Страница 60 из 64
ЭДВАРДУ ГАРНЕТУ
Уингстоун, Манатом, Девон.
14 сент. 1910 г.
Дорогой Эдвард!
Твое письмо способно тронуть сердце демона. Так или иначе, книга не выйдет раньше марта, и, конечно, я мысленно буду еще над ней работать. Самое главное - сохранить равновесие. И есть опасность увязнуть в еще худшем болоте. Все зависит от того, чего в книге ищешь. А за двумя зайцами погонишься...
По мнению Гилберта Мэрри, эта книга, - безусловно, "самый прекрасный и, пожалуй, самый горький из ваших романов". Ты прав - мы мало знаем о собственных произведениях, если не считать того, что лучше кого бы то ни было знаешь все касательно равновесия, поскольку знаешь, чего добивался, а другие должны об этом догадываться, - но вот тебе два диаметрально противоположных мнения, причем оба человека, высказавшие их, отнюдь не дураки.
Я охотнее перенесу презрение радикалов за то, что они могут назвать взглядом снизу вверх, нежели наперекор своему внутреннему чувству пойду по пути слишком легких и несправедливых нападок. Если я установлю "иссушающее" действие аристократизма, которое ты при своей наблюдательности усмотрел, то больше мне ничего не нужно: потому что у аристократии есть свои достоинства, и немалые. Я с самого начала думал, что книга вызовет недовольство в обоих лагерях. Патрициям она, безусловно, не понравится, и демократам тоже. Есть еще один тонкий штрих, которого ты не уловил: этот круг общества - _основное его ядро_ - отличается некой (если хочешь - притворной) свободой обращения, отсутствием жеманства и гибкостью, и все это можно показать только отрицательным методом, то есть не изображая сатирически _нравы_, а если ступить на путь сатиры в области интимной жизни, будешь бить не по главному, а по боковым линиям и сейчас же навлечешь на себя обвинение в невежественности и несправедливости со стороны самой аристократии, что повредило бы книге больше, чем досада и даже презрение тех, кто при одном слове "аристократ" приходит в ярость. Впрочем, лорда Денниса я еще как следует просмотрю. Лорд и леди Вэллис, на мой взгляд, - самые обыкновенные люди, немножко смешные. Во всяком случае, можешь быть уверен, что именно так их воспримет большинство читателей.
Ты часто говоришь, что главное мое достоинство - равновесие, но на сей раз ты мне в этом смысле не доверился. Не забудь, в какой атмосфере ты сам живешь. Когда балансируешь между двумя мирами, все время поневоле вызываешь недовольство то в одном из них, то в другом, так будет и теперь.
Посылаю тебе "Жанну". При втором чтении она не хуже, скорее, наоборот. Историческая верность опасна для четкой драматургической формы, все мои замечания и вымарки объясняются этим. Дело не столько в психологии или чувствах, сколько в требованиях сцены. С начала до конца эмоциональное напряжение неуклонно нарастает, и это главное, а если ты сделаешь в последних двух актах те сокращения, которые я предлагаю, будет и неуклонное нарастание темпа, что в длинной пьесе очень существенно.
Я рад, что Пэйн со мной согласен.
Желаю пьесе всяческой удачи, мой дорогой. Ты заслужил победу.
Твой Дж. Г.
ЭДВАРДУ ГАРНЕТУ
Уингстоун, Манатом, Девон.
18 сент. 1910 г.
Дорогой Эдвард!
Посвящение "Жанны д'Арк" для меня большая честь и радость. Ширмы вместо декораций - это может спасти положение.
На твоем месте я бы не удовольствовался теми сокращениями, которые я наметил, даже если ты их сделаешь, а постарался бы еще сжать речи священника. Для книжного варианта сцену во дворе я бы непременно сохранил сама по себе она очень хороша.
Я много думал о "Патрициях", но в рукопись еще не заглядывал. Чем больше думаю, тем больше чувствую, что совесть моя чиста, а вот техника, наверно, хромает. Я чувствую, что _мысленно_ вижу этот класс под правильным углом, но при переработке я так прилежно изымал по всей книге сатиру, что, видно, перестарался. Лорд Деннис слишком милый, с этим я согласен, первоначально мне нужна была симпатичная фигура в противовес лорду и леди Вэллис, которые, как мне казалось, слишком сатиричны, и жесткой леди Кастерли. Теперь, когда сатиру я убрал, он стал слишком хорош и тонок. Техническая трудность, по-моему, в том, что у меня нет никакого человека из другого класса, который бы сбил спесь с патрициев. Куртье на это не способен - я пробовал, но он тогда получается еще более бумажный. Куртье нехорош именно потому, что я знаю Невинсона. Это меня связывает по рукам и ногам.
В одном из своих писем ты поминаешь "Усадьбу". А мне вот кажется, что типичного помещика я знаю хуже, чем типичного аристократа. В "Усадьбе" помещик- это образ вымышленный, на его изготовление пошли: 1) один старый полковник ополчения, у которого есть дом в деревне. Он, правда, сам из помещичьей семьи, но занимался коммерцией; 2) один мой товарищ по университету из очень аристократической семьи; 3) мой родной брат. Так что он, как видишь, чистая случайность, хоть и счастливая. Этим я хочу только доказать, что беда не в недостатке знания - образы, которые мне удаются, редко бывают похожими портретами. Миссис Пендайс почти сплошь вымысел, Хассел Бартер тоже - он начался с человека, которого я полчаса наблюдал в поезде. А вот Грегори Виджил, который удался гораздо хуже, взят из жизни. Увидеть один раз, но особенно остро - это, как правило, для меня плодотворнее, чем близко знать изо дня в день. Поэтому Берти из "Патрициев", тоже списанный с аристократа, с которым мы жили бок о бок в колледже и который два года был моим ближайшим другом, не пожелал выйти из стадии наброска. А Барбара (по твоим словам - лучший образ в книге) - плод наблюдений одного вечера и двух писем одной сорокалетней аристократки. Или возьми "маленькую натурщицу" - она-то мне удалась - так вот, я ничего не знаю о маленьких натурщицах и вообще о девушках ее типа, только видел их иногда мельком. Между прочим, Каннинхем Грэхем говорит, что знает сколько угодно "старых мистеров Стоунов". А я не знаю. Из-за моего метода люди всегда считали, что я добросовестно пишу с натуры, я же втайне уверен, что лишь следую своему воображению. Возьми мистера и миссис Деннант из "Острова фарисеев" - ты их всегда хвалил. По полчаса разговора с ним и с ней да четыре дня (на расстоянии) в том же отеле за границей - вот и все, из чего они родились.