Страница 80 из 110
– Клянусь отмычками Ч'варты, впереди под полом что-то есть!
– Что значит – под полом? – не поняла Бэх. – Этажом ниже?
– Ну, не совсем под полом… В общем, не ходите пока никуда.
Он опустился на колени и стал продвигаться вперед едва ли не дюйм за дюймом, внимательнейшим образом осматривая пол.
– Вот она, родимая! – в конце концов прошептал Макобер. – Смотрите.
Он отцепил от пояса ножны вместе с мечом и, удерживая клинок за лезвие, шлепнул им по полу прямо перед собой. Раздался хруст, и в камне возникла дыра фута в три шириной.
Подойдя поближе, друзья заглянули вниз.
Дна видно не было. Совсем как в том ущелье, где под ними проломился мост.
– Да, хороши бы мы были, влетев в такую штуку со всего разгона, – Мэтт поежился. – Как-то я совершенно про них не подумал. Хотя у нас, в общем-то, обычная вещь. Это так, банальненько. Прямо скажем, без воображения строили. Вот то ли дело…
Пока все перебирались через провал, гном успел познакомить друзей примерно с дюжиной конструкций, одна изобретательнее и непременно смертоноснее другой.
– Убедил! – мессариец поднял вверх обе руки. – Мэтти, а ты не мог подождать, пока мы отсюда выберемся? Я теперь не то что спать не стану, мне ходить расхотелось!
– Ничего, будешь осторожнее, – философски парировал гном, наблюдая, как Макобер двинулся дальше чуть ли не в полуприсяде, простукивая пол перед собой любезно одолженным Баурастом незажженным факелом.
А Айвен к тому же строго-настрого наказал мессарийцу не торопиться и не увлекаться.
Однако где-то через четверть часа друзья поняли, что, возможно, это и самый безопасный способ передвижения, но уж наверняка не самый быстрый. Тем более что от всего на свете все равно не убережешься.
И словно в подтверждение этой немудреной мысли, откуда-то из-под потолка коридора раздался короткий приказ:
– Хватай их, ребята.
Рухнув сверху, тонкие, но прочные сети окутали друзей, не давая ни вырваться, ни пошевелиться.
Глава XXXI
Юноша проснулся еще затемно. Пытаясь удержать сон, он покрепче обхватил подушку, с головой закутался в теплое шерстяное одеяло и вновь закрыл глаза.
Но сон не шел. Похоже, он уже успел отправиться к кому-то более благодарному и менее беспокойному.
С досадой высунув голову из-под одеяла, юноша перевернулся на спину и стал прислушиваться к привычной утренней суете.
Замок медленно оживал. Скрипнули ворота конюшни – конюхи отправились кормить лошадей. От калитки доносился громкий разговор – молочница, как обычно, завернула к ним по дороге с фермы. Прогремела поднимаемая решетка, и двор наполнился цоканьем копыт: вернулся ночной дозор.
Начинался самый обычный день. Для всех, кроме него. Сегодня юноше предстояло связать свою жизнь с богом, имя которого нечасто звучало в этих стенах.
Рыцари Ордена Снежного Барса не жаловали Айригаля. Испокон веков покровительницей Ордена считалась Меркар – прародительница всех людей, живущих на Двэлле. Ей они молились чаще других, в ее объятиях, а не в сером царстве Айригаля, рассчитывали найти упокоение после смерти.
Столичные жрецы назвали бы это ересью. Здесь, на Востоке, это было в порядке вещей.
Сегодня он станет жрецом. Айригаль не требовал обета безбрачия, всенощных бдений или очищения постом духа и плоти. И все же предстоящее Посвящение пугало юношу больше, чем все обеты и бдения.
«Лишь слабые подчиняются судьбе. Сильные творят ее сами», – любил говаривать отец.
Что ж, юноша и творил свою судьбу сам. Вернее, сотворил. Не сейчас – девять лет назад.
И вот настал день, когда он должен сдержать свое слово.
Жаль, что отец все еще при дворе и вернется не раньше, чем через месяц. Хотя, может, это и к лучшему…
Юноша хорошо знал, что такое быть жрецом Девы Вечной Весны. Но жрецом Айригаля?..
Книги в библиотеке замка были на эту тему крайне молчаливы.
Бывало, Пожиратель Душ требовал от прошедших Посвящение жить прежней жизнью. Такие люди становились членами королевских советов, магистратами, именитыми купцами. И даже их близкие не знали, кому те молятся по ночам и кто руководит их делами.
Если Айригаль оставит его в Найтморе, зачем прощаться?
Проще всего было бы выскользнуть из замка под любым предлогом – отправиться на охоту, присоединиться к дозору, сделать вид, что внезапно появилось желание навестить соседей.
Малодушие. Пока еще он не принес Клятву, и мама имеет право знать, кем сегодня станет ее сын. Хотя бы для того, чтобы Айригалю не пришло в голову оставить его в Найтморе.
Выскользнув из-под одеяла, юноша быстро оделся. Мама наверняка уже закончила утреннюю молитву…
Уже взявшись за ручку двери, он остановился. Может, лучше отправиться к ней после завтрака – никто же не гонит его к алтарю с самого утра? Или даже сначала собраться в дорогу и уже перед самым отъездом…
Нет, сейчас.
Пройдя по галерее, он подмигнул статуе прадеда, который всегда нравился ему больше других навеки застывших в мраморе предков. Прадед бы его понял…
Юноша решительно постучался в дверь в конце галереи, украшенную изумрудным листком Ашшарат.
– Сын?
Он вздрогнул: на мгновение ему показалось, что мама знает, с чем он пришел. Что она его ждет. Что исчезнуть незамеченным так или иначе не удалось бы.
Все-таки она жрица.
Впрочем, нет. Скорее всего, мама просто узнала его шаги.
Он помедлил на пороге.
Пусть Айригаль отправит его хоть на край света, Найтмор все равно всегда будет с ним. Его шпили и башенки, прохладные кладовые и бесконечные подземелья.
И, конечно, эта комната. Необыкновенно тихая, словно она одна из всего замка удалилась от суетного мира. И необыкновенно добрая и уютная.
– Не спится? – улыбнувшись и легонько взъерошив сыну волосы, мать показала ему на кресло перед собой. – Что-то я не замечала, чтобы ты любил вскакивать с первыми петухами.
Он помолчал, не зная, с чего начать. Потом все же сел в кресло. Снова встал.
– Нет, мама… Просто у меня сегодня… Посвящение.
Вот слово и произнесено. Но мать все так же ласково смотрела на него, по-прежнему ничего не понимая.
– Уже? – растерянно проговорила она. – Конечно, это большая честь для нашей семьи… Но отец… Разве не стоит его подождать? Хотя нет, это я возьму на себя… И потом, все так неожиданно: она ничего не говорила о тебе… Хотя если она хочет, чтобы ты…
Боги, ну почему все так сложно! Какой же он болван! Проклятие, как же теперь сказать ей правду?!
– Не совсем… То есть, да. Она и не хочет.
Мать удивленно подняла брови.
– Если ты намерен стать жрецом против ее воли, на меня можешь не рассчитывать. Опять что-то нафантазировал!
Он скользнул взглядом по ее смешливым серым глазам, коротким каштановым локонам, перехваченным на лбу хрупкой палладиевой диадемой… Она все еще думает, что он шутит.
– Подожди, мама. Я собираюсь стать жрецом совсем другого бога.
На этот раз она ничем не выдала своего удивления: служить или не служить божеству, всегда считалось в их доме личном делом каждого. Только в глазах появилась тревога.
– Темеса?
– Нет… – он и теперь не решился произнести имя божества, которому отдал свою душу, и предпочел выбрать едва ли не самое нейтральное из его прозвищ. – Того, Кто Ждет за Порогом.
Ее боль всегда была его болью, однако сейчас он ничем не мог ей помочь…
Выехав из ворот родительского замка, юноша сразу повернул коня в лес. Пока ему не приснился этот затерянный среди деревьев алтарь, он и не знал, что тот ждет своего часа так близко от Найтмора, хотя десятки раз охотился с отцом в этих местах.
Теперь же алтарь звал, притягивал, и найти его не составило труда.
Спешившись в паре шагов от серого замшелого валуна, в котором, слава Богам, не было решительно ничего зловещего, юноша привязал коня к растущей поблизости березе.