Страница 6 из 11
– Вы объяснили им причину своего странного поведения?
– Ничего объяснять не пришлось…. Они сами все увидели, когда зашли в мастерскую.
– Рисунок был реален? Он не был плодом вашего воображения?
– Увы! – нет. Нарисованный Человек был абсолютно реален! И Гоша и Илона видели его. Из магазина «Стройматериалы» сестра пригласила двух загорелых молодцов в треугольных шляпах из газет и поролоновыми валиками на длинных ручках под мышками. Эти бравые ребята за пару часов закатали стену двумя слоями краски, даже следа не осталось от того кошмарного рисунка….
– Но страх остался?
Аполлинарий, молча, кивнул, не поднимая глаз. Потом медленно обхватил голову руками, качнулся вперед:
– Нарисованный Человек из детства – мой самый большой кошмар в жизни. Я, взрослый сильный человек, начал понемногу превращаться в затравленного идиота. Вернулся страх темноты! А вы знаете, что это такое? Я часто работаю по ночам, для меня это важно…. Теперь все ночи напролет в моем доме включен свет, иначе я просто сойду с ума.
– Сестра знает о вашем состоянии?
– Думаю, уже догадывается.
– Тогда, в мастерской, после того, как молодцы из «Стройматериалов» закрасили испорченную стену, вы рассказали Илоне о подлинной причине вашего недуга?
– Нет. – Художник махнул рукой. – Мне было невыносимо стыдно признаться, что я просто-напросто испугался, как детсадовец.
– Илона знала о ваших детских страхах?
– Нет. Мы никогда об этом не говорили.
– Кто знал?
– Никто. Кроме….
– Кроме вашего психотерапевта?
– Кроме Сергея. Моего доктора. – Кивнул Аполлинарий. – Если бы не его постоянная поддержка, даже не знаю, что бы случилось со мной после всего этого.
– Вам не удалось выяснить, кто испортил стену в мастерской? Кто нарисовал эту фигуру?
– Парамонов тоже задал тот же вопрос, когда я пригласил его на следующий день. Он был очень недоволен тем, что я даже не попытался это выяснить. Он был уверен, что этот простой момент мог бы многое изменить в моем состоянии. Но я не выяснил. И знаете почему?
– К сожалению, догадываюсь. Вам было страшно убедиться в том, что Нарисованный Человек появился на стене сам собой, по своей собственной воле.
– Мой разум твердит мне, что это бред. Но справляться с внутренней паникой все труднее и труднее!
– Кто мог сделать этот рисунок? Кто в те дни бывал в вашем доме?
– Да в том-то и дело, что никого! Илона с утра работала в саду. Гоша был в своем офисе, приехал домой только в обеденный перерыв. Рина гостила у меня долгое время перед этим, но как раз в эти дни ее уже не было! Прошла уже неделя с того дня, как она уехала!
– Когда вы видели эту стену чистой в последний раз?
– Часа за полтора до того момента, как на ней появился Нарисованный Человек. Я работал полночи. В семь часов утра поднялся в спальню, чтобы переодеться и принять душ. Потом я спустился на кухню, сварил себе кофе, позавтракал на скорую руку.
– Никто не стучал в дверь? Не заходил во двор?
– Никого не было! Собаки молчали, я ничего не слышал.
– Как же тогда ваша сестра и ее муж объяснили появление рисунка на стене?
Аполлинарий вдруг умолк. Закрыл лицо ладонями, плечи его поникли. Пауза была долгой, но Даниил не торопил художника с ответом. Наконец, хозяин дома слабо шевельнулся, попытался посмотреть своему собеседнику в глаза, но не смог. Опустив голову, он нехотя пробормотал:
– И моя сестра, и ее муж, и мой доктор Парамонов до сих пор уверены, что это я сам испортил стену в своей мастерской. Они думают, что я сам начертил Нарисованного Человека, потом мой разум помутился, и я забыл об этом. Мне посоветовали сделать перерыв в работе, отвлечься от картин, съездить куда-нибудь, отдохнуть.
– Удивительные болваны…. – пробормотал под нос Гирс. Но тут же вернулся к разговору. – Впрочем, не будем отвлекаться! Итак, мы выяснили, каким образом Нарисованный Человек вернулся в вашу жизнь после длительного перерыва. Теперь расскажите мне, что происходило дальше. Вы упоминали про несчастные случаи с вашим автомобилем.
– Упоминал. – Немного оживился художник. – После того, как мне настоятельно посоветовали отойти от работы и развеяться, я решил поехать к своему приятелю. У него огромная дача за Заскучновском, он постоянно приглашал меня к себе, но из-за своей занятости я все время откладывал визит. И тут я решил погостить у него пару недель, в надежде, что в новой обстановке все быстро забудется.
– Вы поехали к нему на своем автомобиле?
– Естественно. В первую же субботу я собрался, позвонил другу. Я помню этот день, будто все это было только вчера…. Я подошел к автомобилю, оглянулся через плечо на дом. И снова внутренний страх стиснул мое сердце. Освещенный солнцем фасад, закрытые шторами окна, моя опустевшая мастерская – все показалось мне картонной, плохо нарисованной декорацией. Силы меня покинули, будто кто-то в одно мгновение выкачал из меня всю энергию. Мне уже не хотелось ехать к другу, мой дом держал меня мертвой хваткой, и я подумал внезапно, что Нарисованный Человек не даст мне вырваться отсюда….
– Но вы, все же, поехали?
– Да, я сделал над собой усилие и сел за руль.
– Где произошла авария?
– На выезде на Дальнее шоссе, по пути в Заскучновск. Солнце в тот день было не яркое, но, тем не менее, голова моя стала тяжелой и звенящей, как при солнечном ударе. Меня начало нестерпимо клонить в сон. Я из последних сил боролся с этим состоянием, решил увеличить скорость, чтобы побыстрее доехать до дачи друга. И вдруг я понял, что автомобиль не слушается меня! С ужасом, с похолодевшим сердцем я понял, что тормоза неисправны! Я запаниковал, попробовал съехать с дороги, сделать что-нибудь, чтобы сбросить скорость…. Меня занесло сначала на обочину, затем на пустошь у дороги, потом автомобиль врезался в заросли колючего кустарника. Они, собственное, его и остановили….
– Эксперты осмотрели автомобиль?
– Осмотрели. – Вздохнул Аполлинарий. Махнул рукой. – Коррозия деталей тормозной системы…. Причина – «несвоевременное и некачественное обслуживание техники». Что они еще могли сказать? Не мог же я начать рассказывать им про испорченную стену в мастерской, про постоянное присутствие за моей спиной невидимой силы.
– Тормоза. – Негромко произнес Даниил. Неодобрительно покачал головой. – Вы еще дешево отделались! Можно сказать, в рубашке родились.
– То же самое мне сказал тот рыжий капитан. – Усмехнулся художник. – Я не стал с ним спорить. Какой смысл?
– Как я могу предположить, на этом ваши беды не закончились?
– В то время они еще и не начались по-настоящему. – Снова помрачнел Аполлинарий. – Я не поехал к другу, вернулся домой. Я собрал все карандашные эскизы, масляные портреты Рины и с курьером отправил их этой даме. К свертку я приложил письмо, в котором пояснил, что дарю ей эти работы и желаю ей счастья. После этого Нарисованный Человек отступил. Несколько месяцев прошло спокойно. А потом меня чуть не сбросило со скалы.
– Что значит «чуть не сбросило»? – опешил Гирс. – Чем? Кто?
– Я не знаю. – Признался хозяин дома, развел ладони в стороны. – Это была весна! После череды оттепелей и похолоданий, на лесной скале над масонскими камнями образовался толстый жесткий слой льда. Знакомо вам это местечко?
– Прекрасно знакомо.
– Очень живописная скала! А вид, открывающийся с нее – просто мечта пейзажиста. Ни раз и не два я бывал там, провел за этюдником десятки часов. Я знаю на этом обрыве каждый камень, каждую поваленную сосенку. В тот день с самого утра у меня было отвратительное расположение духа. Во сне я видел старый дом, тот самый, в котором я провел детство. И снова, как и пятьдесят лет назад я ехал по длинному полутемному коридору на трехколесном велосипеде. И в том сне я снова испытал детский ужас перед Нарисованным Человеком, который вдруг начал проступать на старой, покрытой толстым слоем побелки стене. С криком я проснулся! В разбитом состоянии провел полдня в мастерской, потом не выдержал безделья – пошел на этюды на свое любимое место, на скалу. И вот, вообразите себе, на той самой тропинке, которую я знаю с детства, по которой проходил сотни раз, я вдруг потерял равновесие! Меня будто закрутило по оси, потом ударило об лед спиной, затем коленом! Я не успел даже вскрикнуть, не смог даже сообразить, что произошло, не почувствовал даже самый миг падения! Через мгновение мой рюкзак и этюдник вылетели со скалы вниз и исчезли с глаз! Не могу даже предположить, почему я не сорвался на масонские камни! До сих пор для меня это остается загадкой. Я схватился рукой за тоненькую ветку голого куста, могла ли она удержать меня? Не знаю…. Но факт остается фактом, я перестал скользить по наклонному льду! Через какое-то время я смог унять дрожь в ногах и осторожно перебраться от опасного края к заснеженной тропинке. Когда я, не помня себя от ужаса, спустился вниз, то нашел лишь лопнувший от удара рюкзак и свой этюдник, превратившийся в щепки. Так я остался жив во второй раз….