Арес - бог войны

Горелик Елена

Арес – бог войны

ЧАСТЬ 1

– С Богом, ребята!

Шесть секунд до старта. "Атлантис" дрожит всем корпусом, и кажется, будто корабль уже оторвался от площадки. Ревут прогретые двигатели. В наушниках шлемофонов слышится статика и предстартовые команды из Хьюстона. Наконец чей-то голос громче обычного произнёс: "Ноль!" – отошли стартовые фермы. Многотонный "Атлантис" нового поколения с международным экипажем на борту начал медленно подниматься над землёй, словно опираясь на широченный огненный столб.

– Поехали, – за спиной командира раздался голос русского бортмеханика Курилина, вспомнившего знаменитое гагаринское словечко. В первый раз выходим за пределы лунной орбиты, как-никак… Я не вижу его лица, но точно знаю, что эта ехидина сейчас улыбается.

– Десять секунд, полёт нормальный, – командир на "Атлантисе" – тоже впервые – женщина, американка (кто бы сомневался?) Джой Маккензи. – Хьюстон, выдайте в эфир что-нибудь романтичное: надоели ваши нудные цифры.

Координатор в Хьюстонском центре управления отшутился, но музыку не поставил… Тела астронавтов наливаются свинцовой тяжестью, вдавливаются в кресла. Голос Джой становится хриплым от напряжения.

– Первая ступень отошла, – "Атлантис", поворачиваясь вокруг своей оси, вздрогнул, как от удара. – Всё в порядке.

Вторая ступень отделилась уже за пределами атмосферы, и на корпусе громадного, втрое больше обычных "Шаттлов", "Атлантиса" осталась последняя, третья ступень. Которая и должна была дать разгон до Марса. Обратно придётся возвращаться на собственной тяге. И прокладка курса лежит на штурмане. То есть, на мне.

– "Атлантис", музыку заказывали? – отозвался какой-то юморист из Хьюстона. – Гленн Миллер подойдёт?

– В самый раз, – Джой поёрзала в кресле, разминая затёкшие от перегрузок суставы.

Из динамиков потекла восхитительная мелодия старого блюза. Первая в истории человечества экспедиция на четвёртую планету Солнечной системы отправлялась в путь под "Серенаду Солнечной долины"…

Аэропорт "Хитроу" многолюден круглые сутки: Великобритания всё-таки остров, и сообщается со всем миром. Каждые пять-шесть минут – то взлёт, то посадка. Вот только что приземлился лайнер из-за океана, на котором в Европу летели родственники астронавтов межпланетного "Атлантиса" – штурмана Гарри Паркера, бортмеханика Виктора Курилина и врача Луизы Фонтэн… Что ни говори, а первая экспедиция людей на Марс – событие номер один, и ещё не скоро сойдёт с первых полос газет. В зале ожидания и среди персонала только и разговоров, что о старте "Атлантиса" и перспективах освоения Солнечной системы. Семь миллиардов человек на Земле – это уже повод задуматься…

Родственники английского астронавта Паркера уже разъехались, кто на вокзал, кто по своим лондонским квартирам. Самолёт заправился и взял курс на Париж… Объявили регистрацию пассажиров рейса "Лондон – Монреаль". Оторвался от взлётной полосы "Боинг-747" финской авиакомпании, летевший в Суоми через Осло. Закапал мелкий дождик. Пассажиры, ждущие своей очереди, начали мирно подрёмывать, как вдруг огромные толстые стёкла зала ожидания содрогнулись от взрыва. Финский лайнер, ещё не успевший убрать шасси, превратился в клубок огня и металлических клочьев.

Пожарная команда аэропорта сумела оперативно погасить горящие обломки, но никого из двухсот с лишним пассажиров и экипажа спасти так и не удалось…

Час "пик" в Токийском метро – это незабываемое зрелище. Как операторы ухитряются закрывать двери вагонов, когда люди гроздьями висят на подножках? Начинается рабочий день, и дисциплинированные японцы, боясь застрять в автомобильных пробках и опоздать на работу, дружно штурмуют следующие один за другим поезда подземки. Несколько полицейских следят за порядком на перронах. А с эскалаторов прибывает новая волна мужчин и женщин в строгих деловых костюмах, детей в школьной форме, студентов в оригинальных молодёжных нарядах. Подходит очередной поезд, и вся эта разношерстная толпа начинает втягиваться в вагоны.

Наплыв пассажиров уже шёл на убыль, когда из туннеля, куда только что нырнул переполненный поезд, донёсся грохот мощного взрыва. Воздушная волна в закрытом помещении станции оглушила людей. Возникла невообразимая паника. Все ринулись наверх, сминая метрополитеновскую полицию, пытавшуюся пробиться к перрону…

Товарищеский матч между сборными России и Франции чуть было не пришлось откладывать: метеорологи опасались резкого похолодания и грозы. К счастью, холодный фронт Москву благополучно миновал, и над Лужниками величественно проплывали высокие белые башни облаков. Тридцать тысяч зрителей, собравшихся на олимпийском стадионе, предвкушали интересное зрелище. Команды вышли на поле в более-менее оптимальных составах. Французы – экс-чемпионы мира, а Россия выставила на поле "племя младое, незнакомое" – чуть ли не молодёжную сборную. Но разницы в классе пока не чувствовалось: молодёжь играла неожиданно смело, контратаковала, ловя французов на каждом промахе. В общем, интрига завязалась: что же победит – молодость или опыт?

Шла восемнадцатая минута матча, и счёт был ещё нулевой, когда на самой многолюдной трибуне прогремел взрыв. Огненная полусфера накрыла полтора десятка рядов, мгновенно разметав людей и скамьи. Взрывная волна была такой силы, что сбила с ног футболистов на поле. Ужас, охвативший людей, погнал их прочь со стадиона, но зрителей тридцать тысяч, а выходы узкие…

– Случайность – это один, ну два взрыва подряд. Но три – уже закономерность, мистер Комаров, – шеф посмотрел на меня, как язвенник на редьку. Типичный америкосский коп среднего звена – невысокий, седоватый, с намёком на брюшко. И русских не жалует. – Тем более, совершённых по одному сценарию. Никаких следов взрывчатки… по крайней мере, известной нашим экспертам. Никаких признаков контейнеров для этих адских машинок. Зато в эпицентре почему-то обнаруживают разобранного на мелкие детали человека. Зрелище, я вам доложу… Такое впечатление, будто человек глотает бомбу, потом преспокойно идёт в людное место и там взрывается… И эта паника… В Токио – двадцать семь задавленных, в Москве – больше ста! Хороша случайность, чёрт побери!

– Ни одна террористическая организация ещё не взяла на себя ответственность за эти взрывы, мистер Шелли, – Карин как обычно начинает спорить с шефом первой. – Я почему-то думаю, что к ним причастны мусульманские террористы.

– Почему именно мусульманские? – вспыхнул шеф. – Мисс Дюпон, штампы в нашей работе – это конец самой идее Интерпола. Не валите всё на фундаменталистов. Очень может статься, что они-то здесь как раз не при чём.

– Аргументируйте, босс, – не сдавалась Карин.

– О характерах взрывов я уже рассказывал. Теперь самое интересное, – полковник Шелли просверлил настырную Карин взглядом. – Между этими терактами никакой связи, кроме того, о чём я уже говорил: во всех трёх случаях контейнером для бомбы был человек и взрывчатку идентифицировать не удалось. Но… – тут он повернулся ко мне. – Есть одно маленькое "но". Алекс, вот имена взорвавшихся в Лондоне, Токио и Москве – людей идентифицировали по ДНК-анализу. Переройте всё, но найдите, что между ними может быть общего. Я почему-то думаю, что эти люди даже не подозревали о бомбах в собственных телах.

– Какая же это должна быть бомба, чтобы человек её не чувствовал? – взвился Лучиано – эксперт-пиротехник.

– Технический прогресс, будь он неладен, – буркнул я, одним глазом просматривая данные на троих нечаянных самоубийц. В первую очередь я решил заглянуть в базы данных лондонских, токийских и московских больниц. Пока у нас идёт дискуссия, можно что-то наскрести для шефа. И для себя. Расследование ведь, как обычно, повесят на мою шею.