Этот Еремеев

- Красиво! Но Саша мой возмущается. "Мы, говорит, идолопоклонники. Это безобразие надо немедленно гасить". Полгода они уже разрабатывают свой проект, скоро доклад будут делать.

"Что я слышу! - Вера Петровна была озадачена. - Вот почему он так рассердился, когда я про факелы заговорила! Ай-яй-яй, как глупо, как неловко получилось! Дура я. Но кто же знал..."

- Да, Еремеев молодец! Работать умеет, этого у него не отнимешь, веско сказала Вера Петровна.

- Работоспособность, - заметила Галия. Вера Петровна покрутила веточку. - А какой он веселый, да! Вы знаете? С ним всегда весело. Или это, может быть, только мне?

- Очень веселый, - пробормотала Вера Петровна. - Мне с ним тоже очень весело. Веселый так веселый!

Вера Петровна поняла, что настоящего Еремеева видит влюбленная Галия, а не она, и принялась хвалить Еремеева со всей страстью своего благородного, горячего сердца. Галия только улыбалась.

Потом Галия сказала:

- Вы его в глаза так не хвалите, Вера Петровна, а то он испортится. Нельзя. Пускай будет скромный. Он не знает, какой он, и пускай не знает.

Они вышли из парка и увидели Еремеева. Галия побежала ему навстречу, а Вера Петровна решительно повернула в другую сторону и быстро пошла не по тротуару, а прямо по дороге.

- Кто это был? - спросил Еремеев Галию.

- Вера Петровна.

- Да ну ее! - буркнул он.

- Ой! - воскликнула Галия. - Как тебе не стыдно! Ты совести-то имеешь хоть грамм? Она к тебе так относится, как к родному. Хвалила тебя, слушать было неудобно. Хорошая она женщина!

- Да брось ты, у тебя все хорошие. Давай лучше спрячемся в подворотню, и я тебя поцелую.

- Вера Петровна хорошая.

- Слушай, оставь ее в покое. Я на работе от нее не знаю куда деваться, теперь еще в личной жизни. Она может перепилить человека на восемь частей. А как она орет целый день, ты не слышала? Ты с ней в кино сидела, а я с ней работаю. Она крикунья. Если бы ты была крикунья, я бы на тебе никогда не женился. Но если тебе так хочется, я готов согласиться, что она неплохой человек.

- Хорошие люди всегда немного невыносимы, - со спокойной мудростью сказала Галия.

- Слушай, - сказал Еремеев, - я пожертвовал тобой ради проекта, но ради этой Веры Петровны...

- Эта Вера Петровна хорошая, - упрямо сказала Галия, проявляя характер, который был скрыт за ее нежным лицом и тихим голосом.

Тогда Еремеев сделал то единственное, что он мог сделать. Он поцеловал Галию на улице, не заходя в подворотню, и сказал:

- Не забывай, я люблю тебя.