Страница 3 из 9
- Кто тебе сказал? - спросил Геннадий Азарович и зацепился носком кроссовки за край выбоины в асфальте.
- Мама тете Вале говорила. Да и сам я так думаю.
- А что значит - непредприимчивый?
- Ну... - замялся Ромка. - Значит, денег не можешь заработать. Поэтому мы так бедно и живем: ни машины, ни хорошей квартиры, ни даже компьютера. Из всех моих друзей только у нас нет компьютера. А там игры сейчас - знаешь, какие классные?
- Мама у нас с тобой очень хорошая, но иногда она бывает не права. Я и на кооперативную квартиру деньги в свое время заработал, и кандидатом наук без чьей-либо помощи стал, - начал зачем-то оправдываться Безменов, потом перебил сам себя:
- Будет у нас с тобой компьютер, будет! И квартира будет, только не сразу. Вот защищу докторскую...
На самом деле удерживала его в институте не диссертация, уже почти написанная еще полгода назад. Доплачивают за степень теперь совсем гроши, не стоит и копья ломать. Но в институте у Геннадия Азаровича была возможность проводить расчеты на одном из трех закрепленных за отделом компьютеров. А в соседней лаборатории все еще работала -·во многом стараниями опять-таки Безменова - уникальная установка для напыления сверхтонких пленок. И последние полтора года Геннадий Азарович занимался не столько докторской, сколько расчетами и отработкой технологии нанесения различных пленок на всевозможные прозрачные материалы. Но не объяснять же все это Ромке? А тем более Фаине. С недавних пор она явно чувствовала себя обделенной жизнью, красавицей, опрометчиво вышедшей замуж за неудачника. Блестящий молодой ученый, на которого она возлагала большие надежды, перестал быть и блестящим, и молодым, вот-вот перестанет быть и ученым, а материальные, такие приятные на вкус и на ощупь блага в семье так и не появились. И плевать хотела Фаина на открытие, почти уже сделанное некогда любимым мужем, на уникальные результаты первых экспериментов, на захватывающие перспективы, открывающиеся не перед Геннадием Азаровичем, не перед отечественной наукой даже, а - перед всей человеческой цивилизацией. Начхать на все это Файке и забыть. Вот если бы он ее увез в Америку или, на худой конец, здесь стал тысячу-две баксов в месяц получать...
- А где ты деньги возьмешь? - не поверил уже привыкший обходиться без шоколадок и новых кроссовок Ромка.
- А заработаю, - в тон сыну ответил Геннадий Азарович. - Предприму какое-нибудь прибыльное дельце - и заработаю. Стоп. Кажется, мы уже пришли.
Оглянувшись по сторонам, Геннадий Азарович пролез через дырку в заборе, обогнул штабель плит.
- Что мы будем делать? - вполголоса спросил заинтригованный Ромка.
- Учиться метать нож. Вот, смотри, - развернул Геннадий Азарович тряпицу. - Это - десантный нож. Ну, почти. Я, когда из армии вернулся, попросил дядю Юру на заводе сделать мне точно такой же, какой был у меня в полку. Я тебе говорил, что в десантных войсках служил?
- Говорил. Только я думал, заливаешь. Ты ведь ни каратэ не знаешь, ни кирпичи ломать не умеешь.
- Тогда нас этому еще не учили. Но по морде я все равно кому хочешь могу дать, и никакое каратэ не поможет. А еще некоторых из нас научили вот чему...
Вытащив из самодельных кожаных ножен слабо пахнущее ружейным маслом лезвие, Геннадий Азарович коротко, почти без замаха метнул нож в забор. Доска хрустнула, в ней зазмеилась трещина.
- Ну-ка, Роман, принеси, - приказал отец открывшему от удивления рот сыну.
Есть еще порох в пороховницах, есть. Ромка, конечно, вытащить нож не сможет. Так и задумано. Сейчас объясню ему, каким должен быть настоящий нож, потренирую маленько... А то ишь ты, непредприимчив... Погоди, вот напылим первые зеркала, тогда и посмотрим, кто больше предприимчив, Витович, Кулик или Безменов. Только нож сегодня нужно будет спрятать подальше и обещание хранить тайну с Ромки взять. А то начнет во дворе хвастаться...
* * *
Утром на работе Безменову сообщили две новости: одну, как водится, хорошую, другую очень плохую. Начали, опять-таки как водится, с плохой: ночью в отделе украли все три компьютера. Не помогли ни оббитые цинковым железом двери, ни охранная сигнализация: открыли то ли ключами, то ли отмычками, а сигнализацию, похоже, отключали. Хотя утром она функционировала уже нормально.
Это был удар в спину, Конечно, резервные копии программ и всех полученных на сегодняшний день результатов Безменов держал дома. Но компьютеры!..
Хорошая новость состояла в том, что Володя Семенов, парень с университетским образованием и золотыми руками, напылил-таки накануне ночью первый комплект зеркал. И Геннадий Азарович, запершись в своем кабинете, то в отчаянии хватался руками за голову, понимая, что завершение работ по его личной, полуподпольной, никем не финансируемой теме "Камертон" теперь отодвигается на неопределенный срок, то разворачивал мягчайшую фланель, в которую был завернут небольшой обруч с прикрепленными к нему двумя прозрачными, похожими на защитные хоккейные, щитками. На первый взгляд, ничего особенного в этих щитках не было. Ну разве что непонятно было, почему один из них должен защищать затылок. Но при внимательном рассмотрении под строго определенным углом становилось заметно, что отсвечивают они как-то странно, совсем не так, как обычный сверхпрочный прозрачный пластик. Технология напыления разрабатывалась по результатам предварительных, весьма грубых расчетов, и добротность резонатора получится, видимо, низкой. Но обнаружить эффект, предсказываемый не столько теорией, сколько интуицией, эта конструкция позволит.
Порадовавшись тому, что уже на этой неделе начнутся эксперименты, Геннадий Азарович уносился мыслями в ближайшее будущее, когда будет разработана методика напыления новых, уже гораздо более совершенных зеркал, вспоминал, что компьютеры украдены, и вновь горестно охватывал руками голову.
Ну почему их стащили именно сейчас, когда до финиша было рукой подать?
- А может, украли не столько компьютеры, сколько твои программы и расчеты? - предположил появившийся в самом конце рабочего дня Семенов. Помнится, ты говорил, что речь идет об открытии, и не маленьком.
Истинного назначения зеркал Володя не знал. Именно потому, что Безменов прекрасно понимал, какого масштаба открытие может быть сделано, он и не посвятил Семенова во все детали их общего дела. Каждый разрабатывал свою часть: Володя - технологию напыления уникальных зеркал, Безменов теорию и варианты практического использования резонаторов. Форму резонатора, равно как и его параметры, мог рассчитать только Безменов и никто иной. Но ни в компьютерных программах, ни в распечатках результатов расчетов не было ни слова о назначении зеркал. Эта информация хранилась в одном-единственном месте, недоступном ни для кого, кроме Геннадия Азаровича - в его собственной голове.
- Не думаю. Программы расчета я использовал, в общем-то, стандартные, ничего особенного в них нет. Те зеркала, которые ты напылил, были просчитаны еще месяц назад - почему компьютеры украли только теперь? А расчеты новых зеркал только начаты. Логично было бы дождаться их окончания, а потом уже красть результаты. Все равно без меня в промежуточных расчетах никто не сможет разобраться. Нет, к "Камертону" воровство не имеет никакого отношения. Но уговор хранить тайну остается в силе, - улыбнулся Геннадий Азарович.
- Мы же договорились. Кстати, как насчет оплаты?
- Мы же договорились, - передразнил Семенова Геннадий Азарович, открывая сейф. Отделив от тоненькой стопочки пять зеленых банкнот, он протянул их Семенову.
Знала бы Фаина, что это деньги из обещанной, но якобы не полученной Геннадием Азаровичем премии - не сносить бы ему головы. Но бесплатно ночами никто не станет работать, даже безотказный Семенов. И потом, после того как Файка деньги, отложенные на компьютер, потратила на бультерьера - кто бросит в Безменова камень?
Розалия Леопольдовна позвонила почти тотчас после ухода довольного Семенова.
- Геннадий Азарович? Я по поводу Фая. Если вы решили участвовать в том, о чем мы вчера с вами говорили, я жду вас завтра в десять часов вечера на пустыре, обнесенном забором, что на полпути от ваших домов к станции метро. Надеюсь, вы придете? - со значением добавила Роза.