Не присылай цветов

– Извините, мистер Рейнольдс.

– Все в порядке, – успокоил швейцара Пирс. Он выпустил Алисию из объятий, но продолжал смотреть на нее. – Мы уже готовы.

Алисия не была в этом уверена. В данный момент она даже не знала, в состоянии ли стоять, идти, дышать. Все ее тело сотрясала дрожь, мысли путались, душа пела. Волшебное объятие Пирса лишило ее способности соображать, и ей хотелось навсегда отдаться этой магической силе.

Его поцелуй, подобно волшебному туману, проник в ее тело, и сейчас она ощущала его во рту, в груди, в животе, между ног, в коленях и ступнях.

Все еще опьяненная этим восхитительным объятием, она позволила вывести себя из машины. Пирс уверенно подвел ее к стеклянной двери ресторана, щедро одарив чаевыми швейцара, столь немилосердно помешавшего им целоваться.

Ресторан не принадлежал к числу тех мест, куда приходят нынешние и будущие знаменитости, чтобы похвастаться новыми нарядами или продемонстрировать свое новое лицо – результат отлично проведенной косметической операции. В этом заведении царила сдержанность, умеренность и элегантность. Интерьер был столь же ненавязчив, как и музыка – дуэт скрипки и фортепьяно. Многочисленные официанты были предупредительны, но бесшумны и почти невидимы.

– Ваш столик ждет вас, мистер Рейнольдс, – объявил метрдотель после обмена приветствиями. – Прошу.

Пока они шли к столику, посетители ресторана оборачивались в их сторону. Без ложной скромности Алисия должна была признать, что из них получилась весьма импозантная пара. На Пирсе был темный, почти черный костюм и рубашка цвета слоновой кости. Дополняли ансамбль шелковый галстук и носовой платок, выглядывавший из кармана, которые напоминали цветом красное бургундское вино. Волосы были тщательно уложены и слегка блестели, хотя создавалось впечатление, что эта искусная прическа была чуть взлохмачена порывом озорного ветра или рукой женщины.

Когда они сели за стол и Пирс начал просматривать карту вин, Алисия холодно бросила:

– Похоже, тебя здесь все знают. Ты часто сюда приходишь?

Он усмехнулся, уловив неприкрытую нотку ревности в ее голосе.

– Да. Привожу сюда потенциальных клиентов.

– Наверное, на них это производит впечатление.

– Так и есть. Как правило, после обеда в этом ресторане мы получаем новые заказы.

Он намеренно ничего не сказал о женщинах, с которыми приходил сюда, так что естественное любопытство Алисии осталось неудовлетворенным. В любом случае сейчас все эти женщины не имели никакого значения.

– Что мы будем есть? И какое заказать вино – красное или белое?

Позже Алисия не могла бы ответить на вопрос, что она ела. Единственное, что ей запомнилось, это то, что все блюда были восхитительны. Разнообразные приправы и изысканная сервировка дополняли это ощущение. К тому же Алисия пребывала в состоянии эйфории, которая была вызвана вовсе не выпитым вином.

– Мой желудок, наверное, в недоумении, – заметила она, когда официант убрал пустую тарелку. – Он ведь привык к гамбургерам и хот-догам.

– Я рад, что тебе понравилось. А на десерт рекомендую клубнику со сливками.

– Больше не могу…

Но оказалось, что она может. И Алисия съела все, наслаждаясь каждой ягодкой.

– Пирс!

– Да?

Протянув руку через освещенный свечами стол, он взял ее ладонь, и официант, понимая, что его услуги больше не понадобятся, тактично удалился.

– Извини мое любопытство, – начала она. – Ты всегда пытаешься принизить свои профессиональные успехи, как будто они ничего не значат для тебя. Почему? Ведь, как правило, мужчины гордятся ими.

Он перевернул ее ладонь и начал водить пальцем по линиям руки.

– Я не чувствую, что добился успеха, Алисия.

Недавно я пришел к выводу, что все, что у меня есть в жизни, можно измерить счетом в банке. Разве это успех? Когда-то я так думал, но не теперь.

– Ты уверенно шел к своей цели. И разве надо стыдиться финансового и профессионального успеха?

– Если это все, что есть у человека в жизни, может быть, и надо.

– Я тебя не понимаю, – покачала головой Алисия. – Почему ты так строго себя судишь?

– Где жена, дети, домашний очаг, которые должен иметь каждый мужчина в моем возрасте? После своей неудачной женитьбы я никогда не испытывал ни к кому искренней привязанности, может быть, потому, что был слишком равнодушен и ленив. Только в последние несколько недель я был хоть каким-то подобием отца для своей дочери. Господи, как я жалею, что столько лет мы с Крисси могли бы что-то значить друг для друга, а не значили ничего! И разумеется, в этом нет ни капли ее вины. Во всех сферах жизни, которые чего-то стоят, я потерпел фиаско. Так что мне нечем гордиться.

Он коснулся ее щеки, и Алисия потерлась о его ладонь.

– Вот почему я бы хотел…

– Чего бы ты хотел?

Пирс опустил глаза. Медленно текли секунды. Наконец он снова взглянул на Алисию, но выражение его лица изменилось. Она поняла, что он не намерен возвращаться к прежней теме.

– Я хотел бы потанцевать с тобой. Как ты на это смотришь?

Они отправились в один из тех новомодных клубов, где можно встретить людей любого возраста и склада: начиная с панков, волосы которых были выкрашены в немыслимые розовые и голубые тона, и кончая томными леди, закутанными в дорогие меха. На зеркальном полу отражались тела, слитые в неистовом, сумасшедшем танце. На стенах мелькали кинокадры – тут были и фильмы Чарли Чаплина, и эротические ленты. Музыка ревела с такой силой, что посетители имели все основания всерьез опасаться за свои барабанные перепонки.

– Неужели передо мной тот самый мужчина, который сегодня днем купил в Диснейленде майку с утенком Дональдом? – прокричала Алисия на ухо своему партнеру.

Вокруг ревели басы и звенели гитары.

– Тот самый. А разве ты – та леди, что обожает мороженое и карусель?

– Признаюсь. – Она крутанулась на месте, и взметнувшееся платье обнажило бедро. – Но здесь тоже весело.

– Жаль только, что…

– Что ты сказал? – переспросила Алисия, поднося руку к уху.

Пирс приблизился и положил руки ей на талию.

– Я сказал – жаль, что здесь не бывает медленных танцев. Парень не может обнять свою девушку.

– Это потому, что очень часто их невозможно отличить друг от друга.

– Ты права, – согласился Пирс, смеясь. – Но ты-то девушка, это я точно могу сказать.

Он провел рукой по ее талии, поднялся выше, к груди и недвусмысленно сжал ее. Столь же недвусмысленным был блеск в его глазах.

– Я знаю место, где можно танцевать медленные танцы.

Алисия не сопротивлялась, когда он взял ее за руку и повел сквозь беснующуюся толпу к выходу. В машине он почти все время держал руку у нее на колене. Дом Пирса располагался на возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на город. Алисия, которая и сама происходила из достаточно обеспеченной семьи, все же была поражена, когда машина остановилась у массивных железных ворот, которые Пирс открыл с помощью дистанционного управления. Газон был аккуратно подстрижен и содержался в идеальном порядке, подъездная дорожка поражала своими размерами. Пирс подвел машину к просторному дому в деревенском стиле и нажал на тормоз.

– Не ожидай слишком многого, – насмешливо предупредил он. – Это всего-навсего большой и пустой дом.

– И к тому же очень красивый.

– Вот почему особенно жаль, что он такой пустой. Здесь можно было бы жить счастливо, но не получилось.

Внутреннее убранство дома соответствовало тому, что обещал его внешний вид. Просторные комнаты были умело спланированы и дорого и со вкусом обставлены в стиле, излюбленном калифорнийцами. Великолепные ковры покрывали сверкающий паркет из ценных пород дерева. Высокие потолки усиливали ощущение простора. Сквозь незанавешенные окна открывался прекрасный вид на город, залитый вечерними огнями и похожий в этот момент на сверкающее парчовое покрывало.

– Как здесь красиво. Пирс!

– Сейчас – да.

Он привлек ее к себе, крепко обнял, и они начали слегка покачиваться взад и вперед.