Страница 41 из 110
Пять лет назад ворота цитадели проскрипели в последний раз. Абу Дамлах перестал откликаться на просьбы владык и обращать внимание на своих слуг. Замок стал холоден и пуст, но ему не было до этого дела.
Годы проходили в блаженстве: впервые с самого рождения он был свободен и никому ничего не должен, ни себе, ни другим.
А потом пришла скука.
И вместе с ней появилась подвеска. Она лежала в библиотеке, на полке, между томом о разведении лепрехаунов и свитком с заклинанием Гаснущего Глаза. Лежала так, точно здесь ей и место, точно он сам положил ее туда лишь накануне. Однако Абу Дамлах видел ее впервые.
Только мальчишка мог схватиться за артефакт, не убедившись, что тот абсолютно безвреден. Только безумец мог повесить эту подвеску на шею, не изучив ее предварительно в своей лаборатории. Абу Дамлах сделал и то, и другое. И не посчитал себя ни мальчишкой, ни безумцем.
С тех пор он уже успел привыкнуть к ее успокаивающей тяжести. К идеям, которые она ему навевала. Привык считать эти идеи своими.
Большую часть времени подвеска молчала. Тогда Абу Дамлах забывал о ней, иногда на несколько месяцев.
Сегодня она заговорила.
Круг собирается восстановить Нетерту.
Допустим, ему-то что за дело? По крайней мере, он еще в своем уме, чтобы туда соваться.
Но есть шанс заполучить власть над городом. Пусть все делает Круг, пусть он тратит время и Силу, пусть его люди гибнут. А потом, когда Нетерта вновь оживет…
Так-так-так…Вот это уже мысль. И как же?..
Жезл Ниерати.
Абу Дамлах вскочил на ноги.
Отлично! Однако заявиться туда самому было бы либо слишком просто, либо, что скорее, слишком опасно. Город почувствует чародея его уровня.
Отправь туда кого-нибудь. Например, какую-нибудь талиссу.
И пообещай приз, который развлечет и тебя самого. Например, исполнение желаний. Скромненьких таких, небольших желаньиц.
А с талиссой хорошо придумано. И больше шансов остаться в живых, и…
Даже не талиссу, а талиссы. Приз не мал, так почему бы, собственно, и не повысить ставки.
Сам же он сможет издали любоваться на тех, кого его воля отправит в путь. Желать удачи то одним, то другим.
Кстати, сам жезл пусть лучше доставят в Катэну. Не исключено, что по дороге он еще несколько раз сменит хозяина.
Что ж, приз достанется достойнейшим.
Он начнет прямо сегодня. Тогда они успеют подготовиться. Пока им еще нечего делать в Нетерте…
Через полгода.
… а через полгода, когда жезл вернется в мир, талиссы уже будут на подходе к городу.
Так, теперь кого бы выбрать? Абу Дамлаху уже казалось, что не на смерть он отправляет большинство из тех, кто откликнется на его приглашение, а делает им невиданное одолжение.
Авертай пару месяцев назад неплохо прогулялась на недельку к троллям. Сойдет. Можно еще позвать ребят, которые недавно вырвали из рук Лазоревого храма какого-то местного дворянчика. Потом Трэмани со своей талиссой. Для начала, пожалуй, и хватит.
Он разошлет приглашения всем. И лучше, чтобы для каждой талиссы его послание уже несло в себе Силу. Они не получат приглашений, они их найдут. Неожиданно и в тех местах, которые лучше него расскажут о том, кто оказал им честь.
Абу Дамлах подумал, что хотел бы он посмотреть на ту талиссу, которая откажется выполнить отведенную ей роль.
Приз для избранных… А остальные, увы, погибнут. x x x
– Неплохо, – одобрительно кивнул Айвен. – Наконец-то мы сможем хоть что-то понять.
– И это мечтало отправить нас в могилу? – еще не успевший остыть от схватки Торрер критически осмотрел пленника с головы до ног.
Пленник и в самом деле не походил на серьезного противника. Его кожаный доспех был пропитан кровью и потом, меч сломан, а зубы тихонько постукивали от страха. Встретившись взглядом с эльфом, он вжал голову в плечи, точно пытаясь стать как можно незаметнее.
– Убейте его, – равнодушно произнес Айвен, незаметно подмигивая Мэтту.
– Ну что, брат, пойдем.
Боевой топор гнома показался в этот момент пленнику смертоносным топором палача.
– Или… – Айвен помедлил. – Ведь твоя жизнь стоит дорого, не так ли?
Нападавший судорожно кивнул, едва не прикусив себе язык.
– Имя? – резко, как на допросе, бросил чародей.
– Кадтрист, мессир.
Бэх что-то быстро шепнула Айвену.
Вынув из заплечного мешка кусочек мела, чародей очертил вокруг пленника сильно сплющенный овал, поднял голову к небу и разразился длинной зловещей тирадой, из которой остальные разобрали лишь одно, но зато часто встречавшееся слово: «Кадтрист». В завершение ритуала маг коснулся пленника, отчего тот едва не подпрыгнул на месте.
– Развяжите его.
Терри молчал рассек дагой им же наложенные путы.
– Что же ты не бежишь? – маг обратился к Кадтристу необычно торжественным голосом. – Боишься? И правильно боишься! Стоит тебе отойти от меня больше, чем на полсотни шагов, и ты обернешься плешивым, умирающим от старости шакалом.
Полюбовавшись произведенным эффектом, Айвен понизил голос и с надеждой спросил:
– Попробуем?
– Н-н-нет, ч-ч-что вы, – Кадтрист повалился на колени. – Клянусь, клянусь не покидать вас до конца жизни, мессир!
– Ну это уж ты как знаешь, – безразлично проговорил Айвен, делая шаг в сторону.
– А… А за долгую верную службу?.. – робко пробормотал пленник.
– Расколдую ли я тебя? – Бэх почувствовала, что Айвен уже едва сдерживает смех. – Если… Боги всемогущие, да я же не помню обратного заклинания!
Кадтрист побледнел.
– Слушай, а ты разве не говорил как-то, что его и вовсе не существует? –добавил масла в огонь Торрер.
– Беда, однако… – покачал головой чародей. – Ладно, чего уж там. Ходи пока с нами, а там видно будет.
– Ну, а теперь поговорим, – Терри рывком развернул пленника к себе. – Кто твои друзья и что вас заставило желать нашей смерти?
– Клянусь, милосердные господа, я и не думал, что мы встретим столь благородных и доблестных воинов! – увидев, что его лесть прошла незамеченной, Кадтрист тяжело вздохнул. – Атаман, это все он! Сказал, что есть неплохой способ поживиться, и мы…
– Кто ему сообщил, что мы пойдем этой дорогой?
– Да все, кому не лень!
– Мэтти, мы популярны! – усмехнулся мессариец, толкая гнома локтем.
– Все – это кто? – уточнил Терри.
– Сначала чародей какой-то в лагере объявился. Вчера еще. Покумекал с атаманом, взял пятерых и отвалил.
– Ага, кое-что начинает проясняться, – обрадовался Торрер.
– А пару часов назад колдунья заглянула. Тут-то атаман и приказал на вас засаду устроить.
– Так, еще и колдунья, – хмыкнул Мэтт. – Не многовато ли чародеев интересуется нашими скромными персонами?
– Вот и я о том думаю, – поддакнул ему Макобер – Ладно бы жрецы, понятно было бы, откуда ветер дует.
– Подозреваю, что скоро ветер будет дуть со всех сторон, – оптимистично заметил лунный эльф. – И где сейчас эта колдунья?
– Кто ж их, чернокнижников, знает, – Кадтрист понемногу начал осваиваться со своей новой ролью. – Тоже куда-то… это…
И он сделал неопределенный жест рукой, из которого можно было заключить, что чародейка вознеслась прямиком на небо.
– А тот громила, которого я… гм… мы с Макобером завалили, это кто? – поинтересовался Торрер.
– Атаман, – лаконично ответил Кадтрист. – Туда ему и дорога. Какой-то он в последнее время совсем дурной стал. Чтобы честный разбойник с колдунами стал дружбу водить, да где ж это видано?
И он обвел взглядом талиссу, точно перед ним как раз и стояло шестеро абсолютно честных разбойников.
– Не зарывайся, – от голоса Терри пленник вздрогнул, как от ушата холодной воды.
– Что это было за колдовство? – пытаясь преодолеть внутреннее отвращение, Бэх указала на две черные пропасти, перерезающие дорогу.
Однако Кадтрист, похоже, видел их впервые.
– Ума не приложу. Разве что… Помнится, атаман перед боем новым браслетом похвалялся. Якобы теперь, ежели кто его по-настоящему разозлит, так потом у того сама Орроба косточек не соберет.