Страница 2 из 12
– Не так уж хорошо вы меня знаете.
– Так вы не примете меня?
– Приму.
– Каковы же ваши расценки?
– На месте договоримся.
– Хотелось бы все-таки знать заранее. Знаете ведь, где я работаю и какая у меня зарплата.
– Пусть вас это не беспокоит.
Мы договорились о времени, хотя в тот момент, произнося «до встречи», я была уверена, что встречи не будет. Во-первых, мне жаль было своих кровных денег, а во-вторых, я боялась, что он подумает, будто я за ним бегаю. Это, бесспорно, было глупо и по-детски. Взрослый серьезный человек назначил мне время, возможно, ему пришлось отказать кому-то из клиентов. Ну, что за ребячество! А впрочем, удивится ли он? Наверняка решит, что это достойно придурковатой и спесивой училки. Да ну и пусть!
Но я все-таки пришла в нужное время без опозданий. Как я решилась? Да просто. У меня закончились уроки, настроение было препаршивое, поскольку только что началась третья, самая длинная четверть. Я получила нагоняй за бездарно подготовленное занятие от внезапно явившейся ко мне на урок директрисы. Предо мной возвышались шесть тетрадных стопок, которые предстояло проверить самым тщательным образом, поскольку я попала теперь на особый контроль у начальства. Я смотрела на них отрешенно и чувствовала покалывание в веках и потребность хоть кому-нибудь пожалобиться. Да, кому!? Не подружкам же моим благополучным?! Они и так меня вечно жалеют, подкармливают, одежку ношеную подбрасывают. Да чем они могут мне помочь, замужние, удачливые, обеспеченные? Ничем… А поговорить хотелось. Вот тогда я и пожалела о том, что пропустила встречу с психологом. Хотя…
Как оказалось, прием у психолога я вовсе не пропустила. Просто эта мысль так прочно укоренилась во мне, что я стала считать это уже делом прошлым и свершившимся. Встреча должна была произойти именно сегодня и, более того, если бы я поторопилась и, позабыв об экономии, отправилась на другой конец города на такси, а не на общественном транспорте, то вполне могла бы успеть. Я тут же собралась, не дав себе все еще раз взвесить и обдумать. Надоело!
Так я успела в срок. Беспокоило меня только то, что я не успела как следует подготовиться к этой встрече. У меня просто не было времени на сборы. Я появилась на пороге его стильного кабинета с евроремонтом и мягкой мебелью в дурацком костюме классной дамы, который сшила сразу после окончания пединститута. И без того небрежный макияж «на скорую руку» был слегка смыт нелегким рабочим днем. В руке – огромная авоська с кипами тетрадей, которые надо было проверить к завтрашнему дню; под мышкой – старомодная сумочка, подаренная одной из сердобольных моих приятельниц. Было бы у меня время подготовиться, я бы оделась поприличней и причесалась получше. Хотя, что было горевать? В самом наилучшем виде, на дне рожденья Маринки, ему лицезреть меня уже доводилось, так что удивить его я все равно не смогла бы.
После того как мы поздоровались весьма сухо, он предложил мне устроиться как можно удобней. В его кабинете стояла приятная мебель и обязательный диван.
– Нет, ложиться на диван я не стану, – сразу отрезала я. – Неужели кто-то действительно чувствует себя комфортно, укладываясь плашмя в кабинете малознакомого человека? Я даже дома не позволяю себе валяться на диване просто так.
– У разных людей разные понятия о комфорте, – спокойно возразил доктор, вынув при этом руки из карманов.
– Ну, да. Понятно.
– Можете просто взобраться на диван, сняв обувь. Или вы себе и дома такого не позволяете?
Иронизируешь? Это же не профессионально! Только ботинки-то я точно не сниму! Я носила специальную ортопедическую обувь и показывать это никому не собиралась. По этой же причине я еще лет пятнадцать назад навсегда распрощалась с юбками.
– Позвольте мне самой выбрать свое местоположение, раз уж я пришла на прием к психологу, а не к прокурору.
– Извольте.
– Я сяду за стол. Привычка, знаете ли…
– Ради бога.
– Благодарю.
– Пожалуйста.
Анализируя тем же вечером нашу беседу, я пришла к выводу, что выпендривалась слишком.
Расположившись за столом напротив него, я сразу поняла, что ничего не смогу ему рассказать. Слишком уж все выглядело официозно и натянуто. Он, однако, вовсе не тушевался, но все равно молчал. Тогда я решила начать первой:
– Почему вы тогда сказали, что таким, как я, здесь не место?
– Здесь?
– Там. Ну, вы поняли.
– Это было субъективное мнение. Мне не стоило так говорить.
– Конечно! Это было непрофессионально.
– Я ведь с вами тогда не как профессионал разговаривал.
Да, действительно, что я к нему привязалась? Но нужно было хоть что-то говорить. Не люблю неловких пауз.
– Так о чем вы хотели поговорить? Какие у вас проблемы? – задал он, наконец, наводящие вопросы и откинулся назад в своем гуттаперчевом кресле.
Я вздохнула, уставилась в поверхность стола, рассматривая деревянные узоры. Необходимо было сконцентрироваться и перестать ерничать. А о чем я собиралась говорить с ним? Можно подумать, я знала…
– Вам нравиться ваша работа? – решил он помочь.
– Да, – соврала я и этим совсем отрезала путь к откровенности. Кажется, и он это понял, потому что, помолчав некоторое время, предложил:
– Закурите?
– Не курю, – ответила я, совершенно замыкаясь.
– Бережете здоровье? – Видимо он не терял надежды разговорить меня.
– Пока да.
– И алкоголем, конечно, не увлекаетесь?
– Пока нет.
– Вы ведь не случайно два раза подряд употребили слово «пока»?
– Может и не случайно.
– И когда же вы в таком случае предполагаете обрести эти пагубные привычки?
– Когда выйду из детородного возраста.
Он вскинул брови.
– Интересно. Гм… Вы следуете какому-то вероучению?
– Вероучению? Еще чего! Я атеистка.
– Но это походит на какое-то религиозное или философское учение.
– Ничего подобного! К тому же религия и философия – это не одно и тоже.
– Да. Спасибо, что напомнили… И все же, чья это концепция насчет детородного возраста и все такое?
– Да какая еще концепция!? А впрочем, ну и пусть концепция. Моя.
– И в чем ее суть?
– Пока женщина находиться в детородном возрасте, она не может наносить вреда своему здоровью, потому что несет ответственность за будущее человечество.
– Очень патетично.
– Острите?
– Ни в коем случае! Так вы считаете себя ответственной за будущее человечество?
– Это, по-вашему, глупо?
– Я этого не говорил. Мне любопытно просто, а что же после наступления недетородного возраста?
– Пользы от тебя уже никакой, ты уже практически принадлежишь земле и потому можешь травить организм в свое удовольствие. Ты уже никому не навредишь и ничего не изменишь.
– Потрясающе, – прогудел он в кулак и хмыкнул.
Даже полной дуре стало бы понятно, что он смеялся надо мной, психолог фиктивный!
– Можете ухмыляться сколько вам угодно, – не слишком галантно огрызнулась я. – Мне жаль, что я у вас время отняла. Пойду, пожалуй.
Я поднялась со стула.
– Да постойте! – все еще продолжая улыбаться, воскликнул он.
– Да нет уж, я пойду. У меня работы видите сколько, – устало и вполне уже спокойно ответила я и вытащила из-под стола напоказ авоську с тетрадками.
Он даже не взглянул на нее, вышел из-за стола, проводить меня.
– Так работа ваша не по душе вам?
Я остановилась на пороге и посмотрела на него достаточно красноречиво, так, что и без слов должно было быть понятно: ну, разумеется, я ненавижу ее.
– А что же по душе? – стал он допытываться, пытаясь, наверное, свой профессиональный долг до конца выполнить, чудак.
– Не знаю, – вздохнула я зачем-то. – Я устала очень. Сама не знаю, чего хочу…
Странно. Почему-то я не вышла за дверь, а прислонилась к стене и даже забыла на пару секунд, где нахожусь.
– Вот уже тридцать лет я не знаю, чего хочу от жизни. Все идет не так, словно не по тому сценарию, который был изначально для меня написан. А по какому-то иному, бездарному, лишенному смысла, дурацкому плану.