Голуби Ада

- Кое-что понять можно. Слушайте. "Я знаю, кроме меня в доме кто-то есть. По ночам, когда заходит солнце и деревья за окном становятся черными, он скребется за дверью. Кто это? Одна из моих сестер? Тетя Селия? Если это она, зачем ей прятаться? Почему она пытается отворить мою дверь и уходит, когда я ее окликаю? Нет! Нет! Мне страшно. Боже, что делать? Я боюсь здесь оставаться, но куда идти?"

- О Господи! - воскликнул Бакнер. - Это же дневник Элизабет Блассенвилль! Читайте дальше!

- На других страницах почти ничего не разобрать, - сказал Грисвел. Лишь отдельные строки. - Он прочел: - "Почему после исчезновения тети Сели разбежались все негры? Мои сестры мертвы. Я знаю это. Кажется, я чувствовала, как они умирали - страшно, в мучениях. Но почему? Почему? Если кто-то убил тетю Селию, зачем ему понадобилось убивать моих бедных сестер? Они всегда были добры к черным людям. Джоан..."

Грисвел наморщил лоб, пытаясь разобрать текст.

- Часть листа оторвана. Дальше идет запись, датированная другим числом, не могу понять, каким именно. "...Ужасное, на что намекала старая негритянка. Она называла имена Джекоба Блаунта и Джоан, но не говорила прямо. Наверное, боялась..." Дальше неразборчиво. "Нет! Нет! Не может быть! Она или умерла, или уехала. Хотя... Она родилась в Вест-Индии и не раз намекала, что посвящена в тайны вуду. Она плясала на этих ужасных обрядах, я знаю. Но как она могла пойти на это? Боже, да неужели такое возможно? Не знаю, что и думать. Если она бродит в доме по ночам, топчется за дверью моей спальни и так странно, так нежно свистит... Нет, нет, я, видимо, схожу с ума. Если я здесь останусь, меня ожидает такая же ужасная смерть, как и моих сестер. Я уверена в этом..."

Углубившись в чтение, Грисвел не заметил, как подкралась мгла, не обратил внимания, что рядом стоит Бакнер и светит ему фонариком. Вспомнив, где он находится, Грисвел вздрогнул и бросил пугливый взгляд во тьму коридора.

- Что вы об этом думаете?

- То же, что и прежде, - ответил Бакнер. - Решив отомстить мисс Селии, мулатка Джоан превратилась в зувемби. Возможно, она ненавидела не только хозяйку, но и все семейство. У себя на родине, на островах, она участвовала в обрядах вуду, пока не "созрела", как выразился старик Джекоб. Все, что ей было нужно, - это "черное зелье". И она его получила. Она убила мисс Селию и трех девушек, и лишь случайность спасла мисс Элизабет. С тех пор она живет в этом старом доме, как змея в развалинах.

- Но зачем ей понадобилось убивать незнакомого человека?

- Вы слышали, что сказал Джекоб? - напомнил Бакнер. - Гибель человека доставляет зувемби радость. Она заманила Браннера наверх, раскроила ему череп, вручила топор и отправила вниз, приказав убить вас. Никакой суд в это не поверит, но если мы представим ее труп, это будет хорошим доказательством вашей невиновности. Мои показания тоже учтут. Джекоб сказал, что зувемби можно убить... В общем, отвечая на суде, я не стану вдаваться в лишние подробности.

- Она выходила к лестнице и смотрела на нас, - пробормотал Грисвел. Но почему на верхней площадке не осталось ее следов?

- Возможно, вам померещилось. А может, зувемби способна посылать свое изображение... Черт! Зачем ломать голову, силясь объяснить необъяснимое? Лучше приготовимся и будем ждать.

- Не гасите свет! - воскликнул Грисвел. Спохватившись, он проговорил: - Впрочем, конечно, выключайте фонарь. Надо, чтобы было темно, как... - Он сглотнул. - Как тогда.

Но едва комната погрузилась во мглу, Грисвела охватил страх. Он лежал под одеялом и дрожал, как в лихорадке. Сердце бешено колотилось.

- Должно быть, чудесное местечко эта Вест-Индия, - задумчиво произнес Бакнер. - Я слышал о зувемби. Видимо, колдуны знают рецепт снадобья, от которого женщины сходят с ума. Хотя это не объясняет всего остального: гипнотическую силу, небывалое долголетие, власть над мертвецами... Нет, зувемби, видимо, не просто безумная женщина. Это чудовище в облике человека, порожденное колдунами болот и джунглей... Что ж, поглядим.

Он замолчал. В тишине Грисвел слышал биение своего сердца. Из лесу донесся протяжный волчий вой. Ухнула сова. Затем, словно черный туман, опять сгустилась тишина. Грисвел усилием воли подавил дрожь. Он лежал под одеялом не шевелясь.

Ожидание становилось невыносимым; держать себя в руках стоило таких усилий, что он весь обливался холодным потом. Грисвел до боли стиснул зубы и сжал кулаки, вонзив ногти в ладони. Он и сам толком не знал, чего ждет. Невидимый враг, возможно, нападет вновь, но как? Опять послышится тихий свист, заскрипят под босыми ногами ступени... или внезапно во тьме на голову обрушится топор? Кого выберет убийца - его или Бакнера? А если Бакнер уже мертв?.. Грисвел ничего не разглядел во мгле, но услышал дыхание шерифа. Видимо, южанин обладал железной выдержкой.

А вдруг это не Бакнер дышит, а враг, убивший шерифа и занявший его место? Он чувствовал, что сойдет с ума, если не вскочит, не закричит и не выбежит сию же секунду из этого проклятого дома. Даже страх перед виселицей не мог заставить его лежать в темноте. Дыхание Бакнера участилось. Грисвел похолодел, услышав сверхъестественный манящий свист... Нервы не выдержали, разум заволокла мгла, такая же кромешная, как и та, что его окружала. Некоторое время он абсолютно ничего не понимал, затем сознание вернулось: он стремглав бежал по дороге. Дорога была старая, вся в ухабах и ямах. В голове оставался туман, но Грисвел заметил, что сквозь черные ветви не проглядывает ни одна звездочка. Он испытывал смутное желание узнать, куда бежит.

Похоже, он взбирался на холм, и это показалось странным - днем он не видел холмов поблизости от поместья. Затем наверху, там, куда он поднимался, возникло слабое свечение. Карабкаясь по уступам, принимающим все более правильные очертания, он с ужасом понял, что слышит знакомый мелодичный, насмешливый свист. Туман мгновенно рассеялся. Что с ним? Где он? И тут все стало ясно. Он не бежал по дороге и не карабкался по склону холма, а поднимался по лестнице старого дома Блассенвиллей.

Из горла Грисвела вырвался нечеловеческий вопль. Свист звучал все громче, превращался в рев торжествующего победу дьявола. Грисвел попытался остановиться, схватился за перила. В ушах разрывал барабанные перепонки его собственный крик. Он выронил фонарь и забыл о револьвере в своем кармане. Он был не властен над собственным телом. Размеренно ступая, ноги несли его вверх по лестнице, навстречу колдовскому свечению.

- Бакнер! - закричал он. - Бакнер! Помогите, ради Бога!

Крик застрял в горле... Грисвел ступил на верхнюю площадку. Свист прекратился, но Грисвел был не в силах остановиться. Он не видел источника тусклого света, но заметил впереди неясный силуэт человеческой фигуры, похожей на женскую. Но не бывает у женщин такой крадущейся походки, таких странных лиц. Это было даже не лицо, а желтое пятно, злобная маска безумия. Он хотел крикнуть, но не смог.

В занесенной для удара клешнеподобной руке сверкнула сталь... Позади раздался оглушительный грохот, язык пламени расколол сумрак, осветил падающее навзничь чудовищное существо. Грисвел услышал пронзительный визг. Стало темно. Опустившись на колени, Грисвел закрыл лицо ладонями.

Он не слышал, что говорил Бакнер. Наконец южанину, трясущему Грисвела за плечо, удалось привести его в чувство. В глаза ударил слепящий свет. Грисвел заморгал и прикрылся ладонью.

Бакнер нагнулся к нему и встревоженно спросил:

- Вы целы? Господи, да что с вами, дружище? Вы не ранены?

- Со мной все в порядке, - пробормотал Грисвел. - Вы очень своевременно выстрелили. Где она?

- Слушайте! - Неподалеку ерзал, бился об пол, корчился в предсмертных конвульсиях кто-то невидимый. - Джекоб сказал правду, - мрачно произнес Бакнер. - Зувемби можно убить свинцом. Я не промахнулся, хоть и не решился включить фонарь. Когда она засвистела, вы встали и перешагнули через меня. Это был гипноз или что-то в этом роде. Я пошел за вами по лестнице, след в след. И чуть не опоздал... Я остолбенел, когда ее увидел. Смотрите! - Он посветил в зал. На этот раз лампочка горела в полную силу. В стене зияло отверстие, которого прежде не было. - Потайная комната! - воскликнул Бакнер. - Это о ней говорила мисс Элизабет. Идем!