Страница 49 из 71
Командир орудия 24-й батареи 169-го зенитного артполка старший сержант Александр Чистов видел, что некоторые сослуживцы, в их числе белорус ефрейтор Клейщик, не получают писем. Почтальон обычно приходил вечером, все его ждали с нетерпением. А для тех ребят, кому неоткуда было ждать писем, вечер становился тоскливым. Александр Чистов писал стихи. В один из таких вечеров после прихода почтальона он написал стихотворение "Просьба". Подержал его денек, подумал и отправил в редакцию газеты "Ленинградская правда". 12 сентября 1942 года его напечатали, а потом прочли по радио.
ПРОСЬБА
Подходит вечер фронтовой,
Вдали баян поет.
И вновь веселый наш связной
За почтой в штаб идет.
Вернется он, никто не спит,
Бегут скорей встречать,
Он улыбнется, поглядит:
"А ну, кому плясать?"
И всем, кто ждет уж много дней,
Вручает наш связной
Письмо от матери, друзей,
От девушки родной.
Но нет любимой у меня,
Никто не шлет привет,
А сердце - все же не броня
Грущу, что писем нет...
Девчата Родины моей,
Чтоб в яростной войне
Я стал к врагу в три раза злей,
Пишите письма мне!
Идем мы в бой, чтоб победить,
И недалек тот час
Мы вновь, как прежде, будем жить
И вновь обнимем вас!..
Не думал автор этих стихов, что они найдут такой отклик. 14 сентября, через день после его опубликования, пришло первое письмо от девушки-ленинградки. А 15 сентября пришло сразу 729 писем.
- Читал я их до 6 часов утра, никак не мог оторваться, - рассказывал позднее Александр Чистов.
На следующий день пришло 277, потом 172, 188 - из Ленинграда, Тихвина, Бокситогорска, с Урала, из Казахстана, Сибири...
Так советские люди стремились помочь своим воинам быстрее разгромить фашистских захватчиков.
В день славной годовщины Ленинского комсомола состоялся полковой вечер. После торжественного собрания ленинградское радио передавало концерт по заявкам воинов ПВО. С полкового вечера ленинградское радио передало ответ Александра Чистова девушкам, приславшим ему письма. Он прочитал письмо, полученное в тот вечер - 2576-е по счету - от Брони Одзерейко из Ленинграда.
"Знайте, что мы, девчата, - писала она, - чем можем - помогаем вам, бойцам, чтобы скорее разгромить проклятого изверга. Расскажу немного о себе. Я работаю токарем и состою бойцом медико-санитарной команды. Выпускаем продукцию для вас, чтобы скорее разгромить фашистскую гадину. Работаем много, но об усталости некогда думать. Приятно сознавать, что хоть чуточку помогаем вам, фронтовикам. Ведь вам бывает труднее. Мы, ленинградцы, пережили большие трудности, но сейчас живем хорошо. Ленинград наш все такой же красивый, как и прежде. Только еще дороже стал он нам".{261}
Летом 1943 года бои под Ленинградом не утихали ни на земле, ни в воздухе. Войска Ленинградского фронта своими активными действиями вырвали у врага инициативу, заставляли его обороняться. Фашистское командование боялось дальнейшего наступления советских войск, поэтому оно держало сильную группировку авиации. Воздушными налетами оно пыталось сорвать наступательные действия наших войск.
С 12 мая 1943 года, наряду с ночными налетами на Ленинград, гитлеровцы начали практиковать и дневные, впервые использовав для этого истребительную авиацию. Фашистское командование рассчитывало, что истребителям, имевшим скорость большую, чем бомбардировщики, легче будет прорваться к городу - шли они по одиночке или парами.
Вместе с тем фашистское командование предпринимало массированные налеты группами по 20-40 бомбардировщиков на железнодорожные коммуникации, перевалочные базы под Ленинградом, а также на войска.
В связи с такой тактикой врага перед армией ПВО ставились задачи: прикрывать не только Ленинград, но также и базы и наступавшие войска.
Фашистские бомбардировщики совершали налеты, имея двойное прикрытие истребителей. Первая группа - группа заслона вылетала раньше и имела цель сковать боем наши истребители, не подпустить их к бомбардировщикам. Вторая группа - группа непосредственного прикрытия следовала вместе с бомбардировщиками и должна была обеспечить им нанесение удара по намеченному объекту.
Конечно, противостоять такой тактике было не легко, но наши войска уже имели достаточный опыт борьбы с воздушным врагом и необходимые технические средства.
Радиолокационные станции обнаруживали вражеские самолеты на удалении до 150-200 км, поэтому летчики и зенитчики успевали подготовиться к бою. В тот период радиолокационные станции Ленинградской армии ПВО оказывали большую помощь и защитникам Волховской гидростанции: предупреждали их о подходе фашистских самолетов.
Зенитчики хорошо освоили станции орудийной наводки, приборы управления артиллерийским огнем (ПУАЗО-2 и ПУАЗО-3), неизмеримо повышавшие эффективность огня. Свою возросшую боевую выучку зенитчики наглядно демонстрировали в боях.
13 апреля 1943 года через огневую позицию батареи, которой командовал старший лейтенант И.Д. Орлюков (192-й зенитный артиллерийский полк), шла большая группа бомбардировщиков на высоте около 4700 м. Батарея имела ПУАЗО-3. И вот, ведя огонь с помощью этого прибора, зенитчики за две минуты сбили три "юнкерса".
На другом участке батарея старшего лейтенанта Н.Т. Волошененко также сбила два самолета фашистов{262).
Батарея коммуниста Петра Каплара занимала позицию недалеко от переднего края обороны. Она часто подвергалась артиллерийскому обстрелу, то и дело отражала налеты вражеской авиации.
Две группы пикировщиков заходили для штурмовки наших войск. Зенитчики выждали наиболее удобный момент и открыли огонь. Снаряды рвались возле первой группы. Вот загорелся один самолет, и, описав дымную дугу, взорвался неподалеку от позиции зенитчиков. Строй самолетов смешался. А в это время загорелся еще один "юнкерс". Вражеским летчикам стало уже не до бомбежки. Сбросив беспорядочно свой груз, они повернули восвояси.
Гитлеровцы попытались использовать для воздушных налетов и белые ночи, когда по самолету трудно вести стрельбу, а летчик хорошо видит объекты. Но зенитчики ставили такой заградительный огонь, что бомбардировщики не смогли пройти к объектам. В одну из ночей они подбили два "юнкерса". Особенно отличились в этих боях орудийные расчеты старшего сержанта Саркисяна и сержанта Варнавского.
Зенитные подразделения ПВО действовали в тесном взаимодействии с истребительной авиацией. Весной и летом 1943 года не проходило ни одного дня без воздушных боев. Чтобы облегчить наведение наших истребителей на врага, передовой командный пункт корпуса выдвинули к городу Колпино, а ночной - к Средней Рогатке. Наведение осуществлялось по радио.
5 июня 1943 года во второй половине дня шестерка истребителей 158-го полка под командованием Героя Советского Союза капитана Сергея Гавриловича Литаврина вылетела на перехват большой группы вражеских самолетов в районе станции Мга. День выдался безоблачным, и Литаврин на далеком расстоянии увидел фашистские самолеты. Бомбардировщики шли на высоте пять тысяч метров эшелонирование, звеньями. Наши летчики насчитали 40 бомбардировщиков и 20 истребителей{263). На каждого нашего по десятку врагов!
- Мы развернулись и врезались в строй вражеских машин, - рассказывал товарищам после боя младший лейтенант Василий Макуха. - Фашистские истребители в это время находились ниже нас и сразу вступить в бой не могли. Воспользовавшись замешательством гитлеровцев, мы произвели первую групповую атаку. Капитану Литаврину и старшему лейтенанту Сысоеву удалось сбить по одному "хейнкелю".
Некоторые самолеты еще продолжали держаться в строю и идти вперед. Мы неотступно преследовали их. Через несколько минут лейтенант Владимир Плякин, младший лейтенант Леонид Кулаков и я почти одновременно сбили еще три вражеских бомбардировщика{264).
Так уже в первые минуты боя наши летчики сбили пять фашистских бомбардировщиков, причем истребители прикрытия ничего не успели сделать.