Морфология Кер

Все присутствующие молчали и кажется потихоньку начинали вникать в суть того, о чём она только что поведала Лапшина. Немую сцену прервал майор Пивоваров.

- Послушайте, друзья, вы не будете против того, что мы где ни будь остановимся и чуть-чуть перекусим?! А то мой желудок начинает глодать маленький поганый червячок, тем более, что до базы ГРУ ещё достаточно далеко, а как видите уже темнеет и мне не хотелось бы в темноте останавливаться.

Машина притормозила возле небольшого, но достаточно красивого деревянного домика со светящимся фонариком, подвешенным прямо над входной дверью. Рядом с ним красовалась искусно вырезанная в готическом стиле табличка из дерева, на которой можно было прочесть: "Кабакъ у Антошки.".

Алексей первым прочтя надпись улыбнулся и с ухмылкой в голосе произнёс.

- Вот тебе и на...Антошка, Антошка, готовь к обеду ложку...Кто бы это знал заранее, главное, чтобы в этой дыре кормили сносно. А то отравят ещё.

Он приподнял лежащий на соседнем с ним сидении укороченный автомат Калашникова и повесив его себе на плечо вышел из автомобиля, при этом сильно хлопнув дверью.

- Ну что, вас долго ждать! -крикнул Пивоваров, предвкушая плотный и сытный ужин.

Все тут же последовали за ним, и за всеобщим неутолимым желанием перекусить.

Внутри кабака было немноголюдно. Журналисты, сопровождаемые майором прошли к столику, стоящему возле высокой, раскидистой пальмы, неизвестно откуда появившейся в этом забытом богом краю. За столиком, находившемся около стены сидели люди, промасленный вид которых говорил о том, что они, скорее всего работают дальнобойщиками. Столик напротив них занимали три бритоголовых субъекта, щетинистые лица которых могли бы рассказать любому страждущему о тяжёлой трудовой деятельности их носителей, в объёме, не меньшем, чем роман "Война и Мир". Их глаза, словно шурупы буквально ввинтились в только что вошедших чужаков и кажется совсем не хотели покидать объекты своего пристального внимания в лице трёх человек, у одного из которых при себе имелось солидное вооружение...и их странной поклажи, загадочно -притягивающего серебристого чемоданчика, положенного прямо на обеденный столик.

Подошедшая официантка, щеголяющая открытыми коленками длинных стройных ног вежливо поинтересовалась, что бы хотели заказать себе незнакомцы. При этом она откровенно косила свой взгляд на автомат, который держал при себе Пивоваров.

- У вас есть какое ни будь блюдо из курицы? -спросил изголодавшийся в конец Алексей.

- Копчёная подойдёт?

- Ну давайте копчёную, что ли. Голод -не тётка! А вы, ребята, что будете?

Андрей взглянул на Ирину и поняв, что ей абсолютно всё равно, что есть, ответил.

- Нам пожалуй тоже самое, ну и мне пиво, если можно?!

- Пиво только разливное.

- Разливное, так разливное.

- А вы, молодой человек, -обратилась она к майору, -не желаете, что ни будь выпить?

- Нет, девушка дорогая, я за рулём. Нельзя...

- Хорошо! -ответила она и торопливо удалилась.

- Андрюш, убери пожалуйста телепортёр со стола, -сказал майор. -А то та троица мне, что то совсем не нравится. Все глаза свои уже промозолили, глядя на нас.

Он махнул головой в сторону бритоголовых парней, явно неравнодушно наблюдающих за чужаками. Сафронов поставил "ПТ-1" на пол.

- Лёш, ты думаешь, что они решили, что в нашем чемоданчике куча денег?

- Они похожи на местных отморозков, поэтому мне достаточно тяжело определить, какие мысли у них сейчас вертятся в голове. Но в любом случае нам не о чем беспокоиться... -уверенно произнёс силовик, поглаживая своей крепкой рукой холодную сталь ствола "калаша".

Вскоре торопливая официантка принесла заказанную еду. Румяную, с коричневой дымящейся корочкой копчёную курятину, по виду только что приготовленную. И гарнир, золотисто -подрумяненный картофель фри с зеленью петрушки и сельдерея. Здесь, в глуши, это было похоже на настоящий царский пир. Все, даже обычно сдержанная Ирина, с превеликим удовольствием накинулись уплетать принесённую им пищу. Через несколько минут голод удалось полностью заглушить, благодаря плотному и своевременному ужину. Только Андрей, покончивший, как и все остальные со съестным, смаковал ещё остатками недопитого пива, принесённого ему в высокой глиняной кружке с красивой ажурной ручкой.

- А что, довольно сносно, можно сказать даже со вкусом. -произнесла довольная ужином Лапшина.

- Андрей, давай заканчивай трапезничать, а то совсем уже стемнело и нам пора отправляться дальше. Тем более мне кажется, что впереди нас ожидают небольшие и совсем ненужные нам сейчас проблемы. -сказал Алексей, провожая взглядом покидающую кабак бритоголовую троицу.

Они вышли на улицу. Темнота совсем уже спустилась с небес на Землю, окутав её плотным тугим одеялом. Похолодало. Похоже, что вдали от больших городов холодает значительно быстрее, даже в тёплое время года, не смотря на то, что на дворе стоит весна, лето или запоздалая осень, не говоря уже о зиме... Майор нажал на кнопочку маленького пульта охранной сигнализации, легко размещающегося у него на ладони, и она, заставив

моргнуть дважды автомобильные фары открыла замки на дверях джипа.

- Ну что, едем? -спросил майор своих спутников.

- Куда?! -раздалось из темноты. -Куда это вы решили так быстро уезжать?

Через секунду к машине вышли те трое, явно интересующиеся содержимым чемоданчика, ручку которого крепко сжимал в своей руке Сафронов. Двое из них были вооружены короткими охотничьими обрезами. Третий стоял впереди них в позе Адольфа Гитлера с руками, заложенными за спину, вызывающе нагло и абсолютно раскованно.

- А мы что, обязаны кому то давать отчёт в своих действиях? -спросил Алексей, снимая автомат с предохранителя.

Невооружённый молодой человек ближе подошёл к своему оппоненту и как то злобно произнёс.

- Слушай, ты! Если хочешь перевозить что либо по нашей трассе -плати. Наша дорога стоит денег! А груз то ваш, я вижу непростой...

Пивоваров тяжело вздохнул и спокойно продолжил.

- Ну что ж, ты сам этого хотел, братан!

Он моментально подскочил к троице и применив какие то молниеносные удары заставил всех троих потерять равновесие и тут же упасть. Один из бандитов катался по земле, бросив обрез, держась обеими руками за свой пах и хрипя при этом от боли во всё горло. Двое других спокойно лежали лицом к земле. Одному майор наступил ногой на затылок, а другому приставил ствол автомата прямо к виску.

- Ну что, пацаны, дела плохи? -пытаясь отдышаться спросил он. -Будем ещё спрашивать куда, зачем и с чем мы едем?!

Тот, который чувствовал прикосновение оружейного ствола к своему виску как то не по-человечески жалобно проскулил.

- Нет -т, если хотите, можете взять, то что у нас есть.

Он тут же попытался залезть в карман своей чёрной коричневой кожанки и после нескольких попыток достал из неё довольно толстый, увесистый кошелёк, набитый деньгами. Пивоваров взял его и осмотрев внутреннее содержимое с силой забросил в темноту.

- Поганые, грязные деньги, старичок, до добра ещё никого не доводили. Помни об этом. Был бы я на службе, засадил бы всю вашу троицу на долгий-предолгий срок, например до скончания века...Но я к вашему счастью сегодня очень занят...

Машина мчалась по пустынной ветке дороги, всё дальше и дальше, оставляя за собой только сырой от ночного тумана и чёрный от непроглядной тьмы голый асфальт шоссе. Ирина и Андрей, осоловев от усталости дремали, обняв друг друга. Пивоваров посмотрел в зеркало заднего вида и увидев эту идиллическую картину подумал. Вот, можно сказать, счастливые люди. Они вместе, они рядом друг с другом. Старое, уже подзабытое состояние...Жаль, только, что оно у меня прошло. Очень жаль...Было время, когда и мы со Снежаной также, как два голубка, обнявшись могли заснуть после долгого ночного разговора, забыв про включенный телевизор. А как мы обнимались, сидя на лавочке в центральном парке...или прямо в вагоне метро. Потом свадьба. Белая фата Снежаны пеленой стоит перед моими глазами до сих пор, свадебный марш Мендельсона и затяжной, крепкий поцелуй под всеобщие крики "Горько". Громкий хлопок откупоренной бутылки "Советского" шампанского. Затем появился маленький, несмышлёный человечек, которого мы сразу же назвали Павлушкой. Когда думаешь, что такое счастье, наверное, что приходит в голову первым, именно он, мой сын, моя кровь, моя жизнь. Но потом...Всё рушится в один миг, неуловимый и жестокий. Лучше бы меня разрезали на тонкие бутербродные кусочки тупым, ржавым ножом, а затем слоями укладывали на горячую сковороду, но ни это...Потерять всё, когда ты этого достиг и сумел вкусить все прелести жизни. Наверное и есть самое страшное, что может приключиться абсолютно с любым, но не дай бог этого никому. Почему, все же тот, в кого стали так много верить не видит, что происходит со мной, с тысячами тех, кто живёт в моей или не моей стране, в моём или не моём городе, в моём или не моём доме, со мной или не со мной?! Почему?! Может быть его просто нет? Или он слеп ко всем, кроме избранных, сидящих на вершине пирамиды, сложенной из человеческих жизней и судеб, которые они, эти избранные решили вершить?! Нет, так дальше быть просто не должно. Нельзя поддаваться веяниям толпы, как говорил Кирилл Мефодьевич, царство ему небесное. Надо что то делать, предпринимать. Состояние, когда попросту сложены руки, может довести до полного "the end"! Нельзя спать, когда ты сидишь на пороховой бочке зная, что рядом с тобой горит большой постоянно разгорающийся в порывах ветра костёр...