Оружие скальда

— Вы понесете товар в усадьбу или оставите до утра здесь? — спросил Торвард у хозяина.

— Я бы предпочел взять его в усадьбу, если там найдется место в кладовой под крепким замком, — ответил Халлад. — Если у вас есть нужда в льняных тканях или хорошей литой бронзе, мы можем сторговаться.

— Хотел бы я поглядеть на того удальца, который проглядел Черные Камни! — гудел Ормкель.

— Погляди на меня! — ответил ему добродушный голос с выговором фьяллей. — Давно мы с тобой не видались, Неспящий Глаз!

Из тумана показалась фигура плотного приземистого человечка с густой и широкой рыжей бородой. Его здесь неплохо знали: не меньше двух-трех раз в год Болли Рыжий проплывал мимо Аскргорда на своей маленькой снеке, держа путь от больших торгов Эльвенэса к внутренним областям фьяллей. Торговал он разными мелочами: говорлинскими горшками и кувшинами из тонкой красной глины, всяким кузнечным товаром — и не числился среди богатых купцов. Зато разных историй с ним всегда приключалось несчетное множество, и его ценили в усадьбах не столько как торговца, сколько как рассказчика. Поистине счастливой считала себя та усадьба, которой удавалось залучить его к себе зимовать! И сегодня, как видно, у него найдется о чем порассказать.

— Болли Рыжий! — радостно вскрикнула Эйстла. — Ты еще не утонул?

— Я не могу утонуть, рыбка моя! — так же добродушно ответил торговец. — Ведь я обещал посвататься к тебе, когда ты вырастешь!

Эйстла залилась хохотом.

— А вено ты накопил? — сквозь смех спросила она. — Так и знай: меня задешево не отдадут!

Хитрая девчонка знала себе цену: несмотря на низкое происхождение, она уже сейчас была стройна и весьма привлекательна. Сказав это, она бросила быстрый взгляд на Эйнара Дерзкого. Но он разглядывал корабль.

— Говорили тебе умные люди: найми хорошего кормщика! — сказал Ормкель Болли Рыжему. — Аты вечно надеешься на себя одного! Вам повезло, что вас кто-то подобрал, а не то вы сидели бы на тех камнях до самого прилива! И моя хюльдра осталась бы без жениха!

— Я могу рассказать тебе о каждой щербинке в Черных Камнях и о каждом пятнышке лишайников, — не смущаясь попреками, отвечал Болли Рыжий. — Но в такую погоду я видел не больше, чем крот на солнце!

— Ты купец! Купец и не больше! — с явным презрением к этому званию ответил Ормкель. — А настоящий кормчий видит море даже с завязанными глазами!

Тем временем товары сгрузили с корабля, «Выдру» вытащили на песок. Дети побежали в усадьбу рассказать о гостях, чтобы женщины могли приготовиться к встрече, работники помогли перенести тяжелые тюки в усадьбу. Больших кладовок конунг фьяллей у себя не заводил, и товар пришлось сложить в сенях и в кухне.

— Не бойся за свое добро! — сказал Торвард Халладу. — В Аскргорде нет воров. Кюна Хёрдис нашла бы вора, только раз заглянув ему в глаза. Так что можешь спать спокойно.

При этом он пристально взглянул в глаза гостю — его с детства забавлял испуг, который обнаруживали чужие люди при упоминании о колдовской силе его матери. Но Халлад Выдра не испугался. За много лет торговых поездок он насмотрелся всякого, и его нелегко было смутить.

— Я рад буду приветствовать мудрую кюну Хёрдис! — почтительно сказал он. — И ее сына, Торварда конунга, тоже. Я смогу увидеть их?

— Конунга ты уже увидел. А кюна, я думаю, ждет вас в гриднице возле стола.

Как раз при этих словах хозяин и гость вошли из сеней в кухню, ярко освещенную огнем длинного очага, и Халлад увидел длинный шрам на щеке Торварда, знакомый ему по многим рассказам. Ничем не показав смущения, купец молча поклонился. Торвард провел его в гридницу.

Шагнув через порог, Халлад поклонился сначала огромному ясеню, росшему посреди палаты и уходившему могучим стволом выше кровли. Когда-то сам Бальдр указал первому из конунгов это место для постройки усадьбы, но запретил срубать молодой ясень. Дом был построен вокруг ясеня, и с тех пор дерево стало покровителем рода.

Усадьба конунгов держалась на нем, как весь мир держится на Иггдрасиле. Много чудесного рассказывали об этом дереве. Жертвы и мольбы, принесенные к его подножию, мгновенно достигали слуха богов и ни разу еще за всю историю рода не оставались без ответа. Всякий гость считал за честь, если его приглашали за один из столов, расположенных вокруг ясеня вдоль стен гридницы.

Этим вечером в усадьбе Аскргорд не спали долго. Болли Рыжий, поместившись недалеко от дверей, потешал работников и детей своими рассказами. Халлада Выдру кюна Хёрдис посадила поближе к хозяину. Уроженец Эльвенэса умел обходиться со знатными людьми. Кюна Хёрдис задавала ему множество разных вопросов, попросила показать ей товар. Халлад учтиво и подробно отвечал ей, замечая, что и конунг слушает его не без интереса. Это не совсем отвечало его ожиданиям, хотя, конечно, не могло не радовать. Совсем недавно, провожая его из Эльвенэса, Хеймир конунг желал ему удачи так, как будто провожал в царство Хель, — ведь предстояло плыть мимо земель фьяллей и самого Аскргорда. И сам Халлад едва ли бы попросился сюда ночевать, если бы не неудача Болли Рыжего. И вдруг обнаружилось, что конунг фьяллей даже не подозревает о той вражде, которую питают к нему в городе Хеймира, конунга слэттов. Или он только делает вид?

— Что слышно про Черную Шкуру? — первым делом спрашивали мужчины у Халлада.

— Ньёрд помог нам — мы ничего про него не слышали. Мы плыли вдоль южного берега, ночевали у тиммеров, у граннов, а потом на Квартинге. Этот путь длиннее, зато надежнее. Я знавал немало удальцов, которые предпочитали плавать побыстрее и отправлялись вдоль северного берега, до Квиттинга, — из них редко кто возвращался назад.

— Уж если мне придется плыть отсюда через Средний Пролив, я не стану выбирать дороги подлиннее! — крикнул Ормкель.

Халлад посмотрел на него и ничего не ответил. Странно, до чего мало некоторые дорожат своей жизнью, если готовы расстаться с ней ради одного бахвальства. Халлад Выдра к таким не принадлежал.

Торвард недовольно нахмурился — он не любил разговор об орингах Бергвида Черной Шкуры, считая само его существование прямым оскорблением себе. Что и говорить, его отец, Торбранд конунг, немало сил отдал на то, чтобы квитты больше никогда не имели своего конунга. Но Бергвид жил, как будто назло Торварду и Хеймиру, собирал дань с уцелевших квиттов и грабил корабли.