Обсидиановый оракул

В полном изумлении Тихиан смотрел, как и остальная часть его тела превращалась в тело мула. После рук пришла очередь плеч и шеи, затем грудь, спина и живот. Король был так поглощен обдумыванием значимости этого, что даже перестал ощущать боль.

Во время своего путешествия, вспоминал Тихиан, Садира узнала, что ужасные монстры, называемые Новыми Чудовищами, порождаются неукрощенной магией, текущей из Башни Пристан. Если это так, то очень вероятно, что Черная Линза была тем средством, которое Раджаат использовал, чтобы контролировать эту магию. Король решил что древний волшебник опирался на Путь, чтобы сформировать образы из мистичских энергий башни, а потом использовал силу линзы чтобы физически материализовать их. Процесс не слишком отличался от того, при помощи которого Тихиан заполучил тело Рикуса.

Растаяли последние всплески боли трансформации, король взглянул вниз и увидел пару распираемых мышцами бедер там, где только что были его костлявые ноги. Они были покрыты толстой медной кожей мула. Тихиан напряг колени, легкое усилие – и Черная Линза полностью скрылась в мешке.

Едва Оракул исчез, как устье сумки вернулось к своему нормальному размеру, приятно отяготив его новые ноги. Мысленно поздравив себя с хорошо сделанной работой, он попытался спустить мешок с колен, чтобы он мог вынуть из-под него ноги.

Внезапно король обнаружил, что его ягодицы поехали по полу. Прежде, чем король сообразил, что случилось, сумка соскользнула с его бедер и прыгнула ему на грудь. Ошеломляющее онемение поползо вниз по грудной клетке, потом перекинулось на ноги, которые еще горели в тех местах, в которых они касались линзы. Он закричал от ужаса и вцепился в пол, раня кончики пальцев об острые края слюдяных плит.

Несмотря на силу своего нового тела, Тихиану никак не удавалось остановиться. Похоже, что Темная Линза, падая, потащила его в мешок за собой. Король брыкнулся, пытаясь сбросить с себя горячее стекло, не сумел. Его ноги остались приклеены к ее поверхности.

Большие плиты пола завились вокруг рук Тихиана, и он скользнул еще дальше в сумку. Рот волшебного мешка уже схватил его подмышки и навис над головой, затягивая его в холодный, бесформенный мир. Тихиан бросился и вцепился в края мешка. Волшебная сумка начала сворачиваться внутрь себя.

Борясь с поднимающейся в нем волной паники, Тихиан попытался оборвать контакт с линцой, представив себя твердо стоящим на гранитном полу. На мгновение его подошвы вспыхнули болью, и он вдохнул противный запах сожженой плоти. Оракул отделился от его ног.

В тот же миг Тихиан начал превращаться обратно в изможденного, ужасно-выглядещеся, разбитого человека, которым он был до того, как приобрел тело мула. Волны боли нахлынули на его конечности и торс, когда каждая группа мышц возвращалась к своему нормальному размеру. На этот раз он полностью прочувствовал каждое мгновение боли.

Несмотря на боль, Тихиан крепко держался за кошель и стойко переносил трансформацию, пока он пролетал через горловину мешка. Он не чувствовал свой собственный вес, потерял ориентацию, не имел понятия где верх или низ, перед или зад, и забыл, что такое прошлое и настоящее. Он просто существовал, связанный с внешним миром толькой хваткой своих ноющих от боли пальцев.

С каждым мгновением Черная Линза становилась все меньше и меньше. Тихиан решил, что изменение в ее размере означает, что она продолжает падать, но он не был в этом уверен. В сером, бесформенном мире внутри мешка не было ничего, по чему он мог бы определить движение или направление. Линза просто сжималась у него на глазах до тех пор, пока стала не больше его собственной головы.

Даже через боль продолжающейся трансформации Тихиан осознавал, что было что-то необычное в том, что предмет падал так быстро. Обычно, стоило ему разжать руку, и предмет исчезал внутри, как бы если бы он тонул в облаке. Король вытянул одну руку и представил себе, что она опирается на линзу, пытаясь призвать артефакт так же, как он обычно вызывал любой другой.

Ничего не произошло, за исключение того, что линза продолжала удаляться. Холодный ком страха образовался в той яме, которая когда-то была желудком Тихиана. – Ко мне! – воскликнул он.

Линза падать не перестала. Тихиан закрыл глаз и представил что она оказалась на ладони его руки. Когда он вызвал спиритическую энергию, чтобы использовать Путь, он почувствовал, что его самого понесло в направлени ее. Опять, сумка начала сворачиваться внутрь себя и о знал что не сможет держаться дальше, пытаясь вернуть линзу. Надо было выбирать: или отпустить отверстие сумки или потерять Темную Линзу.

Тихиан открыл ладонь и отпустил сумку. Не было ни малейшего ощущения движения, ничто не пронеслось мимо него в ужасной сером мраке, ничто не отметило, что он пролетел какое-то расстояние. Тем не менее король знал, что движется, так как отверствие кошеля становилось все меньше, а линза стала увеличиваться. Он не мог чувствовать воздух, овевающий его лицо, через который ему полагалось лететь, или даже было здесь тепло или холодно. Тихиан чувствовал только онемение во всем теле.

Спустя какое-то время Тихиан схватил Оракул. Может быть для этого потребовалось несколько мгновений, а может быть прошел день, Тихиан не мог это сказать. Как не было ощущения растояния, так не было и ощущения времени. Все, что он знал, так это то, что он врезался в линзу с такой силой, что все тело задрожало. Опять он почувствовал, что мощный выплеск энергии поднялся через его тело не причинив ему боль, и тогда он уселся на линзе, чтобы получить мистическую энергию из ее глубин.

После того, как он вновь установил контакт с линзой, ощущение падения вновь вернулось в желудок Тихиана, и он почуствовал холодный бриз на своем лице.

Король стал медленно поворачиваться, глядя во всех направлениях и стараясь найти какой-нибудь способ ориентирования. Он не увидел ничего, кроме отверстия, из которого он пришел, светящееся красным солнечным светом и быстро удаляющееся.

Надеясь остановить падение линзы прежде, чем отверстие исчезнет полностью, Тихиан вообразил себя виверном. Своим внутренним зрением он увидел длинный, колючий хвост, обвитый вокруг линзы, гигантские кожистые крылья, яростно молотящие воздух в попытке поднять себя и свой груз к отверствию.