Побег

– Он не бесчувственный! – поспешно возразила она. – Тревис…

– И какой же он? – терпеливо спросил Дэвид. Ответа он не получил. Отойдя от него, Риган облокотилась о поручни, и, глядя на воду, спросила себя, какой же для нее Тревис? Ночью она стонала от удовольствия, и то, как по вечерам он всегда готовил ей горячую ванну, убеждало Риган в его доброте. И все же ее не покидала мысль о том, что она – его пленница.

– Вы мне не ответили, Риган, – сказал Дэвид. – Вам нехорошо? Вы, наверное, устали. Я понимаю, что ухаживать за мной – не самое легкое дело. Может быть, вам…

– Нет, – она улыбнулась, услышав знакомые жалобы. – Вы же знаете, как мне приятно ваше общество. Не посидеть ли нам?

Весь день оставаясь с Дэвидом, она совершенно не прислушивалась к его словам. Зато она внимательно наблюдала за тем, как Тревис ловко карабкается по вантам, как аккуратно складывает толстые тяжелые канаты на палубе. Иногда он останавливался и подмигивал Риган, постоянно чувствуя на себе ее взгляд.

В ту ночь она впервые за многие недели вернулась в каюту раньше Тревиса. Когда он вошел, лицо и глаза его сияли.

Казалось, за последние недели он стал еще красивее: его лицо загорело, мышцы стали еще крепче, чем раньше.

– После тяжелого дня так приятно тебя увидеть. Могла бы и поцеловать меня при встрече; или ты все поцелуи отдала юному Уэйнрайту?

Радость ее улетучилась.

– Предполагается, что я должна молча сносить эти оскорбления? Хотя и то, что ты навязал мне позорную связь, вовсе не значит, что другой мужчина может – или хотя бы попытается – добиться того же.

Отвернувшись, Тревис снял рубашку и начал умываться.

– Очень рад, что щенок не пытался наложить лапу на то, что принадлежит мне. Ему такое, конечно, не по силам, но хотелось бы быть полностью уверенным в этом.

– Ты невыносим! И я тебе не принадлежу! Тревис самодовольно улыбнулся.

– Может, стоит доказать, что ты принадлежишь мне?

– Я не принадлежу тебе, – повторила она, отступая. – Я сама могу о себе позаботиться.

– Хм, – Тревис улыбнулся и подошел к ней. Он ласково и призывно провел пальцем по ее руке, и когда ее смотревшие столь решительно глаза дрогнули, он прищурился.

– Разве сможет этот недоросль возбудить тебя одним лишь пальцем? Она отпрянула.

– Дэвид – джентльмен. Мы говорим о музыке и книгах, в которых ты ничего не понимаешь. Его семья – одна из древнейших в Англии, и мне нравится его общество. – Она гордо выпрямилась. – Я не позволю, чтобы ты своей ревностью помешал нашей дружбе.

– Ревностью? – Тревис рассмеялся. – Если бы я к кому и ревновал, так уж, конечно, не к этому нытику. – Взгляд его опять стал серьезным. – Но, кажется, он начинает питать к тебе серьезные чувства, и я думаю, что тебе надо реже видеться с ним.

– Реже! – вскипела Риган. – Ты намерен вмешиваться в мою жизнь буквально во всем! – Она продолжала более сдержанно. – Я – свободная женщина, и когда мы приплывем в Америку, я собираюсь воспользоваться своей свободой.

Такой человек, как Дэвид, захочет женится, а не станет превращать женщину в., свою рабыню. Тревис спокойно положил руки ей на плечи.

– Ты действительно хочешь променять меня на юнца и золотое кольцо?

Он наклонился и хотел поцеловать ее, но Риган уклонилась.

– Возможно, мне бы и хотелось попробовать, – шепотом ответила она. – Вряд ли мужчины так отличаются друг от друга. Если Дэвид полюбит меня, мы, может быть, подойдем друг другу на брачном ложе.

Тревис больно схватил ее за плечи.

– Если этот мальчишка когда-нибудь тронет тебя хоть пальцем, я переломаю ему все кости – прямо у тебя на глазах. – Он резко оттолкнул ее и в ярости выбежал из каюты.

Той ночью Риган осталась одна. Ей не хотелось признаваться себе, как она скучает без Тревиса, как ей одиноко без его объятий. Всю ночь она ворочалась в постели, сдерживая рыдания, стараясь не поддаваться страху.

Наутро она проснулась с кругами под глазами, и Сара вновь ни о чем ее не спросила. Они молча сидели в каюте и шили. К вечеру в дверь постучал Дэвид и осведомился, не хочет ли Риган прогуляться с ним.

Когда они поднялись на палубу, Риган, казалось, видела только Тревиса, но он ни разу не повернул голову в ее сторону.

Его равнодушие возмутило ее, и она обратила все свое внимание на Дэвида, который жаловался на долгое путешествие и плохую еду. Заметив, что скучающее выражение в ее глазах сменилось восхищением, он смолк и посмотрел на нее.

– Сегодня вы особенно восхитительны, – прошептал он. – От солнца ваши волосы стали золотисто-красными.

Именно в эту минуту мимо них прошел Тревис, держа на плече громадный кусок холста.

– Благодарю вас, Дэвид, – ответила она громче, чем нужно. – Своими комплиментами вы заставляете женщину чувствовать себя настоящей королевой. Не помню даже, когда мне последний раз говорили такие вещи.

Даже если Тревис и слышал ее, то не подал вида и даже не замедлил шаг.

И опять она провела ночь одна. Ей страстно хотелось показать Тревису, что, хотя он и бросил ее, ей это безразлично. Риган жаждала доказать ему, что способна на самостоятельные поступки. Поэтому она с каждым днем все более открыто кокетничала с Дэвидом, когда Тревис оказывался поблизости.

Вечером третьего дня, когда Дэвид проводил ее до каюты, он, вместо того, чтобы как обычно вежливо пожелать ей доброй ночи, страстно обнял ее.

– Риган, – прошептал он у самого уха. – Вы должны знать, что я люблю вас. Я полюбил вас с первой минуты… И каждую ночь я вынужден одиноко лежать в своей каюте, а это.., животное пользуется правом касаться вас. Риган, любимая, скажите, что и вы питаете ко мне те же чувства.

К своему изумлению, она поняла, что поцелуи и объятия Дэвида вызывают у нее отвращение. Она попыталась освободиться из его объятий.

– Я – замужняя женщина! – выдохнула она.

– Замужем за человеком, который недостоин целовать подол вашего платья. Мы будем скрывать нашу любовь, пока не приплывем в порт, а потом мы добьемся расторжения вашего брака.

Вы же не собираетесь провести всю жизнь с этим нищим матросом. Станьте моей, и я построю вам такой дом, какого еще не видели в этой захудалой стране.