задумал нечто посложнее. Взять да и выбраться на ту сторону, а потом попытаться выяснить, что сталось с Глебовым. Нельзя ли его отбить?
Кононов пристально взглянул на меня и не без иронии произнес:
- С вами, как я вижу, не соскучишься.
Зато Папиташвили, с присущим каждому кавказцу темпераментом, закричал:
- Капитан дело говорит!
Свиридов был сдержаннее и, как всегда, высказался не сразу:
- Я, пожалуй, отношусь к тем, кто не прочь в этом болоте еще пошуровать.
- Прежде всего мне хотелось бы обратить ваше внимание на то, что в результате всего мы оказались на распутье. Не сняли с Глебова подозрение, что это он убил Королькова и потом с оружием в руках перешел на сторону врага. Но мы оказались не в силах доказать и другое: что Королькова убили немцы, а Глебова силой увели. Предлагая выбраться на ту сторону, честно говоря, я еще рассчитываю и на фактор неожиданности. Уже пошли третьи сутки и в этом секторе нашей обороны мы ничем себя не проявили. Разве я не прав?
Возможно, что мой последний довод как-то на Кононова повлиял. Он прервал молчание:
- Похоже, что вы загнали меня в угол. Да только если что случится не так, то мне сразу оторвут голову! Автандил, вызвать ко мне Петрова!
Последующие часы мы провели по-разному.
Я отправился выяснять, как и с кем труп Королькова отправлен в медсанбат. Потом засел за составление протоколов осмотра вещественных доказательств: пилотки Глебова и самодельной трубки Королькова,
Кононов, Папиташвили, Свиридов и Петров сразу углубились в обсуждение всех деталей предстоящей вылазки. По карте изучили расположение всех близлежащих с той стороны населенных пунктов и дорог. Ограничили число участников операции - Петров и еще двое бойцов по его выбору. Определили и час их выхода. Не забыли и оружие: ручной пулемет, ручная граната и пистолет ТТ на каждого.
Достаточную осведомленность в обстановке проявил и Петров. Предстоящей задаче, поставленной перед ним, он даже не удивился.
Ночью все мы к назначенному времени уже вышли в сторону окопа, где нас ждала группа Петрова. С первого взгляда было видно, что он действительно подобрал настоящих гвардейцев, плечистых, рослых. Настроение у всех было приподнятое, боевое.
- Как, молодцы, ко всему готовы? - шепотом спросил Кононов и предупредил: - Продвигайтесь с оглядкой, ко всему прислушивайтесь!
Вдруг я, совершенно для себя неожиданно, тихо проговорил:
- Я решил тоже пойти с ними.
- Вы шутите? - удивился Кононов. - Какая в этом необходимость?
- Мы забыли предусмотреть одно важное обстоятельство. Из них никто не знает немецкого. А я по-немецки понимаю и разговариваю довольно прилично. Даже когда-то в Ленинграде, на Литейном учился в мужской гимназии.
Кононов только и нашелся, что сказать:
- Я, товарищ следователь, вам не указ. Решайте сами. На то вы и законник.
Я быстро скинул свое офицерское обмундирование, переоделся в простое солдатское и, уже ничем не отличаясь от остальных участников группы лейтенанта Петрова, последовал за ними.
К ночи погода стала портиться. Небо покрылось густыми облаками, сквозь которые кое-где еще проглядывали одинокие звездочки. Стал накрапывать дождичек, поднялся ветер. Этому я даже обрадовался, посчитав, что такая погода может облегчить нашу задачу.
До болота, продвигаясь по-пластунски, по уже известному мне пути мы добрались за считанные минуты. Еще несколько минут понадобилось, чтобы, лежа в камышовых зарослях, раздеться, завернуть в маскхалат свою одежду, дабы не промокла, и, одной рукой поддерживая ее над головой (вместе с оружием), вступить в воду. Застоялая вода, заросшая густой сетью липких водорослей, еще сохраняла в поверхностном слое тепло прошедшего дня. С рыхлого дна всплывала мутная жижа с прогнившими корнями и густым сплетением ветвей деревьев. Ноги то и дело расползались в стороны, с каждым новым шагом нас засасывало все глубже и глубже. В одном месте вода покрыла плечи и подступила к самому горлу, так что пришлось стоять чуть ли не на цыпочках, глотая вонючую болотную грязь. Но, несмотря на это, мы упорно продвигались вперед. Наконец почувствовали, что глубина стала спадать, и уже без особых усилий достигли противоположного края болота. Так мы и выяснили, что оно, оказывается, проходимо.
Вокруг все было спокойно. Развязать узлы, одеться и укрыться под маскхалатами оказалось делом недолгим. Погода не изменилась: все так же накрапывал дождь и ветер гулял по густому кустарнику, который с этой стороны болота заменил камышовые заросли.
Надо сказать, что Петров быстро сориентировался и сразу вывел нас к одинокой сосне, от нее он уверенно свернул влево и по неглубокой балочке почти довел нас до ближайшего хутора Диброво.
На хуторе из местных жителей никто не проживал. Но лязг колодезной цепи свидетельствовал, что хутор обитаем. Немцы?
От хутора мы выбрались на проселок, который должен был подвести к большому селу Краснопавловка.
К тому времени дождь уже перестал, вроде поутих и ветер, а небо чуть просветлело, стали смутно различимы и контуры крайних изб в селе. Где-то залаяла собака.
Прежде чем идти дальше, мы отошли к ближайшей березовой роще и посовещались. Сошлись на одном: идти напрямик, через село, было опасно: можно нарваться на немцев. Решили обойти село и попытаться проникнуть в него с другой стороны. Так и поступили. Малость покружили, выбрали место, что поглуше, и разделились на две группы. Одну составил сам Петров с солдатом, а вторую - я и солдат с ручным пулеметом. У него еще имелись две гранаты и пистолет ТТ, а я имел при себе только трофейный "вальтер" с двумя обоймами. Нашей задачей было в случае чего прикрыть отход товарищей огнем. А задачей первой группы было попытаться что-либо выведать о Глебове.
Залегли за каким-то невыкорчеванным пнем.
- Как вас-то величать? - спросил я оставшегося со мной солдата.
- Иван Бородин.
- А как зовут того солдата, что ушел с лейтенантом Петровым?
- Гурий Власов, одного со мной взвода.
Больше мы не разговаривали.
Так прошел час, а возможно, и того более. Наконец Бородин обратил мое внимание на промелькнувшие какие-то тени, а через мгновение перед нами предстали Петров, солдат Власов и немец, что называется, в одном исподнем. Руки его были связаны за спиной. Рот завязан какой-то тряпкой.