Конкур со шпагой

Кто болван - я или Мишка, - уточнять не приходилось.

- Не волнуйся, он сегодня после двух начинает.

- А если он уже сейчас там или раньше был и уже рассказал, кто ты и чем интересуешься?

- Сейчас он наверняка у Пашки. Его больше всего беспокоит драка. И ее последствия. О других делах он может и не догадываться.

- А если все это узелки на одной бечевке! Быстро сюда обоих! Хватит валандаться! А вообще ты молодец, здорово сыграл. Что-то мне в тебе начинает нравиться. Пошли к Михалычу.

- Опиши его, - сказал Егор Михайлович, когда я дошел до телохранителя.

- Средний рост, крепкое телосложение, волосы на руках почти красные. Голова или брита наголо, или он совершенно лыс, не разглядел. Брови сросшиеся, тоже рыжие. Нос немного смят. В уголке рта или родинка, или бородавка. Цвета глаз не знаю, но взгляд очень неприятный, страшный, я бы сказал. Смотрит так, будто спокойно выбирает, куда вернее ударить.

- Бурый, - уверенно сказал Егор Михайлович.

- Не может быть, - выдохнул Яков.

- Может. Он все может. Что за ним?

- Шесть лет строгой изоляции. Сейчас в бегах. В дороге - ограбление с нанесением тяжких телесных повреждений.

- Так, вы продолжайте заниматься своим делом, как будто его не было и нет. Вы пацаны против него и держитесь подальше. Без вас обойдемся. Ясно?

Ничего себе!

Павлик ничего не сказал, как мы ни бились. Он был очень запуган. Но боялся не за себя. Вернее всего - за Лену.

- Павел, - сказал я, потеряв терпение, - веди себя по-мужски, наконец. Сколько же можно прятаться за чужие спины и отвечать за чужие грехи?

- Что вы имеете в виду? - Он испуганно посмотрел на меня.

- Многое. И прежде всего - твой страх перед этой сопливой шпаной, этим подонком Полупьяном. Ты умный, образованный, порядочный и культурный человек, ты спортсмен, наконец, отец и муж, у тебя есть конкретные обязанности и долг перед семьей и обществом, неужели тебе до сих пор не стыдно?

- Что вы хотите?

- Где сейчас Мишка?

- Дома, - чуть слышно ответил Павлик.

- Неправда, - отрезал Яков. - Мы заезжали за ним.

- Тогда он... на даче.

- Где именно?

- В Ильинке.

- Объясни, как найти.

- Только езжайте за ним скорей. И не выпускайте его.

- Сережа, давай. А мы тут еще побеседуем. Возьми кого-нибудь с собой.

- Не надо. - Мне хотелось показать Павлику, что есть люди, которые не боятся Мишек. - Справлюсь.

Я обошел дачу кругом - запущенный садовый участок, облезлый щитовой дом, на стенах которого берестой завивалась старая краска, сарай с косой дверцей, две сильно ржавые бочки и еще какой-то хлам.

В доме было несколько человек. Этого я, конечно, не мог предвидеть. Раздавались крики, хохот. Потом мне показалось, что я услышал испуганный женский вскрик.

Я перемахнул через штакетник и подошел к окну. Оно было раскрыто, но задернуто шторой, и, кроме пустых бутылок на подоконнике, я ничего не разглядел.

Опять кто-то нехорошо, пьяно рассмеялся и заорал:

- Я первый! Я!

- Пусть сама выберет! - засмеялся еще один. - Полупьян не обидится.

- Рыжий, отбери у нее железку!

Медлить было нельзя.

Я взбежал на терраску, толкнул дверь. Под ноги мне бросилась кошка и, испугавшись, зашипела.

В комнате - загаженной, прокуренной, со стойкой вонищей кабака находились трое пьяных парней. Потные, в расстегнутых рубашках, они окружили... Лену.

Она, внешне спокойная и сосредоточенная, уверенно сжимала в руке шпагу, направив ее в лицо ближайшего парня - рыжего и самого здорового из них. В другой руке Лена держала оторванный рукав кофточки.

На ее, да и на мое счастье, я сразу оценил ситуацию и принял верное решение.

Оттолкнув Рыжего, я подошел к Лене и ударил ее по щеке.

- Все шляешься? Пошла домой! Своих кобелей тебе мало? - грубо схватил ее за руку и потащил к двери, умышленно не обращая внимания на парней, будто такие скандалы мне не впервой.

Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появился Мишка Полупанов. Прижимая к груди кожаную папку, набитую бутылками с водкой, он ошалело, с трудом соображая, смотрел на меня.

Я ударил его носком ботинка по ноге, он охнул и выронил папку. Одна бутылка разбилась, остальные раскатились по полу.

Мы выскочили за дверь.

- Извините, Лена, - сказал я, когда мы добежали до отделения милиции. - Я ведь старался, чтобы было звонко, но не сильно.

Она засмеялась:

- Как вы вовремя ворвались, ревнивый супруг.

Я зашел в отделение, объяснился с дежурным, и он выслал наряд.

Мишку задержали на шоссе. Я договорился, чтобы его отправили к нам, завернул шпагу в газеты, и мы поехали в Званск.

- Признаться, я уже думал, что этой шпаги нет на самом деле.

- Как видите, есть, - сказала Лена. - Я, правда, не рассмотрела ее как следует, но в руке хорошо почувствовала - это прелесть! Клинок легкий, гибкий, послушный, а ладонь лежит в эфесе, как в перчатке...

- Постойте, - перебил я Лену, - а как вы здесь оказались? И шпага откуда у вас?

Она усмехнулась, точнее - дернула уголком рта:

- Решила Павлика выручить в последний раз. Не получилось, вздохнула. - Догадалась я после разговора с вами, что именно он мне на день рождения приготовил. Он ведь упрямый! Наверное, после того скандала, когда ему не позволили показать мне шпагу, он и решил ее вообще забрать. И забрал. Догадывалась я и кто его избил. А сегодня прямо спросила: Мишка? Он промолчал, врать ведь не может. Да и стыдно ему было. Я поняла, что и шпагу отобрал Мишка. Он вообще очень поганый, все приставал ко мне. Но я решила его перехитрить. Думала: уж если шпага окажется у меня в руках, никакой Мишка мне не страшен. Тренер, когда хвалит меня, говорит, что бои я провожу творчески, импровизируя мгновенно. Вот я и "сымпровизировала". Шпага и правда у Мишки была. Он прямо сказал, на каких условиях я ее получу. Вы понимаете? Или, говорит, своего все равно добьюсь, да еще и Пашку посажу - шпагу-то он украл, не иначе. И тут пришли эти трое, дружки его. Мишка говорит, вы тут разбирайтесь, а я в магазин. Но шпага-то уже в руках у меня была. И я бы ее ни за что не выпустила...

- Дурак Пашка, - только и сказал я.

Полупанов на допросе показал, что шпагу он увидел у Пашки на работе: тот что-то с ней делал и похвалился, что она старинная и очень дорогая, что один грузин предлагал за нее двадцать кусков. Мишка сообщил об этом дяде Степе просто так, из интереса. И тоже просто так, по дружбе, вечером пошел проводить Павлика.

Под аркой их встретил Бурый. Он только посмотрел на Павлика, и тот молча протянул ему шпагу.

- Дай ему! - приказал Бурый Мишке.

Мишка "дал". Бурый стоял рядом и смотрел. Потом отдал шпагу Мишке и велел отвезти на дачу, хорошенько спрятать.

- Брешет! - отрубил Яков, когда Полупанова увели. - Почти все врет!

- Есть все-таки шпага, - недоверчиво и как-то разочарованно протянул Егор Михайлович. - Вызывайте профессора на опознание.

- Он болен, - сказал Яков. - Переволновался.

- Ну, позвоните, обрадуйте. Он дома?

Яков набрал номер.

- Николай Иванович? Щитцов говорит. Да, следователь. Хочу вас обрадовать: шпагу мы нашли... Что значит - как? Что значит - где? Что значит - не может быть! Почему не понимаете? Хорошо, подожду. Пошел лекарство пить, - это Яков сказал нам, прикрывая трубку. - Ну, что вы, я понимаю вашу радость. Выздоравливайте. И скоро сможете снова повесить ее на стенку. Или отдать в музей. Всего доброго. - Яков положил трубку, Ошалел от радости.

- Странно как-то ошалел, - сказал Егор Михайлович, который очень внимательно прислушивался к разговору. И так посмотрел на лежащую перед ним шпагу, будто она его укусила. - Ну-ка, Оболенский, пригласи своего реставратора. Пусть посмотрит.

Нам стало не по себе.

- А вы, опята, честно скажите - радуетесь?

- Теперь-то уж нет, - признался Яков.