Синдром власти

Другая часть его мозга, казалось, поднялась черной волной и захватила контроль над сознанием. Его самосознание отодвинулось в сторону и превратилось в пятнышко, несущееся сквозь его память так быстро, что он едва мог различать события.

"Я умираю? Это вся моя жизнь проходит передо мною?"

Калейдоскопическое продвижение резко остановилось перед образом Колин таким, какой она виделась ему во сне. Затем фокус переместился на Пита. Он видел, что эти двое соединены связью, природы которой Эрик не понял. Они являли собой катализатор, не добрый и не злой, всего лишь реагент, приведший события в действие.

Внезапно Эрик ощутил, что его осознание растет и заполняет все тело. Он познал состояние и действие каждой железы, каждого мышечного волокна, каждого нервного окончания. Он сфокусировал свой внутренний взор на мраке, через который прошел. Во мрак проник красный завиток - изменчивый, извивающийся и сплетающийся рядом с ним. Эрик последовал за красной линией. В его мозгу сформировалась картинка, проступая там, словно после пробуждения от анестезии. Эрик смотрел вдоль длинной улицы, смутной в весенних сумерках, на огни автомобиля, с грохотом наползавшего на него. Автомобиль становился все больше и больше, фары гипнотизировали, словно змеиные глаза. Вместе с видением пришла мысль: "Превосходно!"

Непроизвольные реакции возобладали. Эрик почувствовал напряжение мышц. Отскакивая в сторону, ощутил горячий выхлоп реактивного автомобиля, промчавшегося мимо. В его мозг ворвалась жалобная мысль: "Где я? Где мама? Где Беа?"

Желудок у Эрика сжался, когда он понял, что попал в чужое сознание, смотрит чужими глазами, чувствует чужими нервами. Он ринулся прочь, отпрянув от чужого мозга, словно попал на горячую плиту.

"Так вот откуда Пит так много знал. Он сидел в своем музикроне и смотрел нашими глазами. Что я здесь делаю?" Он чувствовал кресло психозонда под собою, слыша, как новая личность говорит: "Мне понадобится помощь более квалифицированного специалиста".

Эрик последовал за другим красным завитком, ища и отбрасывая его. Он увидел нечто другое. Ориентация была необычной: не было ни верха, ни низа, ни каких-либо опорных точек, пока он не выглянул из других глаз. Он в конце концов оказался позади пары, смотревшей вниз из открытого окна сорокового этажа, и почувствовал острое желание самоубийства, поглотившее эту личность. Эрик осторожно коснулся центра сознания в поисках имени доктор Линкольн Ордуэй, психоаналитик.

"Даже сейчас я вернулся к собственному аналитику".

Эрик, пребывая в напряжении, отступил на нижний уровень другого сознания. Он знал, что малейшая ошибка может ускорить осуществление этим человеком своего смертоносного желания прыгнуть в это окно. Нижние уровни неожиданно взорвались бутонами сверкающего лилового света. Бутоны исказились, превратились в фигуру мандалы - в четырех точках фигуры открытое окно, гроб, и человеческое лицо, в котором Эрик неожиданно узнал самого себя. Лицо было мальчишеским и слегка бессмысленным.

"Аналитик тоже привязан к тому, что считает своим пациентом". С этой мыслью он понудил себя осторожно, ненавязчиво двинуться в свой образ и начал распространять свою власть на чужое подсознание. Эрик уткнулся своей мыслью в почти осязаемую стену, олицетворяющую фокус сознания доктора Ордуэя. Шепот: "Линк, не прыгай. Ты меня слышишь, Линк? Не прыгай. Город нуждается в твоей помощи".

Частью своего мозга Эрик понимал, что если аналитик почувствует, что кто-то вторгся в его ментальное уединение, то осознание этого может опрокинуть равновесие, послав человека нырнуть в окно. Другая часть мозга Эрика улучила момент, чтобы подобрать объяснение, почему он нуждается в этом человеке и подобных ему. Модели безумия, транслируемые Питом Серантисом, могли быть уравновешены только ретрансляцией спокойствия и психического здоровья.

Эрик напрягся и слегка отпрянул, когда почувствовал, что аналитик придвинулся ближе к окну. Он шептал в чужом мозгу: "Отойди от окна! Отойди..." Сопротивление! Белая вспышка изгнала Эрика. Он почувствовал, что выплывает в серый водоворот, отступая. Поднялся красный завиток, пришедший в его мозг из его собственного сознания.

"Эрик? Что случилось?"

Эрик позволил образу усовершенствованного психозонда пройти сквозь мозг. Он закончил это пояснением того, что сейчас требовалось.

"Эрик, как синдром пропустил тебя?"

"Из-за подготовленности моего сознания в связи с работой над психозондом. Благодаря этому возник устойчивый иммунитет против искажения подсознания".

"Забавно, я уже выпрыгивал в окно, когда ощутил твое вмешательство. Это было что-то. - Красный завиток придвинулся. - Вроде этого".

Они совершенно переплелись.

"Что теперь?" - спросил доктор Ордуэй.

"Нам потребуется максимум квалифицированной помощи, чтобы помочь людям".

"Воздействие твоего психозонда может вылечить любого".

"Да, но стоит машину выключить, и люди снова окажутся в беде".

"Нам надо проникнуть в каждое сознание и привести его в порядок!"

"Не только в этом городе. Везде, где побывал музикрон и где он еще появится. Пока не остановим Серантиса".

"Как музикрон это делает?"

Эрик спроецировал смешанную структуру из концепций и изображений.

"Музикрон столкнул нас глубоко вниз в коллективное подсознание, удерживая нас там, пока мы оставались в зоне его воздействия. (Изображение веревки, свисающей в завихрения тумана.) Потом музикрон был выключен. (Изображение ножа, перерезающего веревку. Обрезанный конец падает в серый водоворот.) Ты видишь это?"

"Если нужно спасать людей из этого водоворота, то лучше поторопиться".

Он был низеньким мужчиной, копавшим руками мягкую почву своей клумбы, уставясь бессмысленно на искромсанные листья, - имя его доктор Харальд Марш, психолог. Мягко, ненавязчиво они вобрали его в свое сообщество психозонда.

Она была женщиной, одетой в тонкий халат, собирающейся прыгнуть с набережной - имя ее Лоис Вурайес, психоаналитик. Они поспешно привели ее в норму.

Эрик прервался, чтобы проследовать за красным завитком в мозг соседа, глядя чужими глазами на возвращение здоровья вокруг него.

Словно рябь, расходящаяся по пруду, по городу катились волны выздоровления. Появилось электричество, заработали аварийные службы.

Глаза, психолога на востоке города передали образ реактивного самолета, стрелой устремившегося к аэропорту Клайд. Через мозг психолога сообщество уловило мысленные образы, излучаемые женщиной: вина, угрызения совести, отчаяние.

"Колин!"

Поколебавшись, сообщество выпустило псевдоподию мысли, дотянулось до сознания Колин и обнаружило там ужас. "Что со мной происходит?"

"Колин, не бойся. Это Эрик. Благодаря твоей помощи и чертежам музикрона мы уже наводим порядок".

Он спроецировал образ их сообщества.

"Я не понимаю, вы..."

"Тебе и не надо понимать. - Нерешительно: - Я рад твоему появлению".

"Эрик, я прилетела сразу, как только услышала. Когда поняла, что ты прав насчет музикрона и Пита. - Пауза. - Мы идем на посадку".

Самолет приземлился, закатился в ангар и был окружен национальными гвардейцами.

"Надо что-то делать с Лондоном. Пит грозился уничтожить музикрон и покончить жизнь самоубийством. Он силой пытался меня удержать".

"Когда?"

"Шесть часов назад".

"Неужели синдром продолжается в нашем городе так долго?"

"Что за личность, этот Серантис?" - вклинилось сообщество.

Колин и Эрик объединили мысли, чтобы спроецировать собственное представление об образе Пита.

Сообщество: "Он не совершит самоубийства и не уничтожит машину. Слишком эгоцентричен. Спрячется. Мы скоро его разыщем, если его не успеют линчевать".

"Этот майор не позволяет мне покинуть аэропорт", - пожаловалась Колин.

"Скажи ему, что ты медсестра, приписанная к больнице Мейнарда".

Индивидуальная мысль в сообществе: "Я это подтвержу".