Страница 14 из 28
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР. Насколько счастливее стал бы наш народ, будь власть в этих нежных руках... Мы все ждем этого дня.
Принцесса не отвечает.
Но сцена эта не ускользает от внимания вездесущего начальника полиции.
Наступил черед фотографироваться девушке-видению, юной и прекрасной Доротее, которая стоит перед объективом с мамой и папой.
Орландо в умилении наблюдает эту сцену.
ДОРОТЕЯ (поворачиваясь к отцу). Улыбнись, папа.
ОТЕЦ ДОРОТЕИ. Я улыбаюсь.
Чтобы полюбоваться Доротеей, Орландо на мгновение прервал игру в карты с Рикотэном и еще двумя гостями.
Рикотэн заливисто смеется: он выигрывает.
Совсем в ином настроении банкир, которому не нравится, что журналист отвлекся.
БАНКИР. Почему-то, когда сдаете вы, мы обязательно проигрываем!
Другая группа гостей, возглавляемая знаменитым русским басом, придумала для себя новое развлечение. Музыкальный критик - он тоже в этой компании пытается заманить и Орландо.
МУЗЫКАЛЬНЫЙ КРИТИК. Синьор Орландо, нам нужен представитель печати! Идемте с нами. Наш русский друг утверждает, будто своим глубоким басом он способен вызвать приступ каталепсии.
ОРЛАНДО (за кадром). Что вы говорите?! Тогда я, конечно, с вами.
34. КУХНЯ "ГЛОРИИ Н.". ИСКУССТВЕННОЕ ОСВЕЩЕНИЕ
В кухне царит обычная суматоха, но нашу компанию это обстоятельство мало беспокоит.
ОРЛАНДО. Добрый день, добрый день всем присутствующим!
ПОВАРА. Здравствуйте!
Бас Зилоев - он впереди всех - требует своим низким голосом:
- Здравствуйте. Курицу! Пожалуйста!
ОДИН ИЗ ПОВАРОВ. Что?
ЗИЛОЕВ. Живую курицу!
Краснощекий поваренок растерянно смотрит на повара.
ПОВАРЕНОК. Он хочет живую курицу!
ПОВАР ДЖАЧИНТО. Кто?
Вмешивается Орландо и все разъясняет:
- Да, дорогие друзья, простите, что мы прервали вашу чрезвычайно важную деятельность на гастрономическом поприще, но нам действительно нужна курица... Для одного эксперимента...
Зилоев, оглядевшись по сторонам, выбирает подходящее место - огромный стол, заваленный зеленью и прочей снедью. Затем, наклонившись, он резко сдвигает в сторону тяжелую доску для разделки мяса.
ЗИЛОЕВ. Поставим ее вот сюда...
ОРЛАНДО. Эксперимент несколько необычный, но очень важный, и вы все будете при нем присутствовать... О... капитан нам разрешил...
ПОВАР. Ну так берите. Вот они, куры.
Орландо. Я не хочу заранее раскрывать секрет ЭКСПЕРИМЕНТА: если он удастся, это будет такой сюрприз!
Несмотря на интригующий тон Орландо, повара и судомойки выказывают полное равнодушие к происходящему.
Зилоев, долго выискивающий подходящую птицу в битком набитых клетках, наконец указывает поваренку на избранную им жертву.
ЗИЛОЕВ. Мне вон ту!
Орландо сразу берет на себя функции распорядителя:
- Шеф, вы согласны? Спасибо. Спасибо, спасибо всем! Идите сюда! Идите! (Его приглашение адресовано фотографу и кинооператору, которые тоже заглянули на кухню.) Мы должны запечатлеть это событие...
Повар приносит курицу.
Зилоев дает указания относительно того, как правильно поставить птицу, затем сбрасывает накинутый на плечи пиджак и садится напротив курицы метрах в двух от стола.
Работа в кухне прекратилась. Все взоры обращены на певца; сделав глубокий вдох, он "ставит диафрагму".
Курица, хоть и не осознает своей роли в этом опыте, замерла на месте.
Бас сосредоточивается, собирается с силами.
ФИТЦМАЙЕР (наклонившись к уху секретаря сэра Донгби, шепотом). А вдруг она снесет яйцо?
Секретарь с трудом сдерживает приступ смеха.
И тут Зилоев исторгает из груди необычайно глубокую низкую ноту.
Кинооператор крутит ручку своей камеры; фотограф готов нажать кнопку затвора.
Птица, словно загипнотизированная этой единственной нескончаемой нотой, не двигаясь с места, поднимает правую лапку. Впечатление такое, что она приветствует зрителей, лица которых выражают живейший интерес к забавному эксперименту. Но Зилоев настроен серьезно; он вкладывает в этот опыт все свои силы. Голос его, исполненный мрачной мощи, дрожит от напряжения, и курица наконец не выдерживает.
Бас вытягивает руку и, отчеканивая слова, говорит:
- Смотрите, она заснула...
Курица действительно погрузилась в сон, застыв на столе, словно мраморное изваяние.
Один из поваров, не веря своим глазам, подходит поближе, а дама-продюсер изрекает:
- Просто невероятно. Бедная курица!
ПОВАР. И правда! У нее глаза закрыты!
Должно быть, в этот момент закрылись глаза и у Орландо, так как он вдруг рухнул на пол, прямо к ногам публики.
ФИТЦМАЙЕР. Ой, что это с ним?
СЕКРЕТАРЬ ДОНГБИ. Он упал...
ДАМА-ПРОДЮСЕР. Ему плохо?! Доктора! Позовите доктора!
ПОДБЕЖАВШИЙ ПОВАР. Надо отнести его подальше от огня, вон туда, к иллюминатору.
ФИТЦМАЙЕР. Держите так, чтобы ноги были выше головы.
ОФИЦИАНТ. Ему нужен свежий воздух!
ДАМА-ПРОДЮСЕР. Ароматические соли!
ПОВАР. Водички...
ДАМА-ПРОДЮСЕР. У вас нет солей? Тогда немного уксуса!
ПОВАР. Каплю коньяка!
ФИТЦМАЙЕР. Я заметил, что он очень побледнел...
МУЗЫКАЛЬНЫЙ КРИТИК. Все-таки его надо бы вынести отсюда.
ПОВАР. Возьмите стакан воды и сбрызните ему лицо.
Крепкие руки подхватывают Орландо с пола, относят его подальше от пышущей жаром плиты и сажают на стул. И он сидит на стуле с блаженным видом, в полузабытьи, совсем как курица.
ФИТЦМАЙЕР. Синьор Орландо, дышите глубже.
Бас Зилоев с удовлетворенным видом накидывает пиджак поверх русской рубахи, которую он носит навыпуск.
У повара Фатторетто своя точка зрения на происшедшее:
- Чтобы находиться здесь, нужна привычка. Наш Гаспароне недавно ткнулся носом прямо в творог! Ну вот, теперь синьору лучше, все прошло.
Репортер действительно приходит в себя и, стряхнув сонное оцепенение, сразу же вспоминает об эксперименте Зилоева.
ОРЛАНДО. А курица спит? Глядите-ка, спит! Опыт удался! Она спит... Он действительно... усыпил ее...
И на него нападает безудержный смех, который тут же передается остальным.
ДАМА-ПРОДЮСЕР. Но ведь и вы спали...
- Вот глупая птица!.. - говорит он, не замечая сомнительной ассоциации и заливаясь смехом.