Одиссея

Вдруг пожелали занять трусливые эти людишки!

335 Это как если бы лань для детенышей новорожденных

Выбрала логово мощного льва, их бы там уложила

И по долинам пошла бы пастись, поросшим травою,

Лев же могучий меж тем, к своему воротившися ложу,

И оленятам и ей бы позорную смерть приготовил, -

340 Так же и им Одиссей позорную смерть приготовит.

Если бы, Зевс, наш родитель, и ты, Аполлон, и Афина, -

В виде таком, как когда-то на Лесбосе он благозданном

На состязаньях с Филомелеидом бороться поднялся,

С силой швырнул его наземь и радость доставил ахейцам, -

345 Пред женихами когда бы в таком появился он виде,

Короткожизненны стали б они и весьма горькобрачны!

То же, что знать от меня ты желаешь, тебе сообщу я,

Не уклоняясь от правды ни в чем, не виляя нисколько.

Все, что мне старец правдивый морской сообщил, ни о чем я

350 Не умолчу пред тобой, ни единого слова не скрою.

Сердцем домой я рвался, но все время держали в Египте

Боги меня, потому что я им не принес гекатомбы.

Боги хотят, чтоб всегда приказанья их помнили люди.

Остров такой существует на море высокоприбойном;

355 Перед Египтом лежит он (название острову – Фарос)

На расстояньи, какое в течение дня проплывает

По морю, ветром попутным гонимый, корабль изогнутый.

Гавань прекрасная в нем. Отплывают из гавани этой,

Черной запасшись водой, корабли равнобокие в море.

360 Двадцать там дней меня боги держали. Все время ни разу

Дующих в сторону моря попутных ветров не явилось,

Что провожают суда по хребту широчайшего моря.

Все бы у нас истощилось – и силы людей и припасы, -

Если бы жалко не стало меня Эйдофее богине,

365 Дочери старца морского, могучего бога Протея.

Ей всего более дух взволновал я. Когда одиноко

Шел от товарищей я вдалеке, мне она повстречалась.

Все они время, близ моря слоняясь, кривыми крючками

Рыбу ловили: терзал жесточайший им голод желудки.

370 Близко став предо мною, она мне промолвила громко:

– Глуп ли ты так, чужеземец, иль так легкомыслен? Нарочно ль

Бросил о всем ты заботу и сердце страданьями тешишь?

Так ты на острове долго сидишь – и найти не умеешь

Выхода, тем ослабляя в сердцах у товарищей бодрость! -

375 Так мне сказала. И я, отвечая богине, промолвил:

– Кто б из богинь ни была ты, всю правду тебе расскажу я.

Нет, не по собственной воле я здесь задержался, но, видно,

Чем-то богов я обидел, владеющих небом просторным.

Ты хоть скажи мне, богиня, – ведь все вам, бессмертным, известно, -

380 Кто из богов меня держит и мне закрывает дорогу

Для возвращенья домой по обильному рыбами морю? -

Так говорил я. И светлая мне отвечала богиня:

– Я, чужеземец, тебе совершенно правдиво отвечу:

Часто бывает старик здесь морской из Египта, правдивый,

385 Бог бессмертный Протей, которому ведомы бездны

Моря всего и который царю Посейдону подвластен.

Он, говорят, мой отец, и я от него родилася.

Если б тебе удалось овладеть им, устроив засаду,

Все б он тебе рассказал про дорогу, и будет ли долог

390 Путь к возвращенью домой по обильному рыбами морю.

Если захочешь, спроси и о том его, Зевсов питомец,

Что в твоем доме плохого ль, хорошего ль было в то время,

Как ты домой возвращался далекой и трудной дорогой. -

Так говорила богиня. И я, отвечая, сказал ей:

395 – Нет, уж придумай сама, как поймать мне бессмертного старца,

Чтобы, заметив меня как-нибудь, от меня он не скрылся.

Трудно смертному мужу с бессмертным управиться богом. -

Так сказал я. И светлая мне отвечала богиня:

– Это тебе, чужеземец, правдиво вполне сообщу я.

400 Только приблизится солнце к средине широкого неба,

Вдруг средь кипения черной воды, при подувшем зефире,

Правду знающий старец морской из пучины выходит.

Выйдя из волн зашумевших, ложится он в полую яму.

Тут же тюлени, потомки прекраснейшей дочери моря,

405 Стаями спят вкруг него, седые покинувши волны,

Острый смрад издавая глубоко с пучинного моря.

С ранней зарею тебя проведу я туда и устрою

Ложе тебе меж тюленей. А ты на судах твоих прочных

Трех себе выбери в помощь товарищей самых надежных.

410 Все же уловки того старика тебе сообщу я.

Прежде всего обойдет он тюленей и всех сосчитает.

После того же как их сосчитает старик и осмотрит,

Ляжет средь них отдыхать, как пастух средь овечьего стада.

Только увидите вы, что заснул средь своих он тюленей,

415 Пусть вас тотчас же забота возьмет об отваге и силе!

Быстро схватите его, как бы он ни рвался и ни бился.

Виды начнет принимать всевозможных существ он, какие

Бродят у нас по земле; и водой и огнем обернется.

Вы же без страха держите его и сжимайте покрепче.

420 После того как он сам обратится к тебе со словами,

Образ принявши, в каком вы его уже видели спящим,

Тотчас насилье оставь, отпусти старика на свободу

И расспроси его, кем из богов ты, герой, утесняем,

Как тебе в дом свой вернуться по рыбообильному морю. -

425 Так сказав, погрузилась в волнами кипящее море.

Я же к стоявшим в песках кораблям моим шаг свой направил.

Сильно во время дороги мое волновалося сердце.

После того как пришел к своему кораблю я и к морю,

Ужин сготовили мы. Священная ночь наступила.

430 Спать мы тогда улеглись близ прибоем шумящего моря.

Рано рожденная встала из тьмы розоперстая Эос.

Двинулся в путь я, бессмертным богам горячо помолившись,

Берегом моря широкодорожного. Вместе с собою

Трех я товарищей вел, для всякого дела пригодных.

435 Тут погрузилась богиня в широкое лоно морское

И принесла из пучины четыре нам шкуры тюленьих,

Только что содранных: хитрость она на отца замышляла.

На берегу средь песков уже вырыла нам она яму

И в ожиданьи сидела, когда подошли мы к богине.

440 Каждого в яму она уложила и шкурой покрыла.

Стать ужасной для нас могла бы засада. Ужасно

Мучил нас гибельный запах питаемых морем тюленей.

С чудищем моря в соседстве легко ли лежать человеку!

Но принесла нам спасенье она и великую помощь:

445 Смазала каждому ноздри амвросией, пахнувшей сладко.