Страница 8 из 20
вам по одному комплекту "Хроник". Но вы бы и сами могли произвести подписку на все издания нашего "Самиздата", переиздаваемые в Нью Йорке Валерием Чалидзе, который сам до недавнего времени жил и работал в Москве, подвергаясь всем опасностям, окружающим нас и теперь. Если вы хотите знать СССР не только по рекламным картинкам, то вы произведете эту подписку.
Я не знаю, что будет предъявлено в качестве официального обвинения Андрею Твердохлебову, но фактически его преследуют за создание советской группы "Эмнисти" и за участие в ее работе.
Оба, безусловно, будут осуждены. Советский суд не может оправдать людей независимой творческой мысли.* После отбытия срока к научной работе их не допустят. Если вы не согласны с такими действиями советских властей протестуйте! Если не верите мне - добейтесь, чтобы ваших доверенных представителей допустили на суд, и убедитесь в правдивости или ложности моего сообщения.
* Сергей Ковалев осужден на 7 лет лагерей и 5 лет ссылки, а Андрей Твердохлебов - на 5 лет ссылки. (Прим. - А.Г.)
Все, кого я упоминал в настоящем письме, высокоталантливые люди. Не всем из них удалось закончить высшие учебные заведения. У Мустафы Джемилева и Владимира Буковского на пути встала тюрьма, но ни тот ни другой не остановились. Джемилев вырос в талантливого общественного деятеля и писателя, Буковский в тюрьме закончил университетский курс биофака и занимается научной работой в области биологии. Чтобы понять, какой это подвиг, надо самому побыть в заключении в советской тюрьме.
Продолжает в условиях тюрьмы свои научные исследования талантливый астроном Кронид Любарский.* Между тем, на воле готовятся лишить его ученого звания. Когда один из его бывших сотрудников указал на то, что Любарский результативный ученый, представитель ВАК заявил:
"Его научное лицо не имеет значения. Мы должны исходить из оценки его общественного поведения. А эту оценку дал суд. Любарский ни до суда, ни в тюрьме не раскаялся, и это для нас важнее всего."
* Кронид Любарский был лишен постановлением ВАК ученой степени. (Прим. А.Г.)
В тяжелых лагерных условиях находятся: литературовед Габриэль Суперфин, украинский писатель Черновол и многие другие. В сибирской ссылке писатель очень яркого дарования и мужественный борец против произвола Анатолий Марченко.
Мне хотелось бы продолжать и дальше сей скорбный и гордо-героический список, без конца рассказывать о молодых дарованиях, беспощадно подавляемых бесчувственной бюрократической машиной, о наиболее смелой и стойкой творческой молодежи нашей страны. Но знания мои ограничены, а объем письма не дозволяет слишком расширять список. Поэтому, как мне ни грустно, я остаюсь в долгу перед многими, кого знаю лично, и еще перед большим числом тех, с кем лично незнаком.
Особенно велик мой долг перед так называемыми "националистами" стран, имевших собственную государственность,* - Литва, Латвия, Эстония, а также перед участниками еврейского движения за выезд на национальную родину. После того как Генеральная Ассамблея ООН при самом активном участии советской делегации приняла позорную антисемитскую резолюцию, коммунисты обязаны особенно решительно и бескомпромиссно поддерживать это движение.
* П.Г. имеет в виду в недалеком прошлом, так как в более ранние периоды истории все нерусские народы имели свою национальную государственность, которая была этими народами утрачена в силу непрерывной экспансионистской политики правящей верхушки Российской империи. В период Гражданской и национально-освободительных войн на территории современного СССР национальная государственность была восстановлена большинством этих наций. Однако уже к середине 20-х годов империя почти полностью была восстановлена. Правительству во главе с Лениным не удалось восстановить контроль Москвы только на территориях пяти стран: Польши, Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии. (Прим. А.Г.)
Я заканчиваю. Луиджи Лонго в цитированной статье совершенно правильно говорит, что после смерти диктатора нельзя ограничиться тем, чтобы "придать окраску некоторой либерализации старому режиму и сoхранить его сущность". К сожалению, сущность сталинского режима во многом сохранилась.
Теперь нет столь массовых арестов, как при Сталине. Но осталось главное полная нетерпимость к свободной мысли. Это не выступает столь ярко, как в прежние времена, когда эта мысль душилась открыто. Теперь для ее удушения научились подбирать уголовные статьи. Диктатура личности устранена - заменена коллективным руководством. Но государственная олигархия, как в прошлом диктатор, неподконтрольна народу и партии. Карательные органы стали еще мощнее, но им пока не дают той рабочей нагрузки, которую они имели при Сталине.* Однако весь арсенал способов подавления сохраняется. В применении карательные органы тренируются на "инакомыслящих". Вызов в карательные органы "для воспитания", предупреждение, "проработка" на собрании, исключение из партии, комсомола, профсоюза, увольнение с работы, лишение возможности работать по профессии или в данной местности, запрещение жить в определенном районе (литовцам, например, предписывают выехать за пределы Литвы), наконец, арест и осуждение с отбыванием наказания в лагере обычного, строгого, особо строгого режима, в тюрьме или спецпсихбольнице (та же тюрьма, но худшего типа), после освобождения ряд дискриминационных действий властей: установление надзора, запрещение жить в определенных районах, лишение возможности работать по профессии - вот те способы, с помощью которых подавляется мысль, пользуясь которыми неконтролируемая народом власть в любой момент может начать массовый террор, может ввергнуть страну в войну.
* Дело, однако, им находят.
У памятника Маяковскому собирается несколько юношей, чтобы почитать и послушать стихи. Сейчас же вокруг них накапливается сотенная толпа КГБистов в гражданском, чтобы путем провокаций ликвидировать "сборище".
Семь человек приходят на Красную площадь, садятся в тихом уголке, там, где нет никакого движения, и выставляют лозунги протеста против ввода советских войск в Чехословакию. Тут же на них налетают многие десятки "защитников безопасности" опять же одетые под частных граждан,- избивают и уволакивают демонстрантов в тюрьму. (Впоследствии они еще будут и лжесвидетельствовать в суде, утверждая, что демонстранты грубо нарушали общественный порядок .)