Пора любви

Тайлер поморщился и устало потер шею.

— Понятно… И ты позволила мне подумать… то, что я подумал.

Клаудия отрицательно покачала головой:

— Не я, Тайлер. Гордон! Это он внушил тебе, что я сплю с кем попало, что я развратна и легкомысленна. Так же как убедил меня, что Натали умерла. Он умело манипулировал окружающими, преследуя свои цели. В этом ему не было равных. В борьбе со мной ему понадобился союзник, и ты идеально подошел для этой роли. О наших с тобой отношениях он не знал, но ему было известно, что ты презираешь неверных жен. Конечно, меня это не оправдывает. Один раз я действительно обманула тебя, скрыла, что я замужем. Единожды солгав… Но пойми, я вовсе не такое чудовище, каким изобразил меня Гордон. Подумай над моими словами, Тайлер. — Уж на такую-то малость она может рассчитывать!

Тайлер насторожился:

— Зачем? Это ничего не изменит.

— Может, и нет. Но мне кажется, мы могли бы попробовать стать друзьями. Ради Натали. Ведь теперь мы будем часто видеться, — уверенно заключила Клаудия, напоминая Тайлеру, что ему никуда от нее не деться. Тайлер рассмеялся низким рокочущим смехом.

— Ну и денек выдался сегодня! — Он искоса взглянул на Клаудию. — Сомневаюсь, что мы подружимся, но насчет Натали ты права. Больше всего ей нужна стабильность. Кроме нас, у нее никого нет, поэтому мы должны стать ее семьей. Давай попробуем… Только не надейся на быстрый успех, тебе будет нелегко завоевать сердце Натали.

Ничего нового он не сказал. Клаудия и сама понимала, что девочка очень одинока. С самого рождения она страдала, оттого что мать покинула ее, и теперь боится снова пережить разочарование. К ней нужен особый подход, следует проявить чуткость и терпение…

Что касается Тайлера, сегодня они сделали навстречу друг другу первый шаг. Он выслушал ее исповедь, ни разу не нагрубил ей. Похоже, он готов пойти на уступки. Может, он будет более терпим к ней? Трудно надеяться на большее, ведь до конца он ей не верит и, возможно, никогда не поверит. И все же спокойное дружелюбие лучше, чем открытая ненависть. Надо последовать его совету и попробовать сблизиться с Натали, занять в жизни дочери принадлежащее ей по праву место. И еще одно… Следует поручить адвокатам оспорить завещание Гордона. Она не позволит лишить себя законных прав. Приняв решение, Клаудия повеселела.

— Когда ты едешь в больницу? — деловито спросила она.

— Я предупредят Венд и, что приеду около четырех и сменю ее. Пусть немного отдохнет, приведет себя в порядок. — Тайлер бросил взгляд на свой «ролекс». — Ты завтракала?

Вопрос Тайлера напомнил Клаудии, что со вчерашнего вечера у нее крошки во рту не было.

— Я забыла поесть.

— Ты хуже ребенка, — заявил Тайлер, берясь за телефон.

Заказ принесли через несколько минут, и Клаудия набросилась на еду с таким аппетитом, что Тайлер, наблюдавший за ней, невольно улыбнулся. Насытившись, она откинулась на спинку кресла и совсем по-детски облизала пальцы. Веселый смех Тайлера заставил ее поднять глаза. Неужели он больше не сердится?

— Сейчас ты похожа на маленькую девочку, не старше Натали. Куда девались твои великосветские манеры?

Клаудия рассмеялась в ответ, на сердце у нее потеплело.

— Я и чувствую себя так, словно мне лет восемь. С тех пор как ты сказал мне, что Натали жива, я вообще помолодела лет на двадцать. Умоляю, не жалей об этом. Ты поступил благородно и великодушно. А для меня это так важно, что словами не выразить. Ты возродил меня к жизни. До конца дней я буду тебе благодарна, — порывисто сказала Клаудия.

Смех замер на губах Тайлера.

— Я не нуждаюсь в твоей благодарности, — сухо заметил он.

Минута взаимопонимания миновала. Этого следовало ожидать… Но теперь ей будет легче, ведь он только что немного смягчился, дал ей надежду.

— Я знаю. Но все равно спасибо, — тихо сказала она и встала. — Не бойся, тебе ничего не грозит. Это не ловушка… — Возможна ли между ними дружба, если он будет видеть в ней постоянную угрозу? — Пойду приму душ и переоденусь. — Она направилась в ванную комнату, но у двери задержалась и задумчиво прикусила губу. Тайлер не спросил, почему она ушла от Гордона. Наверно, его это совсем не интересует. А может, она хочет слишком многого? Надо довольствоваться малым и продвигаться вперед осторожно, шаг за шагом. Хорошо уже то, что он получил некоторое представление о своем кузене, узнал правду. Своими признаниями она дала ему пищу для размышлений.

Опасно обольщаться на его счет. Это не приведет ни к чему хорошему. Пока Тайлер сохраняет твердые убеждения относительно неверных жен и матерей, бросающих своих детей, между ними будет стоять непреодолимая стена. С тихим вздохом Клаудия закрыла за собой дверь.

Когда они появились в больнице, Венди Николс встретила их приветливой улыбкой.

— Натали спит. Она весь день то просыпается, то засыпает, но беспокоиться не о чем, просто наркоз еще действует. Завтра она почувствует себя лучше, причем настолько, что мы еще пожалеем, что она не спит!

— Готова рискнуть! — засмеялась Клаудия, с любовью глядя на мирно спящую Натали. Заметив, что девочка прижимает к себе куклу, подаренную матерью, Клаудия покраснела от радости. Значит, она не ошиблась, выбирая подарок, кукла пришлась дочери по душе.

— Доктор Риэрдон просил вас зайти к нему, мистер Монро, — сообщила Венди. — Если миссис Петерсон хочет пойти с вами, я охотно посижу с Натали, Клаудия похолодела. Тревога сжала ее сердце.

— Я думала, с Натали все в порядке. Вы же сами сказали…

— Так оно и есть, — успокоила ее Венди. — По-моему, доктор просто хочет поподробнее рассказать вам, как идет лечение. Возможно, он даже скажет, когда ее выпишут.

Клаудия облегченно вздохнула. Да-а, ей надо заново привыкать к роли матери, а это значит — испытывать постоянную тревогу за жизнь и здоровье ребенка. Конечно, она ничего не имеет против, но при данных обстоятельствах это будет нелегко. Слишком много у нее других проблем.

— Ничего, Венди, я побуду с Натали, вам тоже надо отдохнуть. Пусть Тайлер идет один, а потом все мне расскажет.

Венди посмотрела на часы:

— Если так, я, пожалуй, пойду. Мне в самом деле нужно ненадолго отлучиться, хочу походить по магазинам.

— Клаудия права, — вмешался Тайлер. — Отдыхай, Венди, и не торопись.

Мы подождем сколько нужно.

Молодая женщина не стала возражать, быстро собрала свои вещи и, помахав им рукой на прощанье, скрылась за дверью. Тайлер повернулся к Клаудии.

— Ладно, пойду загляну к доктору Риэрдону. Постараюсь долго не задерживаться.

Клаудия, успевшая подойти к изголовью кровати, смерила его холодным взглядом.

— Я справлюсь одна. Можешь смело доверить мне Натали.

— Не сомневаюсь, — поморщился Тайлер. — Ты меня неправильно поняла. Просто я подумал, что, когда Натали проснется, мне бы лучше быть поблизости.

Клаудия пожала плечами.

— Может, ты и прав, — согласилась она. — Боишься, что она расстроится, увидев меня?

— Ты в самом деле не понимаешь или притворяешься? — рассердился Тайлер. Клаудия растерянно смотрела на него. — Натали может надерзить тебе, и если я буду рядом, то по крайней мере смогу вмешаться.

Пораженная его ответом, Клаудия потеряла дар речи.

— Вот как… — только и пробормотала она. Значит, он о ней заботится?

Надо же… От радости у нее закружилась голова.

Тайлер насмешливо улыбнулся.

— Что тебя так удивляет? За кого ты меня принимаешь? Не такой уж я бесчувственный, знаешь ли. Если то, что ты рассказала мне, правда, значит, ты так же ранима, как и Натали.

Его неожиданная чуткость заставила Клаудию насторожиться.

— Я думала, ты одобряешь ее поведение, считаешь, что я не заслуживаю хорошего отношения.

— Возможно, но я не собираюсь продолжать кровавую вендетту человека, которого уже нет в живых. Нельзя пользоваться ребенком как пешкой в играх взрослых людей. Натали нуждается в покое и любви, а то, что ты ее любишь, видно даже слепому.