Страница 11 из 97
Андропинис уселся на трон, затем оглядел зал. Мы в палате, мои советники, сказал он, используя Путь, чтобы передать свои мысли прямо в умы всех присутствующих.
Патриции встали со своих мест, каждый из них держал в руках корзинку из листьев мыльного дерева. Тихиан подождал, пока в зале вновь не стало тихо и кивнул камергеру. – Обьяви обо мне.
Маурус подошел поближе к нему. – Я полагаю, что ты сам уже обьявил о себе, – ответил он. – Ауедиенция же твое дело, не мое.
Тихиан пошел вперед, пока не достиг трона. Белые глаза Андропиниса уставились на него, холодные и жгучие как льдинки града, и правитель Балика не сказал ничего. По сранению с жалкой фигурой Калака, этот король-волшебник был настоящим великаном. Он выглядел так, как будто мог разорвать человека напополам, или голыми руками отрутить голову великанышу. Тем не менее Тихиан хорошо знал, что внешность может быть обманчива. Он видел как Калак, слабый и дряхлый как столетняя старуха, убивал рабов одним взглядом и ломал шеи мулам одним небрежным движением запястья.
Человек, который стоит перед нами, Тихиан Первый, Король Тира.
Андропинис сошел с трона и оказался рядом с Тихианом прежде, чем король осознал, что он вообще двигался.
– Твоя личность не забота моих патрициев, – спокойно сказал повелитель Балика, стискивая плечи короля. Его пальцы зарылись в плоть Тихиана как когти, а его дыхание пахло так, как если бы он ел жженую корку. – Будет достаточно вежливо говорить с тобой языком.
– Как пожелаешь, – ответил Тихиан. Тщательно рассчитав силу, он вытянулся и мягко убрал руку Андропиниса со своего плеча. – И помни, пожалуйста, что ты обращаешься к величию Тира.
– Может ты и убил Калака, но ты не король, – ответил Андропинис. Он медленно обошел Тихиана, осматривая его со всех сторон. – Ты ничего не знаешь о том как быть королем.
– Я знаю достаточно, чтобы победить в войне с Хаману из Урика, – ответил Тихиан. Строго говоря, войну выиграл Рикус, но Тихиан так давно присвоил себе славу этой победы, что забыл об этой маленькой подробности. – И я добился уважения Борса из Эбе – Дракона Атхаса.
Андропинис остановился у бока Тихиана. – Не стоит насмехаться над старым именем Дракона, – угрожающе прошипел он в ухо своего гостя.
– Я приехал не для насмешек, как ты увидишь, если мы обсудим причины моего визита, – ответил Тихиан.
Андропинис кивнул, потом подошел к галерее, где стояли его аристократы. -Мы обсудим это, пока я принимаю дары от патрициев.
Тихиан вошел в колоннаду, туда, где стоял Андропинис. Маурус достал из-за трона большую деревянную корзину, потом подошел и встал на шаг сзади обоих королей. Трио остановилось около первого патриция, ссохшегося старика, чья корзинка содержала несколько сверкающих рубинов.
Андропинис выбрал самый большой и поднял, любуясь игрой света в его гранях. – Что тебе надо в Балике, узурпатор? – спросил он, обращаясь к гостю, но не глядя на него.
Тихиан ответил абсолютно честно. – Мне нужно две тысячи солдат и флот, который перевезет их через Иловое Море.
Андропинис поднял бровь, потом взял все рубины из корзинки стрика и положил их в большую корзину, которую держал в руках камергер. – Что заставляет тебя верить, что я дам их тебе?
Тихиан показал рукой на сумку на плече Мауруса. – Могу я?
Андропинис на момент задумался над просьбой, потом кивнул. – Но если ты вынешь оружие…
– Я не настолько глуп, – сказал Тихиан. Он снял сумку с плеча Мауруса, потом сунул руку внутрь. Затем он закрыл глаза, представив себе один из мешочков с золотом, которые он положил в сумку, уезжая из собственного дворца в Тире. Когда он сформировал отчетливый образ в уме, он открыл руку. Мгновением позже он почувствовал на ладони комок из грубой материи. Постанывая от напряжения, он вынул тяжелый мешок, набитый монетами, и почти такой же большой, как сама сумка. Затем он положил его в корзину Мауруса, откинув верхушку мешка, чтобы обнажить желтое сияние золота.
Андропинис холодно уставился на монеты. – Ты думаешь купить мое уважение за это?
– Не уважение, – ответил Тихиан. – Твоих людей и твои корабли. – Так как лицо владыки Балика осталось каменным, он добавил. – Я заплачу вторую половину, когда вернусь, вместе с компенсацией за любые потери, которые мы понесем.
– А что о потерях, которые я уже понес? – спросил Андропинис.
– Что за потери?
– Пять лет назад Тир не уплатил налог Дракону, и он заставил меня дать ему дополнительную тысячу рабов, – сказал он. – В результате я не смог закончить великую стену, которую я строил, чтобы обезопасить свои поля. Возможно ты слышал, что случилось потом?
– Гнев Плуострова? – спросил Тихиан, вспомнив быструю войну, в которой маленькая армия гигантов завоевала большую часть Полуострова Балик.
– Этот гнев стоил мне половину моей армии и уничтожил четверть моих полей, – сказал Андропинис, отвернувшись от Тихиана. – Он подошел к следующей по порядку женщине и проверил ее корзинку, потом кивнул Маурусу взять содержимое. -Я сомневаюсь, что в твоей магической сумке достаточно золота, чтобы заплатить мне за это, – добавил он, зло взглянув на гостя.
– Ты сможешь построить другую стену, – парировал Тихиан. – Но мне нужен твой флот. Я требую это именем Дракона.
– Не думай обмануть меня, призывая его имя. Я должен убить тебя за это, – прошипел Андропинис. Он обвил своей рукой шею Тихиана. – Возможно, я это сделаю.
– Я не лгу, – сказал Тихиан. – Ты поймешь это, когда я покажу тебе моих пленников.
Тихиан опять опустил руку в сумку и представил себе цепь из черного железа. Когда он почувствовал ее в своих пальцах,он вынул руку из мешка, вытащив цепь, к концам которой были привязаны железные клетки, содержащие головы без тела. Когда их вынули из мешка, два пленника быстро взглянули на Тихиана, а потом перенесли внимание на Андропиниса.
– Убей его, Могучий Король! – зашипела первая голова. У нее было сморщенное лицо и пепельная кожа, впалые черты лица и высохшие, грязно-желтые губы. – Перережь горло Тихиану и поднеси его поближе ко мне!
– Нет, дай горло мне! – заворчала другая. Она была неестественно раздутая, с пухлыми щеками и заплывшими глазами, превратившимися в черные щели, ртом, полным серых, сломанных зубов. Как и первая голова ее грубые волосы были связаны в пучок, а низ шеи был зашит тонкими нитками. Она лизнула решетку своей клетки острым языком, потом продолжала. – И оставь этого труса в живых. Я хочу видеть страх в его глазах, когда я буду пить его жизнь!