Доктор на просторе

- Вот мы и приехали, Нэн, - сказал я, притормаживая перед входом в гостиницу.

Сестра Макферсон подозрительно вгляделась в ближайшее разбитое окно.

- Ты уверен, что мы приехали туда, куда хотели? Мне кажется, что это скорее какой-то приют для умалишенных.

- Внутри должно быть очень романтично. И главное - если верить моему просвещенному приятелю, - то хозяева придерживаются вполне прогрессивных взглядов.

Сестра Макферсон недоверчиво хмыкнула. Мое сердце учащенно заколотилось.

- Ты правильно надела кольцо? - спросил я внезапно дрогнувшим голосом.

- Ну конечно, глупыш, - пожала плечами Нэн. - Помоги мне выбраться.

Я подал ей руку, и Нэн спрыгнула на землю.

Когда я попытался расспросить Гримсдайка про "Шутовской колпак" более подробно, он в ответ только проквакал, что это "постоялый двор в лучших английских традициях". Признаться, традиции эти меня несколько смутили. Возможно, от плохого знания собственной истории, подумал я. Стены внутреннего холла были утыканы головами оленей, выдр, барсуков, лис, хорьков, горностаев и куниц; на полках под стеклянными футлярами красовались чучела щук, лососей, форелей, окуней и лещей; в углу горделиво выставили грудки пара бекасов, а над лестницей угрожающе белел рогатый череп бизона. Царящие в холле сумрак, замшелая тишина и запах вековой пыли поневоле заставили меня вспомнить Музей естественной истории на Кромвель-Роуд.

Слева я увидел дверь с растрескавшимся матовым стеклом, на котором витиеватыми буквами было выведено: "КОФЕЙНЫЙ ЗАЛ"; дверь напротив украшала надпись "ГОСТИНАЯ". В углу за кадкой, из которой одиноко торчала чахлая пальма, возвышалась деревянная стойка с табличкой "СПРАВКИ". Рядом висел на цепочке небольшой медный колокольчик.

- Ах, как уютно, - пробормотала сестра Макферсон.

- Здесь, видимо, очень спокойно, - произнес я, понимая, что должен отстаивать честь нового пристанища. - Как-никак, мы с тобой в самую глушь забрались.

Нэн не ответила, и я, поставив наши вещи на пол, робко звякнул в колокольчик. Дожидаясь, пока кто-то появится, я прочитал объявление, предупреждающее, что гостиница не несет ответственности за похищенные у нас ценности. Никто не спустился, и я дернул за шнурок ещё раз.

Вокруг стояла гробовая тишина.

- Надеюсь, персонал этой славной гостиницы не постигла судьба экипажа "Летучего Голландца"? - промолвила сестра Макферсон, напудривая носик.

- Просто в этой части Англии люди любят поспать, - неуверенно пояснил я. - Больше им здесь нечем заняться. Мы ведь не на Пикадилли-Серкус в конце концов.

- Да, я уже начала замечать, - кивнула Нэн, разглядывая паутину на потолке. - Обойдя всю гостиницу, мы не найдем ни души, зато на столах будет стоять полусъеденная пища, ванны будут наполнены ещё теплой водой, кровати - застелены, а камины разожжены. Потом окажется, что сюда проникло какое-то жуткое чудовище с Марса, и все сбежали, за исключением одного старичка, который от страха тут же дал дуба. Его неостывший труп с исказившимся от животного ужаса лицом мы найдем в саду. Какая сенсация для нашей желтой прессы! Мы позвоним в "Дейли экспресс", и вскоре сюда нагрянут столичные щелкоперы с фотографами. "Ну-ка, любезный доктор, объясните, что вы тут делаете в обществе дипломированной медсестры..."

- Помолчи, пожалуйста, - нервно осадил её я. Горло уже драло по-настоящему. - Видишь - я и так стараюсь.

Одной рукой я звонил в колокольчик, а другой барабанил по матовому стеклу. Сестра Макферсон, помогая мне, нетерпеливо топала ногами по полу.

- Че вам?

Открылась дверь кофейного зала, и в холл высунулась чья-то физиономия, а в следующую минуту показались и остальные части тела. Перед нами предстал лысый, как биллиардный шар, старикан в засаленной жилетке.

- Нам нужна комната.

Старичок почему-то испугался.

- Я приведу миссис Дигби, - проскрипел он и растаял в воздухе.

Мы молча прождали несколько минут. Я уже подумывал было, не лучше ли будет запихнуть сестру Макферсон в "Доходягу Хильду" и дать деру, когда дверь рядом со мной резко распахнулась.

- Да?

Передо мной возникла одна из самых неприятных женщин, которых я когда-либо видел. Худое лицо с длинным острым носом, колючий взгляд, подстриженные под горшок волосы, золоченое пенсне на цепочке и платье, явно перешитое из балахона надзирательницы колонии для несовершеннолетних преступников.

- Да? - сухо повторила она, взирая на меня с нескрываемой неприязнью.

- А... Э-ээ... Вы миссис Фигби? - проблеял я.

Стальные глаза гневно сверкнули.

- Я миссис Дигби, - процедила она жестким как наждак голосом.

- Отлично. То есть, я хотел сказать... - В моем горле разыгралась настоящая баталия, а язык упорно не желал ворочаться. - Видите ли, нам нужен номер.

- Да?

- У вас есть свободный номер?

- Да.

Я уже нервничал как мускусная крыса - мы дошли до той стадии, которую я столько репетировал, уединясь в своей комнате. В дешевых книжках и воскресных газетах все это выглядело проще пареной репы: главная сложность заключалась в том, чтобы уговорить девушку, а остальное всегда шло как по маслу. Теперь же, глядя на эту мымру, взиравшую на меня с откровенной ненавистью, мне казалось, что легче соблазнить сотню монашенок во главе с матерью-настоятельницей, нежели убедить цербера в юбке, что мы с Нэн - муж и жена.

- Фамилия? - рявкнула она, раскрывая журнал размером с кадастровую книгу.

- Филлимор, - заявил я, заранее решив, что такой псевдоним ни у кого подозрений не вызовет.

- Распишитесь здесь.

Она вручила мне ручку, и я принялся лихорадочно вписывать в журнал фамилию, имя, адрес и национальную принадлежность, второпях разбрызгивая чернила и разрывая пером бумагу. Последняя графа, которую я заполнять не стал, предназначалась для особых отметок.

Свирепая хозяйка гостиницы промокнула мои каракули. Брови её поползли на лоб.

- А кто из вас Фремли? - процедила она.

- А? Что вы сказали, миссис Регби? - встрепенулся я.

- Дигби! - прошипела она.

- Ах да! Извините. Фремли это я. Я! Мистер Фремли. А Филлимор - вот эта дама. Мисс Филлимор.