Единорог Эвдорика

- Я был обручен, Ваше Императорское Величество, но судьба каждый раз разлучала меня с моей избранницей. То, что я одинок, вовсе не следствие моего равнодушия к другому полу.

- Гм. Это следует исправить. Рольганг, ваша младшая дочь уже обещана кому-нибудь?

- Нет, сэр.

Император повернулся к Эвдорику.

- Сэр Эвдорик, дело вот в чем. В следующем месяце нашу страну посетит Великий Хам Панторозии, он привезет молодого дракона для пополнения императорского зверинца. Как вы, может быть, слышали, после благополучия Империи зоологическая коллекция - наша вторая страсть. Но ради чести и славы Империи, мы не можем позволить этому азиату превзойти нас в щедрости.

Драконы редки в Империи, их осталось лишь несколько штук, и те рыскают в диких зарослях. Нам, однако, говорили, что к западу от Хесселя, в ваших краях, находятся Брикенские пущи, где скрывается много странных зверей. Водится там и единорог.

Брови Эвдорика поползли вверх.

- Ваше Императорское Величество желает преподнести Хаму Панторозии единорога?

- Именно так, вы угадали, сэр. Как вам это нравится?

- Ну... гм... я, конечно, сознаю, какую честь мне оказывают, Ваше Императорское Величество, однако я не уверен, что справлюсь с этой задачей. Как я вам уже говорил, счастливому исходу моих предыдущих схваток я обязан удаче более, чем ловкости и силе. Кстати, моя пассажирская карета, требуя пристального к себе внимания, отнимает все мое время...

- Чушь, мой мальчик! Вы получите вполне достаточно за свои труды, как и мы все, хотя нам, голубой крови, следовало бы быть выше этой материальной суеты. А, Рольганг?

Император подмигнул. Эвдорик даже нашел это циничное замечание правителя освежающим после замаскированной скупости провинциальных помещиков, среди которых он жил. Торар продолжил:

- Так, сейчас у нас нет вакантных графств или баронств, но у моего брата есть взрослая дочь. Она не из самых красивых...

- Петрилла ХОРОШАЯ девушка! - вмешался архидюк.

- Никто с этим не спорит, никто. Но никто и не присуждал ей Корону Красоты на турнирах. Ну, сэр Эвдорик, что вы на это скажете? Всего один единорог за руку Петриллы, дочери Рольганга, идет?

Эвдорик поразмыслил, прежде чем ответить.

- Юная леди сама должна сделать выбор, без принуждения. Буду ли я иметь честь встретиться с ней?

- Конечно. Рольганг, устройте это, если вас не затруднит.

За свою жизнь Эвдорик был влюблен несколько раз, но исход каждого из этих романов лишь добавлял свою лепту в его установившееся циничное и практическое отношение к битве полов. Он никогда не находил полных девушек привлекательными, а Петрилла была полна - не слишком, но это прибавляло к ее внешности пару лет. Она оказалась брюнеткой с пухлым, невыразительным лицом и часто хихикала.

Вздохнув, Эвдорик принялся перебирать преимущества и недостатки брака с этой непривлекательной девушкой, но зато из такой знатной семьи. Для карьеры придворного и магната быть зятем архидюка значило практически все. В конце концов, Петрилла выглядела здоровой и добродушной. Если же она окажется непереносимо скучной, он, несомненно, сможет найти утешение где угодно.

Вернувшись в Ардуэн, Эвдорик отыскал своего старого наставника, доктора Лысониуса, жившего теперь полуотшельником в лесной хижине. Бывший преподаватель магии, подрабатывавший к пенсии случайной ворожбой, Лысониус достал огромную энциклопедию и расстегнул ее железные замки.

- Единорог... - пробормотал он, переворачивая страницы шуршащего пергамента. - Ага, вот. "Единорог, Dinohyus Helicornus, последний живой представитель семейства Entelodonitiae. Спирально закрученный рог, торчащий из его лба, на самом деле не одиночный. Это было бы невозможным из-за его фронтального расположения на средней линии головы. В действительности это пара рогов, сросшихся в один и закрученных. Легенда о том, что девственница может заставить это животное стать послушным и кротким, кажется, имеет под собой практическое основание. В соответствии с общеизвестной версией..." Но ты знаешь эту легенду, Эвдорик.

- Да, - ответил Эвдорик. - Возьмите девственницу - если сможете ее найти - и посадите под деревом в лесу, где водятся единороги. Зверь придет и положит голову ей на колени, а охотники выскакивают из засады и связывают его. Может ли быть такое, и почему?

- Мой коллега доктор Бобрас издал монографию - дай-ка мне взглянуть ага, вот она, - Лысониус извлек из шкафа свиток. - По его теории, которую он разработал, когда мы оба были еще студентами в Саалингене, это происходит оттого, что единорог чрезвычайно чувствителен к запахам. Судя по размерам его рыла, это вполне может оказаться истиной. Бобрас предположил, что девственницы пахнут не так, как женщины, и что этот запах усмиряет буйные повадки зверя.

- Ну, хорошо, - сказал Эвдорик. - Допустим, я смогу найти девственницу, которая согласится участвовать в этом эксперименте, а что дальше? Одно дело наброситься на усыпленного зверя и поразить его в уязвимые места, а совсем другое - поймать его целым и невредимым и привезти в Согамбриум.

- Увы! Боюсь, у меня нет опыта в подобных делах. Как вегетарианец, я избегал всего, что связано с преследованием и пленением.

- Тогда кто же сможет дать мне совет?

Лысониус задумался, потом улыбнулся сквозь густую бороду. - Есть один необычный эксперт, живущий во владениях барона Райнмара - моя кузина Сванхалла.

- Гессельбурнская колдунья?

- Только не вздумай произносить эти слова при ней. Она считает, что колдун - это некто, занимающийся черной, незаконной магией, в то время как она всеми уважаемая специалистка, чья магия законна и полезна. Моя энциклопедия разъясняет значение этих слов...

- Не затрудняйтесь, - поспешно вставил Эвдорик, когда Лысониус принялся листать страницы, - я не встречался с ней, но наслышан. Говорят, она слегка тронутая старая перечница. Что она может знать о приемах охоты?

- Она знает удивительные вещи. Среди моих коллег известно, что если хочешь узнать никому не нужные старые сведения, которые, казалось бы, нигде и не раскопаешь - к примеру, что ел на завтрак граф Холмер в тот день, когда ему отрубили голову - спроси у Сванхаллы. Я дам тебе письмо для нее. Я ее не видел уже много лет - побаиваюсь ее острого языка.

- Та ты, значит, рыцарь теперь? - спросила Сванхалла, сидя с Эвдориком в полумраке своей хижины. - Но вроде бы не от избытка храбрости, хо-хо! Просто воспользовался той удачей, что тебе подвалила, а? Слыхала я историю, как ты вышиб дух из того патенианского дракона - выпалил в него из сериканской громовой трубки и не попал, а потом сиганул от него по кустам, и как Жилло случайно поджег мешок с огненным порошком как раз в тот момент, когда дракон прыгнул через него.

Эвдорик сдержался, проклиная про себя длинный язык Жилло.

- Будь я вдвое храбрее и втрое искуснее с громовым оружием, это все равно не спасло бы нас, не будь подобного везения. Дракон проглотил бы нас, как мух. Но вернемся к делу. Лысониус говорил, что вы можете посоветовать мне, как изловить единорога в Брикене.

- Могу, если совет будет этого стоить.

- Сколько?

Поторговавшись, Эвдорик и Сванхалла сошлись на шестидесяти марках, половину сразу и половину после поимки единорога. Эвдорик отсчитал деньги.

- Во-первых, - сказала гессельбурнская колдунья, - тебе следует найти девственницу лет пятнадцати. Если слухи, что дошли до меня, и в которых речь идет про Ардуэн, верны, то ты и твои братья-бездельники...

- Мадам! Вот уже год, как я не знал близко никого из здешних девушек...

- Тише, тише, я знаю. Когда зуд становится непереносимым, ты начинаешь рыскать возле Кромница. В твои годы тебе следовало бы быть женатым, но теперь девушки думают, что ты хладнокровный соблазнитель. так или иначе, они не совсем ошибаются, потому что любя женщин, ты еще больше любишь свое золото.

- Не стоит об этом, - сказал Эвдорик. - Кстати, я жду совета об охоте, а не о любви.