Страница 6 из 6
С тревогой он прислушивается к себе. Все ли он Гарри? Но ведь прежнего Гарри нет. И никогда не будет...
Не надо думать об этом. Все продумано, когда он кружился в океанариуме. Теперь надо уйти. Просто уйти.
Океан опять лежал перед ним неведомым миром, опять ждал его, и Гарри мчался ему навстречу.
Какая удивительная легкость движений! И какая гамма вокруг красок, звуков, холода и тепла!.. Да, да, лучше думать об этом - тысячи оттенков холода и тепла... Глубина, близость берега, течения, пятна облаков на поверхности - все это ощутимо в воде. Чувствуешь каждый солнечный зайчик... Как же название улицы, на которой он живет? Жил?.. А номер дома сто пятый. Сто пятый?..
Берег исчез. Остались солнце и океан. И глубина. Тяжелая глубина внизу. Или это новое непонятное чувство? Нет, тяжелая глубина. Она тянет в себя... Я устал, говорит себе Гарри, я смертельно устал. От опытов и от долгого плавания. И от Глена... Это Баттли послал его сказать мне, что Гарри умер. Умерло все: имя дочери, название улицы, номер дома. Скоро умрет сознание. Останется жить дельфин - морская зубастая тварь. Будет жрать рыбу, гоняться за самками. Баттли и Глен убили Гарри Пальмана, чтобы узнать тайну плавания дельфина. Тайна осталась, а его, Гарри, не будет. Его уже нет. Маленький островок сознания в мозгу зубастого зверя тает, словно кусочек воска на горячей плите... Сколько ему еще быть человеком? Час, может, минуту?.. Как его имя? Гар?..
Тяжелым всплеском хвоста Гарри поворачивает вниз, в глубину. Ему хватит минуты - лишь бы не меньше... А в глубину падать легко: тяжесть втягивает его, как брошенный в воду гвоздь. Медленно сгущается темнота. Как пресс, сжимает тело давление. На сколько дельфин может задерживать дыхание?.. Темнота сомкнулась над Гарри. Вода сдавила его как угольный пласт. И почему-то нет страха. Вниз и еще вниз, вниз...
Когда давление стало невыносимым, когда оно втиснуло плавники в тело и вдавило глаза в орбиты, Гарри с силой вдыхает в себя водяную струю. Он даже не чувствует боли, только резкий толчок в себе. И уже падает в глубину, с легкими, изодранными в клочки...