Воспоминания

Иван Твердышев умер бездетным, дочь его брата, вышедшая замуж за Гаврила Ильича Бибикова, умерла молодой и тоже бездетной. Все состояние паромщиков перешло к четырем дочерям И. С. Мясникова: Ирине Бекетовой, Дарии Пашковой, Аграфене Дурасовой и младшей незамужней Екатерине.

Потемкин, будучи в Симбирске с секретарем Екатерины 2-ой "у принятия прошений" Григорием Васильевичем Козицким, остановился у Мясникова. Гостей встречала его дочь Екатерина Ивановна, типичная волжанка, крупная, красивая, здоровая девушка. Недолго думая, Потемкин тут же сосватал ее за Козицкого. Молодые поселились в Петербурге, где Екатерина Ивановна, несмотря на то, что не получила большого образования и не говорила ни на одном иностранном языке, сумела создать себе достойное положение при блестящем дворе Екатерины, благодаря своему природному уму и сметливости. Вступая в брак с Козицким, она перешла в официальное православие.

Когда в 1775 году умер Козицкий, Екатерина Ивановна осталась молодой 29-летней вдовой с двумя дочерьми - Александрой и Анной. Обе ее дочери уже получили воспитание и образование, соответствующее обществу, к которому они принадлежали. Хотя младшая Анна имела, как говорили современники, вид расфранченной горничной, все же первой замуж вышла именно она за бывшего русского посланника в Дрездене и Турине кн. Александра Михайловича Белосельского-Белозерского. Приданое, полученное им за женой, было (36) по тем временам огромное и очень поправило, его материальное положение; оно состояло, кроме других угодий и заводов, из 10 миллионов рублей и Крестовского острова в Петербурге. Кн. Белосельский-Белозерский был вдов и от первого брака у него была дочь - известная кн. Зинаида Александровна Волконская, жена кн. Никиты Григорьевича Волконского, брата декабриста. После декабрьского восстания она не скрывала своего отрицательного отношения к мерам, принятым правительством по отношению к заговорщикам, и с разрешения Николая 1-го навсегда переехала на жительство в Рим, где перешла в католичество. В Риме ей принадлежала известная Villa Volkonsky, в которой она принимала русских писателей и художников, в том числе Гоголя, Иванова и др. Скончалась она 17-го ноября 1850 года.

Старшая дочь Екатерины Ивановны Козицкой - Александра Григорьевна - долго не выходила замуж. Лишь когда ей было уже 27 лет, она влюбилась во французского эмигранта, марсельского дворянина Ивана Степановича Лаваля. Лаваль ответил ей взаимностью, и, казалось, ничто не могло помешать их счастью. Но Екатерина Ивановна ни за что не хотела дать своего согласия на их брак. Кто-то посоветовал им обратиться к помощи имп. Павла 1-го и подать ему прощение, что они и сделали. Павел потребовал объяснений у Екатерины Ивановны, почему она не дает своего согласия. "Не нашей веры", - отвечала она, "неизвестно откуда взялся и имеет небольшой чин". Резолюция императора гласила: "Он христианин, я его знаю, для Козицкой чин весьма достаточный, а потому обвенчать". Дополнительное повеление было: "Обвенчать через полчаса". Лаваль получил, хотя не столь большое приданое, как кн. Белосельский-Белозерский, но все же очень приличное - кроме 20 миллионов рублей, знаменитый Архангельский завод на Урале, множество угодий и часть Аптекарского острова в Петербурге с великолепной дачей на берегу Невы.

После свадьбы молодые занялись устройством своей жизни в Петербурге. Прежде всего надо было обзавестись домом. Для этого они приобрели у А. Н. Строганова участок земли на Английской набережной близ Сенатской площади и построили на нем, по планам архитектора Тома де Томон, (37) дом, ставший впоследствии известным как своей архитектурой, так и накопленными в нем художественными сокровищами, а также и тем, что он стал центром, в котором сходились русские и иностранные замечательные люди того времени. Среди этих людей были Пушкин, Мицкевич, Грибоедов, Лермонтов, Козлов, m-me de Stael, Joseph de Maistre. Здесь 16-го мая 1828 года Пушкин читал перед Грибоедовым и Мицкевичем "Бориса Годунова", здесь 16-го февраля 1840 года, во время бала, произошло из-за кн. Щербатовой объяснение между Лермонтовым и сыном французского посланника Эрнестом Барантом, окончившееся дуэлью. Об этом доме говорит Пушкин в "Медном Всаднике":

"Тогда на площади Петровой

Где дом в углу вознесся новый,

Где над возвышенным крыльцом

С поднятой лапой, как живые,

Стоят два льва сторожевые

На звере мраморном верхом,

Без шляпы, руки сжав крестом,

Сидел недвижный, страшно бледный

Евгений..."

Сокровища, собранные Лавалями, были исключительной художественной ценности. В числе картин были три Рембрандта и много произведений знаменитых французских художников конца 18-го и начала 19-го столетий. В одной из зал пол был мозаичный, времен Нерона. Но самой замечательной коллекцией была коллекция этрусских и египетских древностей. Большинство этих художественных ценностей находится в настоящее время в Эрмитаже.

В этом доме супруги Лаваль прожили до самой смерти. Иван Степанович скончался 20-го апреля 1846 года, а жена его 29-го декабря 1850 года.

19-го марта 1814 года, в день взятия союзниками Парижа, Лавали находились в Лондоне, где жил в это время будущий король Людовик 18-ый. Александра Григорьевна, узнав, что претендент находится в тяжелом денежном положении, передала ему через герцога Блакаса 300.000 франков и, в благодарность за это, получила от него миниатюрный портрет, а в 1817 году король пожаловал ее мужу графский титул.

(38) У Лавалей было шесть человек детей: четыре дочери и два сына. Сын Павел, родившийся в 1811 году, умер от оспы через год после рождения, сын Владимир, родившийся в 1806 году, проигравшись в карты, застрелился в 1825 году. Из дочерей Зинаида, родившаяся в 1803 году, была замужем два раза, в первый раз за гр. Лебцелтерном, австрийским посланником при русском дворе, и затем, после его смерти в 1854 году, за итальянским поэтом Иосифом Кампанья. Дочь ее от Лебцелтерна вышла замуж за герцога Des Cars. Одна из дочерей последней, графиня Jea