Сладкая боль

– Давай я сяду с Хейни, – торопливо вызвалась Каролина, но Ринк остановил ее взглядом.

– Мне надо с тобой кое-что обсудить, садись-ка в мою машину, – Ринк буквально затолкнул ее в «Линкольн».

– Ты видел доктора? – задала первый вопрос Каролина.

– Да, и он сказал мне то же самое, что и вам с Грейнджером.

– А он… сказал, когда это может слу…

– В любой момент.

Они молча выехали на шоссе. Лишь подъезжая к городу, Ринк спросил:

– Кто такой Стив?

– Ты имеешь в виду Стива Бишопа? – насторожилась Каролина.

– Да.

– Наш конюх.

Ринк раздраженно поморщился:

– Это я понял, а нельзя ли поконкретнее?

– Он воевал во Вьетнаме.

– И там он был ранен и теперь хромает, да?

– Да, Стив потерял во Вьетнаме ногу, – Каролина обернулась к Ринку – ей была интересна его реакция.

Он воспринял это сообщение внешне хладнокровно, но руки его напряженно сжали руль. Весь облик Ринка Ланкастера свидетельствовал о его железной воле, непреодолимом упрямстве и дьявольской гордыне.

Каролина понимала, что Ринк был готов возненавидеть Стива. Однако пробудить в себе ненависть к калеке да к тому же к ветерану вьетнамской войны было для Ринка непростой задачей.

– Когда Стив пришел наниматься на работу, он был страшно ожесточен, – продолжала рассказывать Каролина. – Ему уже отказали в нескольких местах, и у него выработалась своего рода защитная реакция. Но вообще-то он неплохой парень, честный, трудолюбивый.

– Я ничего не имею против него, но мне не нравится, что Лаура Джейн так льнет к нему.

– Почему это тебя так злит?

– И ты еще спрашиваешь? – возмутился Ринк. – Потому что это ненормальные отношения, которые до добра не доведут. Незачем ей вертеться возле молодого холостого мужчины.

– Но что в этом неестественного? Она ведь не замужем.

– Вот-вот. И не имеет никакого понятия о сексе. Думаю, ей неизвестно даже, чем мужчины отличаются от женщин.

– Скажешь тоже! – фыркнула Каролина.

– А если известно, то тем более не стоит проводить столько времени в его обществе. Потому что он-то, я уверен, эту разницу знает прекрасно.

– А мне кажется, Стив ей подходит. Он добрый и терпеливый, он сам прошел через страдания, причем не только физические. Ему понятно, что значит быть изгоем и чувствовать себя отвергнутым. Он лучше, чем кто бы то ни было, может понять Лауру Джейн.

– А если он, видя, что она от него без ума, воспользуется ее слабостью? Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Стив на такое не способен.

Ринк усмехнулся:

– Еще как способен. Он мужчина, она красивая девушка, возможностей у них предостаточно.

– Ты, я гляжу, досконально разбираешься в таких вещах, да? – в запальчивости почти вскрикнула Каролина.

Ринк резко затормозил, разворачиваясь на больничной стоянке, и посмотрел на Каролину в упор. Он еле сдерживал свою ярость.

– Уж тебе-то, Ринк, хорошо известно, как обманывают невинных девушек и как дают обещания, которые не собираются выполнять.

– Ты про что? Про то лето?

– Да! У меня до сих пор не укладывается в голове, как ты мог признаваться мне в любви и спать с Мерили. Бедный, ты, наверное, чуть не заработал нервное истощение. Или я нужна была тебе для разогрева? Чтобы приятнее было заниматься любовью с невестой?

Перед тем как выскочить из машины, Ринк успел существенно просветить Каролину по части нецензурных выражений. Когда он в сердцах хлопнул дверцей, до Каролины дошло, что все это происходит на глазах у Хейни и Лауры Джейн, которые уже поджидали их у входа в больницу. Каролину трясло, но она постаралась взять себя в руки. К лифту она подошла, как всегда, приветливая и спокойная.

Медсестра, дежурившая на этаже, прежде чем впустить посетителей в палату, где лежал Роско, попросила не задерживаться надолго.

– Он плохо спал – ночью у него были сильные боли.

– Может быть, я войду сначала одна и скажу ему, что вы тоже приехали проведать его? – предложила Каролина.

Никто не возражал. Ринк волновался. Хейни была явно напугана предстоящим визитом. Лаура Джейн смотрела на все широко раскрытыми глазами, казалось, еще минута – и она бросится наутек.

Каролина толкнула тяжелую дверь и вошла в самую просторную и дорогую палату во всей больнице. На подоконнике и на столике рядом с телевизором стояли вазы с цветами. Каролина не питала иллюзий – она хорошо знала, что Роско не пользовался любовью среди горожан, но люди уважали, а точнее, боялись его, о чем свидетельствовали многочисленные визитные карточки, присовокупленные к букетам.

Вид у Роско был совсем не грозный. На его осунувшемся землистом лице уже лежал отпечаток близкой смерти. Глаза запали, губы посинели, но взгляд их был живой и заинтересованный.

– Доброе утро, милый! – Каролина поцеловала мужа в лоб. – Медсестра сказала, ты плохо спал ночью. Но хоть немножко отдохнуть тебе удалось?

– Не говори глупостей, – оборвал он Каролину. – Отдохнуть я еще успею – впереди у меня целая вечность. – Роско усмехнулся, губы его скривились в страдальческой гримасе. – Хотя некоторые надеются, что покоя мне после смерти не видать – ведь грешники попадают в ад. Ну хватит об этом, поговорим о делах. Ты выплатила рабочим зарплату?

– Да. – Резкость мужа больно задела Каролину. Она понимала, что не должна обижаться на мужа – человек смертельно болен, какие уж тут обиды! – Я с ними расплатилась сегодня утром.

– Хорошо. Надо, чтобы все шло по заведенному порядку, никаких сбоев. Нечего меня хоронить раньше времени, – корчась от боли, Роско схватился за живот и выругался яростно и грязно.

Когда боль немного отпустила Роско, Каролина решилась сказать:

– Я пришла не одна.

– Неужели кто-то еще хочет меня видеть?

– Лаура Джейн и Хейни.

– Хейни? Что здесь понадобилось этой лицемерке? Она же меня всегда ненавидела. Считала, что я женился на Марлене из-за денег и ее поместья. И когда Ринк уехал из дома, она во всем обвинила меня. Вообще, если ее послушать, то во всех неприятностях нашей семьи виноват я!

Каролина знала, что заступаться сейчас за Хейни бесполезно, и все же не удержалась и спросила:

– Тогда почему ты ее не выгнал?

– Представь себе, мне нравилось с ней собачиться. Этакая домашняя тренировка. Значит, теперь она пришла сплясать в последний раз на моих костях! Ну и дела!

Роско и раньше частенько бывал в дурном расположении духа. Обычно Каролина старалась не обращать внимания на его выпады, и он постепенно успокаивался. Но сегодня Каролина вдруг почувствовала жгучую обиду, она едва сдерживала слезы. Господи, как же можно омрачать ссорами эти, может быть, последние дни? Или он специально хочет сделать ей больно?

– Пожалуйста, Роско, не сердись. Хейни действительно хотела видеть тебя, она принесла тебе самые лучшие розы. Она очень переживает за тебя.

Роско раздраженно махнул рукой, что можно было принять за великодушное согласие.

– А Лауре Джейн тут делать явно нечего! – снова заговорил Роско. – Она умрет со страху, когда увидит меня. Кстати, Лаура Джейн уже знает, что я скорее всего не вернусь домой?

Каролина опустила глаза, не в силах выдержать пронзительный взгляд мужа.

– Знает. Я ей вчера сказала, – тихо проговорила она.

– И что она ответила?

– Она уверена, что ты не будешь страдать, непременно попадешь в рай и встретишься там с Марленой.

Роско коротко хохотнул, но тут же скрючился от боли.

– Да, такое только в ее пустую голову могло прийти.

Каролину покоробили его слова, но перечить мужу она не решилась. Мало кто отваживался спорить с Роско.

– Сказать им, чтобы вошли?

– Да-да, – еле слышно проговорил Роско. – Лучше поскорее отделаться.

– Еще один человек приехал навестить тебя, Роско.

Тон Каролины насторожил мужа. Он испытующе поглядел на нее, и она почувствовала, как краска заливает ее лицо.

– Кто приехал? Ринк? Каролина кивнула.

– Да, Грейнджер позвонил ему, и Ринк прилетел в тот же день.