Вольпоне

Вы кажетесь мне юношей способным,

И хоть не в этом суть моих занятий,

Но так уж мне назначено судьбой,

Что всякий раз, когда мне приходилось

Давать советы высшего порядка

Таким же отпрыскам родов знатнейших,

Они на пользу шли.

Входят переодетые Моска и Нано в сопровождении людей, несущих все

необходимое для сооружения подмостков.

Перегрин

Кто эти люди?

Моска

Здесь, под окном. Вот-вот, под этим самым.

Сэр Политик

Рабочие подмостки строят. Разве

Об итальянских шарлатанах вам

Не говорил наставник?

Перегрин

Как же.

Сэр Политик

Вы их

Увидите.

Перегрин

Обманщики они,

Живут продажей мазей и пилюль.

Сэр Политик

И это все, что вам он рассказал?

Перегрин

Как будто.

Сэр Политик

Сожалею. Он невежда.

Нет просвещеннее людей в Европе!

Великие ученые, врачи,

Политики большие, фавориты

И тайные советники князей.

Красноречивей нет людей на свете.

Перегрин

А я слыхал - нахальнейшие плуты

С большим запасом выдумок, уверток,

Достойные доверия не больше,

Чем всякие поганые их зелья,

Которые с ужаснейшей божбой

Они вам превозносят до небес,

Чтоб, запросив сперва за них три фунта,

Их после уступить за два гроша.

Сэр Политик

Молчанье, сэр, ответ на клевету.

Сейчас вы, впрочем, сами убедитесь.

Друзья мои, кто будет выступать?

Моска

Скотто ди Мантуа.

Сэр Политик

Он сам? Тогда

Появится, я твердо обещаю,

Совсем не тот, кого вам расписали.

Я поражен, что ставит он подмостки

Здесь в закоулке. Выступать привык он

На самом видном месте. - Вот он сам!

Входит Вольпоне, переодетый доктором-шарлатаном, сопровождаемый огромной

толпой народа.

Вольпоне

(к Нано)

Лезь, дзанни, лезь!

Толпа

Влезай, влезай, влезай!

Сэр Политик

Смотрите, как бегут за ним! Он может

Собрать свободно десять тысяч крон

И положить их в банк.

Вольпоне всходит на подмостки.

Вы поглядите,

С какою важностью он выступает!

Осанка, жесты - хоть куда.

Перегрин

Вы правы.

Вольпоне

Благороднейшие синьоры и достойнейшие мои покровители! Может показаться удивительным, что я, ваш Скотто Мантуано, который имел обыкновение ставить свой помост в самом людном месте площади, у портика Прокураций, ныне, после восьмимесячного отсутствия, вернувшись в прославленный город Венецию, скромно расположился в этом пустынном закоулке.

Сэр Политик

Ну, что я говорил вам!

Перегрин

Тише, тише!

Вольпоне

Позвольте вам сказать: не такой уж я ощипанный петух, как принято говорить в Ломбардии, и не очень-то расположен уступать свой товар дешевле, чем он стоит, - не ждите этого. И не воображайте, что гнусные измышления наглого клеветника, позорящего нашу профессию, - я имею в виду Алессандро Баттоне, который публично заявлял, будто бы я осужден на галеры за то, что отравил повара кардинала Бембо, - хоть сколько-нибудь меня задели. Нет-нет, достойнейшие синьоры! Сказать по правде, я просто не в силах выносить толпу этих уличных шарлатанов, которые расстилают свои плащи на мостовой, словно собираются показать какие-то акробатические штуки, а потом нагоняют тоску всякими завалящими анекдотами, украденными ими у Боккаччо, на манер пошлого болтуна Табарена. А другие распространяются о своих путешествиях и томительной неволе на турецких галерах, между тем как, правду говоря, галеры эти были христианскими, а сами рассказчики весьма умеренно питались там хлебом с водой в виде епитимьи, наложенной на них духовниками за мелкую кражу.

Сэр Политик

Как гордо держится! Презренья сколько!

Вольпоне

Эти нагло-премерзкие, вшиво-паскудные, сволочные пропойцы одной щепоткою неочищенного антимония, красиво завернутой в десяток конвертиков, способны наилучшим образом уморить в неделю два десятка человек, а потом еще кобениться перед вами на подмостках. И однако же, у этих жалких, изголодавшихся людишек, чей мозг одеревенел от нужды и всяких лишений, найдется немало поклонников среди бедных ремесленников, питающихся салатом и сходящих с ума от радости, когда им удастся купить на полгроша этого снадобья; а то, что оно отправит их на тот свет, - им не важно.

Сэр Политик

Прекрасно! Где вы лучше речь слыхали?

Вольпоне

Что ж, туда им и дорога. А вы, уважаемые синьоры, должны знать, что наш помост, удаленный на сей раз от воплей всякого сброда, станет сценою радости и наслаждения. Ибо мне нечего вам продавать, или почти нечего.

Сэр Политик

Я говорил вам, чем он кончит!

Перегрин

Правда.

Вольпоне

Клятвенно вас заверяю, что я и шесть моих помощников не поспеваем изготовлять с должной быстротой этот драгоценный состав, который расхватывают у меня на квартире как здешние жители, так и приезжие, как почтенные купцы, так и сенаторы, пытавшиеся с первого дня моего появления здесь удержать меня в Венеции превеликими своими щедротами. Да это и понятно. Какая радость богачу от того, что его подвалы набиты бочонками муската или других прекраснейших вин, если врачи под страхом смерти предписывают ему пить только воду с анисовым отваром? О здоровье, здоровье! Благословение богача! Богатство бедняка! Какая цена за тебя слишком велика, если без тебя невозможно насладиться жизнью? Так перестаньте же беречь свои кошельки, почтенные синьоры, чтоб не укорачивать положенный вам срок жизни...

Перегрин

Вот чем он кончил.

Сэр Политик

Разве плох конец?

Вольпоне

Если вредная сырость или катар вследствие движения воздуха спустится из вашей головы в плечо, руку или другую часть тела, возьмите дукат или золотой цехин, приложите к больному месту, - и вы увидите, сможет ли он исцелить вас. Нет, нет, только эта благословенная мазь, этот редкостный экстракт, лишь они имеют силу рассеивать зловредные соки, возникающие от жары, холода, сырости или ветра...

Перегрин

Про сухость он забыл.

Сэр Политик

Прошу вниманья.

Вольпоне

Чтобы укрепить самый неварящий и испорченный желудок, даже такой, который от крайней слабости извергает кровь, - достаточно приложить к известному месту после смазывания и втирания горячую салфетку. При головокружении следует впустить капли в нос, а также по одной капле в уши. Это испытанное, превосходно действующее средство от падучей, судорог, конвульсий, паралича, эпилепсии, сердечных припадков, расстройства нервов, ипохондрии, закупорке печени, каменной болезни, удушья, грыжи, скопления газов и всех прочих недугов. Оно немедленно останавливает дизентерию, ослабляет заворот тонких кишок и излечивает черную меланхолию, если только употреблять и применять его согласно моим печатным предписаниям (показывает печатный листок и склянку); вот вам врач, а вот - лекарство; один подает совет, другое излечивает; один руководит, а другое помогает; а вместе взятые они могут быть названы итогом теории и практики искусства Эскулапа. И стоит оно всего восемь лир. - А теперь, дзанни Фритада, попрошу тебя спеть стихи, сложенные в его честь.

Сэр Политик

Как вам он показался?

Перегрин

Очень странным.

Сэр Политик

Каков язык!

Перегрин

Подобный я встречал лишь

В алхимии да в Броутоновых книгах[7].

Нано

(поет)

Кабы Гален знал с Гиппократом[8],

Строча трактатец за трактатом,

Секрет наш, то они бы, верно

(И в этом их вина безмерна),

Бумаги тьму не извели,

Свечей бы столько не сожгли;

Корней индийских мир не знал бы,

Табак, шафран не прославлял бы,

7

...В Броутоновых книгах. - Хью Броутон - современник Бена Джонсона, богослов и известный проповедник. Его сочинения, изданные под заглавием: "Труды великого английского богослова, известного во многих странах вследствие его редкого искусства в древних языках и близкого знакомства с раввинским учением" (1622), преисполнены ложной учености и написаны напыщенным языком.

8

Кабы Гален знал с Гиппократом... - Гиппократ - знаменитый древнегреческий врач (V-IV вв. до н. э.), основоположник античной медицины. Гален - столь же знаменитый древнеримский врач (II в. н. э.), родом грек. Оба они до XVII в. считались величайшими авторитетами в вопросах медицины.