Страница 1 из 40
Ли Бреккет
Пришествие землян
ПРЕДИСЛОВИЕ
Для некоторых из нас Марс извечно был краем света, золотым садом Гесперид, вечно манящей прекрасной мечтой. Путешественники — люди и роботы — постепенно превратили эту мечту в холодную, суровую, сокрушительную действительность. И все же, как известно, в отношениях, сложившихся между людьми и обитателями Марса, простой факт равнозначен Истине, которая всемогуща и пребудет вечно. А посему примите эти легенды старого Марса как подлинные истории, забыв на время о мрачной реальности.
Я готов подписаться под всем, что рассказано в этой книге. В конце концов, я сам видел все это.
ХРОНОЛОГИЯ
1998: Звериная драгоценность Шанги
2016: Марс минус Биша
2024: Последние дни Шандакора
2031: Багровая жрица Безумной Луны
2038: Дорога на Синхарат
1998: ЗВЕРИНАЯ ДРАГОЦЕННОСТЬ ШАНГИ
Глава 1
Берк Уинтерз оставался в пассажирском отсеке до самого последнего момента, когда «Старфлайт» опустился в космопорте Кахоры. Он просто не мог ни на кого смотреть — даже на Джонни Найлза, хотя тот был всегда ему симпатичен, — не мог управлять кораблем, своим кораблем, который так долго водил через космические просторы.
Он бы и не попрощался с Джонни, но избежать этого оказалось невозможно. Тот ждал Берка внизу, пока Уинтерз спускался по аппарели, и за его широкой ухмылкой таилась глубокая тревога.
Джонни протянул Уинтерзу руку:
— Пока, Берк. Ты заслужил этот отпуск. Развлекись на всю катушку.
Берк Уинтерз обвел взглядом огромную площадку космопорта, растянувшегося на несколько миль посреди оранжевой пустыни. Ревущий муравейник, скопище грузовиков, платформ, людей и космических кораблей — рудовозов, грузовых судов, лоснящихся красавцев-лайнеров типа «Старфлайта» — с цветами трех планет и дюжины колоний, но все равно вызывающе земных по стилю и формам.
Джонни проследил за его взглядом:
— Сколько раз видишь, а все равно дух захватывает, верно?
Уинтерз не ответил. Вдалеке, за много миль от грохочущих взрывов ракетных двигателей, посреди красных песков пустыни виднелся похожий на драгоценный камень гласситовый купол Кахоры — торгового центра Марса. Крошечное солнце устало глядело вниз, на него, и древние горы тоже взирали на купол, и дряхлый блуждающий ветер пролетал над Кахорой, и казалось, что планета просто терпеливо ждет, когда же город исчезнет с ее лица вместе со своим космопортом — как маленькая локальная инфекция, которая должна излечиться сама собой.
Уинтерз уже забыл про Джонни Найлза. Он был поглощен мрачными мыслями. Молодой офицер наблюдал за ним с тайной жалостью, и Уинтерз знал это.
Берк Уинтерз был мужчина крупный, сильный, закаленный годами полетов в открытом космосе. Тот же беспощадный, неистовый свет, опаливший его кожу до черноты, выбелил ему волосы, так что они казались почти седыми, а в последние несколько месяцев отблеск этого света поселился и в серых глазах Уинтерза. Природное добродушие ушло из них, и морщинки у рта, прорезанные веселым смехом, превратились в глубокие горькие шрамы.
Крупный мужчина, сильный мужчина, однако мужчина, больше не владеющий собой. На протяжении всего полета он буквально не выпускал изо рта маленькие венерианские сигареты с седативным эффектом. Он курил и теперь, и все равно руки его дрожали, а правая щека подергивалась в безостановочном тике.
— Берк. — Голос Джонни донесся словно издалека. — Послушай, Берк, это не мое дело, но… — Джонни помедлил, потом выпалил: — Не думаю, что Марс — самое для тебя подходящее место сейчас.
Уинтерз оборвал его тираду:
— Береги «Старфлайт», Джонни. Всего хорошего.
Он повернулся и зашагал вниз. Джонни проводил его взглядом.
К нему подошел второй пилот:
— Парень в полном раздрызге.
Джонни кивнул. Он злился, потому что любил Уинтерза. Джонни возмужал и дослужился до пилота под его началом.
— Дурак чертов. Ему нельзя было лететь сюда. — Он посмотрел на издевательски бескрайние просторы Марса и добавил: — У него здесь девчонка пропала. Ее тело так и не нашли.
Такси домчало Берка Уинтерза от космопорта до Кахоры — и Марс словно испарился. Уинтерз снова оказался в замкнутом мирке торговых городов, одинаковых и одинаково чуждых на всех планетах. Виа на Венере, Нью-Йорк на Земле, Солнечный город в Сумеречном Поясе Меркурия, гласситовые убежища на Внешних мирах — все похожие друг на друга, как близнецы. Полный бурлящей смеси богатства и алчности маленький рай, где с легкостью делались и проматывались огромные состояния, где мужчины и женщины Солнечной системы могли жить своей лихорадочной жизнью, не отвлекаясь на такие раздражающие пустяки, как непогода или гравитация.
Но в торговых городах не только делали деньги. Прелестные пластиковые дома, террасы и сады, сверкающая паутина движущихся тротуаров, сплетавшая здания в единый организм, — все здесь сулило немыслимое наслаждение и разврат. Здесь был доступен любой порок, который только существовал на открытых для цивилизации планетах.
Уинтерз ненавидел торговые города. Он привык к природной честности космоса. Здесь же все было фальшивым, ненатуральным — речь, одежда, даже сам воздух. Была и еще одна, более веская причина для ненависти.
И все же Уинтерз улетал из Нью-Йорка в полубезумной горячке — скорее попасть в Кахору, и теперь, когда он почти достиг своей цели, он просто не мог больше ждать: его бесила любая задержка, даже поездка через город. Он сидел на краю сиденья, оцепенев от чудовищного напряжения, и щека его дергалась все сильней и сильней.
Когда наконец Уинтерз добрался до места, он даже не смог держать в руках деньги — просто бросил банкноты на пол, предоставив шоферу ползать на коленях, собирая их.
Несколько секунд Уинтерз стоял неподвижно, глядя на отделанный слоновой костью фасад здания. Архитектура его отличалась простотой — той изысканной простотой, что олицетворяет богатство. Над входом красовалась надпись. Буквы из зеленоватого серебра складывались в одно-единственное марсианское слово: «Шанга».
«Возвращение, — перевел он. — Путь назад». Странная, жутковатая улыбка проскользнула у него на лице. Уинтерз отворил дверь и вошел.
Приглушенный свет, удобные кресла, негромкая музыка… Идеальная комната ожидания. В гостиной сидели человек шесть землян — мужчин и женщин. Все в традиционных одеяниях торговых городов — подчеркнуто незатейливых белых туниках, чья простота только акцентировала блистательную роскошь украшений и замысловатость причесок. Лица у землян были мертвенно-бледные и измученные, отмеченные печатью сверхнового времени с его изматывающим ритмом жизни.
В нише за гласситовым столом сидела марсианка, очень смуглая и изысканно-красивая. Она была одета в короткое платье древнего Марса, искусно усовершенствованное для современной жизни. Ее раскосые топазовые глаза смотрели на Берка Уинтерза с профессиональной приветливостью, но в глубине их таилось презрение и гордость расы столь древней, что по сравнению с марсианкой даже самые утонченные земные обитатели торговых городов казались неотесанными грубиянами.
— Приятно снова видеть вас здесь, капитан Уинтерз, — проговорила девушка.
Но Уинтерзу было не до светских любезностей.
— Мне нужен Кор Хал, — буркнул он. — Прямо сейчас.
— Боюсь, что… — начала марсианка, однако, взглянув на лицо Уинтерза, осеклась и повернулась к интеркому. — Вы можете войти, — заключила она.
Уинтерз толкнул дверь и вошел.
Почти всю внутреннюю часть помещения занимал огромный солярий, огороженный гласситовыми стенами. Вдоль стен тянулся ряд маленьких кабинок, в которых стояли только обитые мягкой тканью столы. Потолки в кабинках были кварцевые и представляли собой нечто вроде огромных линз.
Пока Уинтерз шел вдоль стены солярия к кабинету Кор Хала, на лице его появилась презрительная улыбка.