Побег

Спустя неделю после появления Марго Риган шла по восточному коридору на кухню, с ужасом думая о том, что ей предстоит. Нужно было проверить меню на предстоящую неделю, а заодно встретиться с поварихой Мальвиной. Старуха сразу же невзлюбила Риган и постоянно что-то бормотала себе под нос. Одна из служанок как-то упомянула, что Мальвина приходится семье Дженкинсов родней и, подобно всем остальным, надеялась, что Тревис женится на Марго. Собравшись с духом, Риган вошла в кухню.

– Нет у меня времени на другие занятия, – заявила Мальвина, хотя Риган не успела произнести еще ни единого слова. – Только что сюда явились люди с корабля, и мне надо их кормить.

Риган не хотела отступать.

– Ничего страшного. Я выпью только чашку чая, а меню мы обсудим как-нибудь позже.

– Ни у кого нет времени готовить чай, – бросила повариха и грозно посмотрела на трех своих юных помощниц.

Распрямившись, Риган подошла к стоявшей вдоль одной стены чугунной плите, которая источала запахи и дымила.

– Я и сама могу приготовить себе чай, – ответила она, надеясь, что голос ее звучит достаточно уверенно, и не желая показать, что не имеет ни малейшего представления о том, как приготовить чашку чая. Обернувшись, Риган бросила на повариху величественный взгляд, презрительно улыбнулась и взяла чайник.

Улыбка сразу исчезла: она вскрикнула, уронила раскаленный чайник и отшатнулась в сторону, когда кипящая вода расплескалась по полу. За ее спиной раздался злобный хохот поварихи, а Риган только беспомощно посмотрела на свою обожженную ладонь.

– Возьмите, – ласково сказала одна из служанок и вложила кусок холодного масла в горящую руку Риган. – Подержите его, а пока посидите. Я принесу вам чай.

Последние слова она прошептала, искоса поглядывая на повариху.

Опустив голову, Риган молча вышла из кухни, держа перед собой руку с растопыренными пальцами, а масло текло по ее дрожащей ладони. Она хотела направиться прямо в спальню, но один из молодых слуг сообщил ей, что в гостиной ждет гостья. Только Риган подумала о том, что хорошо бы уклониться от встречи, как на верхней ступеньке лестницы появилась Марго в ослепительном платье из синего атласа.

– Что вы сделали с собой, дитя мое? – спросила она, бросившись вниз по лестнице. – Чарлз, принеси в салон марлю, и пусть Мальвина пришлет нам чаю. С хересом! И передай ей, что я хочу ее фруктового пирога.

– Слушаюсь, мэм, – на бегу ответил юноша.

Марго взяла Риган за запястье и повела ее вверх по лестнице.

– Где вы так сильно обожгли руку? – сочувственно спросила она.

Поскольку гордость Риган страдала так же, как и рука, сочувствие было ей приятно.

– Я взялась за чайник, – робко и смущенно ответила она.

Выражение лица Марго не изменилось, и она повела Риган к дивану. Спустя несколько секунд появилась служанка, которую Риган еще не приходилось видеть, неся марлю и чистую ткань.

– Где ты была, Салли? – строго спросила Марго. – Опять взялась за старое, отлыниваешь от работы?

– Нет, мэм. Я помогаю хозяйке каждое утро, правда ведь, мэм? – заявила служанка, смело глядя на Риган.

Риган не ответила – за последние несколько недель она видела слишком много новых лиц.

Марго схватила бинты.

– Убирайся отсюда, бездельница! И берегись, а то я заберу у Тревиса твой контракт.

Бросив на нее испуганный взгляд, служанка вышла из гостиной. Марго опустилась на диван рядом с Риган.

– Покажите-ка мне вашу руку. Действительно, сильный ожог. Вы, конечно, слишком долго держали чайник. Надеюсь, вы расскажете Тревису про то, как ведет себя прислуга. Он позволяет им своевольничать, и слуги вообразили себя хозяевами этого дома. И Уэс ничуть не лучше. Поэтому Тревис и хотел обзавестись женой. Ему нужна решительная женщина, способная управляться с такой большой плантацией.

Говоря все это, Марго осторожно перевязывала руку Риган, а когда закончила, вошел Чарлз с подносом, на котором можно было уместить целого пони. На нем красовался изысканный серебряный чайный сервиз георгианского стиля, хрустальный графин с хересом, два фужера и огромное количество разнообразных крохотных пирожных и бутербродов.

– Мальвина могла бы приготовить и получше, – заявила Марго, презрительно глядя на поднос.

– Она, видно, меня больше не считает гостьей. Передай ей, что, уезжая, я хочу с ней поговорить.

– Слушаюсь, мэм, – пробормотал Чарлз и вышел.

– Ладно, – продолжала Марго и улыбнулась Риган. – Я, конечно, сама разолью чай, раз ваша рука в таком ужасном состоянии.

Марго легко разлила чай, добавила в него изрядную порцию хереса, и выбрала для Риган пирожное.

– Я ведь приехала, чтобы попросить прощения, – заговорила Марго и налила себе хереса, забыв про чай. – Представляю себе, что вы обо мне подумали, когда на прошлой неделе я повела себя непростительно грубо. После случившегося я никак не решалась вернуться сюда и просить, чтобы вы меня приняли.

Униженная речь этой царственной женщины обрадовала Риган.

– Мне.., вам нужно было приехать, – тихо ответила она.

Отведя глаза, Марго продолжала:

– Видите ли, мы с Тревисом были с детства влюблены друг в друга, и все считали, что мы когда-нибудь поженимся. Поэтому когда он представил другую женщину своей женой, я, разумеется, была потрясена.

Она опять посмотрела на Риган с лаской и мольбой:

– Вы ведь меня понимаете, правда?

– Конечно, – прошептала Риган. Марго и Тревис были так похожи друг на друга, так уверены в себе и решительны. Они властвовали на земле.

– Мой отец умер два года назад, – продолжала Марго с такой болью в голосе, что Риган вздрогнула. – И с тех пор я одна управляю своей плантацией. Она, конечно, сильно уступает владениям Тревиса, но мне этого достаточно.

Риган чувствовала, что такая женщина действительно может одна управлять целой плантацией; а вот Риган не в состоянии приготовить себе даже чашку чая. Но, по крайней мере, хоть одно она умеет делать правильно. Опустив голову и улыбнувшись, она сказала:

– Тревис верит, что наши дети будут помогать ему в работе на плантации. Это, конечно, со временем, но один уже готовится.