Страница 29 из 37
— Да, — заметила Девон, выслушав Лаки. — Ты настоящий громоотвод для неприятностей. — Она вздохнула.
Лаки коснулся ее щеки.
— Ты грустишь?
— Немного.
— Почему? Вчера был тяжелый день?
— Да. Что может быть ужаснее, чем встретиться лицом к лицу с мужем, когда каждый из нас знал, что я предала его? Физически. С тобой.
— И чувствовать при этом, что не прочь повторить предательство.
Она коротко вздохнула. Глаза ее расширились, а рот приоткрылся.
— Я не говорила этого, Лаки.
— И говорить ничего не надо. — Он провел большим пальцем по ее нижней губе.
Она тихонько всхлипнула.
Лаки прошептал, заметив, как оформились под блузкой ее соски:
— Как всегда, твое тело само говорит за тебя.
17
Пэт Буш сидел за столиком в Догвуд-парке и потягивал пиво из бутылки с длинным горлышком. Распивать спиртное в полицейской форме было запрещено, но ведь передавать служебный рапорт гражданским лицам тоже возбраняется.
Девон пробежала глазами первую страницу документа. Луч света одной из галогеновых ламп был достаточно мощным, чтобы разглядеть строчки. Она нацепила очки:
— Что значит «след горючего»?
— К зданию вел влажный след пролившегося горючего, — объяснил Пэт. — Вернее, несколько следов. Похоже, они были оставлены сигнальными ракетами.
— Вот как они действовали! — воскликнул Лаки, сидевший рядом.
— Кто бы это ни сделал, в сообразительности ему не откажешь, — заключил Пэт. — Скорее всего преступник сначала перекрыл вентиляционную систему здания. Пары горючего сконцентрировались внутри, после чего хватило всего одной искры, чтобы сжатый газ взорвался. Причем с такой силой, что кое-где в здании расплавился металл.
— Может быть, мы наткнемся на что-нибудь полезное, внимательнее изучив материалы.
Девон старалась сохранять оптимистический настрой, но Лаки понимал, что надежды у нее так же мало, как и у него. Он проклинал тот день, когда купил сигнальные ракеты. Время от времени братья отмечали ими дорогу к месту бурения по ночам.
Пэт допил пиво и похлопал себя по животу.
— Ну что же, мне пора. Уже поздно. Если вы до чего-нибудь докопаетесь, сообщите. Единственное, о чем я прошу, — никому не говорите о своем расследовании и не делайте ничего противозаконного…
— Не беспокойся, Пэт. Даже если нас поймают, твое имя никогда не сорвется с наших уст. Мы никому не скажем, откуда у нас этот рапорт.
— Мог бы этого и не говорить, — усмехнулся мужчина, поправил шляпу, поклонился Девон и пошел через парк к своей машине.
— Порядок? — спросил Лаки.
Дом Тайлеров уже спал. Только из комнаты Сейдж пробивался свет, играло радио, но, похоже, она тоже собиралась ложиться спать.
Остановившись у комнаты для гостей, заботливо приготовленной Лори, Девон повернулась к Лаки:
— Завтра мы продолжим наш разговор, попробуем выяснить, кто еще может иметь на тебя зуб. Будем отбрасывать каждого по отдельности.
— Хорошо.
— Дай знать, если вспомнишь еще кого-нибудь.
— Ладно.
— Ты меня слышишь?
— Конечно. — Хотя он с головой ушел в себя. — Ты хочешь спать?
— Немного.
— А я нет. Еще никогда в жизни я не чувствовал такого прилива энергии.
— Если помнишь, я с утра уже была в пути.
Он кивнул, не отрывая глаз от ее шеи и мечтая только об одном.
— Все в порядке? — спросил он, не желая уходить. — Кровать удобная?
— Еще не примерялась, но, думаю, мне понравится.
— В комнате тепло?
— Не слишком.
— Холодно?
— Нормально, Лаки.
— У тебя есть все, что нужно?
— Да.
— Полотенца?
— Да.
— Мыло?
— Туалетная бумага?
Она улыбнулась.
— Твоя мать — очень любезная и предусмотрительная хозяйка. У меня есть даже тарелочка с печеньем.
— Ну, значит, всем необходимым ты обеспечена.
— В общем, да.
— Но если еще что-то понадобится…
— Не понадобится.
— …ну там дополнительные одеяла, подушки… — Он склонил голову и пощекотал губами ее губы. — Я…
Он поцеловал ее, сначала погрузив язык ей в рот, затем впившись в нее губами. Застонав, он обнял ее и крепко прижал к себе. Страсть, казалось, вот-вот выплеснется наружу, но он пока еще владел собой.
Ощутить ее вкус. Только вкус. Тогда он сумеет пережить ночь. Но со вторым поцелуем губы его стали более властными, язык более нежным, руки более требовательными. Девон уперлась кулаками ему в грудь. Он снова застонал, но сдался и поднял голову.
— Нельзя, Лаки.
— Один поцелуй!
— Нет.
— Только один поцелуй!
— Нельзя.
— Я знаю, знаю.
— Тогда отпусти меня. Пожалуйста.
Он отпустил ее, но не сдвинулся с места.
Девон проскользнула к себе в комнату, но в глазах ее Лаки увидел искры страсти, столь же сильной, как и его собственная.
Он проворочался без сна всю ночь, зная, что их разделяют всего лишь две двери, но ему до нее не дотянуться.
Еще три дня такой жизни, и Лаки почувствовал, что скоро сойдет с ума. Он называл все новые имена, но они тотчас отпадали под давлением логики, разума и фактов. Никто из тех, кому он когда-то доставил огорчения, не мог совершить поджог.
На четвертое утро в Милтон-Пойнте Девон вздохнула за кофе:
— Оставался еще фермер, но он в момент пожара находился в Арканзасе, где покупал скот. Я не знаю, что делать…
— Неужели? — фыркнул Лаки. — Мне казалось, ты всегда все знаешь. Я думал, у тебя масса идей. Только не говори мне, что ты иссякла!
Девон яростно отбросила в сторону стул и направилась к двери, но когда она проходила мимо Лаки, тот вытянул руку, обнял ее за талию, привлек к себе и уткнулся ей в живот.
— Извини, извини! — Он млел, ощущая ее груди, мягкую ткань ее блузки, вдыхая запах свежести и чистоты. — Я знаю, я веду себя по-дурацки, но я просто умираю, Девон. Я просто взорвусь, Девон…
— Кто-то идет.
Только она высвободилась из его рук, как на кухне появились Лори и Сейдж. Если Лори и заметила разгоряченные лица молодых, то не подала виду. Сейдж, напротив, бросила на них понимающий взгляд и подмигнула.
— Привет! Мы вам не помешаем?
Лаки рыкнул на нее.
— Что вы собираетесь делать сегодня? — поинтересовалась Лори.
— Пока еще не решили, — отозвалась Девон слабым голосом.
— По-моему, вы упустили самый перспективный пласт…
— То есть?
Лаки с любопытством посмотрел на мать.
— Вы забыли о дурачке Кегни и его дружке!
— Малыше Элвине и Джеке Эде Петтерсоне?
Лори передернула плечами:
— Неприятные люди, особенно Джек Эд. А дети Кегни были ущербными с самого рождения.
— Слишком уж это просто, — возразил Лаки.
— Возможно, именно на это они и рассчитывают?
— В ваших словах есть резон, — сказала Девон. — Они, конечно же, давно точат на тебя зуб.
— Но у них есть стопроцентное алиби.
— Ложь, — заметила Сейдж. — Они запугали людей, и те солгали в их пользу.
Лаки прикусил нижнюю губу, обдумывая эту версию.
— Было бы опрометчиво сталкиваться с ними в открытую. Мы пообещали Пэту не нарываться на неприятности. Кроме того, — добавил он с улыбкой, — вдруг на этот раз Джек Эд меня все-таки прирежет!
— Что же делать? — спросила Девон.
— Малыш Элвин силен, как бык, и гнуснее сатаны, но умом его Бог явно обидел.
— Согласна. Поджог — идея Джека Эда.
— Давай обратим слабоумие Малыша себе на пользу.
— Как?
— Как обычно: мы его обманем!
Машина остановилась перед запущенным старым домом. Девон нервно спросила:
— Как я выгляжу?
— Отлично! — Лаки выключил мотор «Мустанга».
Она тронула стекла темных очков.
— Даже с этим?
Сейдж постаралась на славу и с помощью большого косметического набора нарисовала под глазом Девон потрясающий синяк.
— Даже с этим.
Лаки попытался дотянуться до ее губ, но, взглянув на окна дома, решил, что Малыш Элвин может уже наблюдать за ними.