Тест на прочность

Пейзаж менялся на глазах. Зелени становилось все меньше, растительность как будто пригибалась к земле. Сперва исчезли деревья, потом высокий кустарник, потом остались только пятна травы, уже сплошь выгоревшей. Потом пропала и трава, осталась только закаменевшая без дождя желтовато-серая поверхность по обе стороны дороги.

— Хорошую новость хочешь? — крикнул Штурман Терпухину. — Километров через сорок говнистая дорога кончается. Есть, правда, плохая новость: дальше не дорога, а полный отстой.

Штурман знал, что говорит, прозвище он заслужил недаром. Первую глубокую ямищу они заранее заметили, сориентировавшись по черному тормозному следу кого-то из предшественников. Дальше ямы испещряли асфальт, как будто после бомбежки. Чтобы вырулить между ними, пришлось сбрасывать скорость чуть ли не до шестидесяти.

— Может, на обочину лучше съедем? — предложил Майк.

Как ни странно, двигаться по обочине оказалось гораздо удобней. Резких провалов здесь не попадалось и почва немногим уступала в твердости асфальту. Важно было только держаться бок о бок: каждый из мотоциклов оставлял густой шлейф пыли, и тому, кто шел бы в хвосте, пришлось бы несладко.

«В Калмыкию уже заехали, — оценил Атаман. — Лишь бы этот гад не погнал дальше на восток».

Вдруг в треске одного из мотоциклов послышалось что-то новое. Ездок с узкими бакенбардами поднял руку, сигналя об остановке.

— Чего там у тебя? Снова клина ловит? — с досадой поинтересовался Штурман.

— Генератор воет. Пощупай, какой горячий.

Надо релюху менять, иначе спалю на хер статорную обмотку.

К счастью реле-регулятор имелось в комплекте запчастей.

— Знаешь, какие у мотоцикла преимущества перед женщиной? — спросил у Юрия Штурман. — Мотоцикл требует новые цепочки, ремни и прочее, только когда старые натурально износились.

— И не ругается с тобой, если ты не совсем аккуратно ездишь, — добавил Майк. — Развинтился — можно гайки подтянуть, расшумелся — поставить глушак.

— Вообще куча плюсов. Как-нибудь сядем на привале, вспомним еще.

После короткой технической остановки «Уралы» снова рванули с места на предельной скорости, какая только была возможна на обочине.

Но проблемы не закончились. Скоро впереди показались будто клубы дыма. Это не был пожар, потому что клубы перемещались как-то странно, рывками.

— Птицы? — предположил Штурман.

— Блин… — ругнулся Майк.

— Что опять не так?

— Да стекла на очках замазало какой-то дрянью.

На ходу он снял их, чтобы протереть о рукав.

— Приехали! Саранча это!

Штурману с Терпухиным тут же пришлось убедиться в его правоте. В воздухе стали мелькать крылатые существа, пока еще небольшими стайками. На одежде и корпусе мотоцикла появились желтоватые пятна от расплющенных во встречном движении насекомых.

— Прорвемся? — спросил сам себя байкер.

Клубы дыма приближались, вырастали. Стало заметно, что состоят они из крошечных черных точек.

— Какого черта сюда поперли? — удивился Атаман. — Здесь им жрать нечего.

— Нагуляют аппетит и как раз доберутся до зелени.

— Не слышу! Да ладно, неважно!

Раньше общаться в дороге мешал вихрь скорости, врывающийся в открытый рот, — его приходилось прикрывать ладонью. Теперь этот вихрь норовил накормить саранчой. Прижимая ладонь к губам, было уже непросто докричаться друг до друга.

Мотоциклы влетели в «плотные слои атмосферы». Скорость не уменьшилась, но нагрузка на машины возросла. Именно «Уралам» угрожала большая опасность, чем людям: трупики саранчи быстро забивали мельчайшие щели, и это могло привести к самым худшим последствиям.

Майк сорвал с себя куртку, попытался размахивать ею, как флагом, разгоняя насекомых. Никакого толку. От мельтешения крылатых существ рябило в глазах. Дорога почти не просматривалась, только на слух можно было бы различить встречную машину. Слава богу, товарищи по несчастью пока не попадались.

На колеса налипла желтая каша из саранчи, мотоциклы раз за разом пробуксовывали. Многомиллионным полчищам пока не было видно конца, и продолжать движение становилось все опаснее.

Пришлось остановиться и ждать, с отвращением ощущая легкие тычки и шелестящие прикосновения. Давненько Атаман не чувствовал себя таким беспомощным.

Глава 8

ДОСМОТР

На подъезде к Астрахани курсировала одна из трех машин с дагестанскими снайперами.

По своим каналам прокурор Рагимов получил те же сведения, что и Атаман. И тоже скорректировал маршрут, только сделал это, не покидая пределов своей махачкалинской дачи.

Три машины разъехались на приличное расстояние: одной предстояло дежурить севернее того места, где Гоблин проявил себя в последний раз, другой восточное и третьей западнее. Южнее расстилалась голубая равнина Каспия, но вряд ли Гоблин захочет грузиться на судно.

Атаман вместе с байкерами двигался с запада, ближе всего к ним находился западный сторож.

Возил его шофер со славянской внешностью, и номера у «Нивы» были ставропольские, чтобы меньше цеплялись со всякими проверками.

Большую часть времени Самир — так звали стрелка — покуривал самокрутку с анашой.

Сперва водитель удивлялся про себя: неужели в таком состоянии — с красными вытаращенными глазами и беспричинной улыбкой — этот человек надеется выполнить свою миссию? Но речь Самира была спокойной и разумной. Любая мелочь интересовала его, будь то убогое строение или арбузная бахча. При появлении на горизонте движущегося силуэта, хотя бы отдаленно похожего на мотоцикл, он тут же реагировал, прикладывался к биноклю.

Их было два: один обычный, другой ночного видения. Будучи обнаруженными при досмотре, бинокли могли вызвать много вопросов. По этой причине они тоже легко прятались в тайник и легко извлекались.

Дважды в день «Нива» отстаивалась в неприметном по возможности месте: водитель нуждался в отдыхе. Иногда засыпал на заднем сиденье Самир. Спали всегда днем: их предупредили, что шансы встретить бородача гораздо выше в темное время суток.

Сейчас, в девятом часу утра, солнце уже стояло высоко и водитель подыскивал место, чтобы вырубиться, перебравшись назад. Самир в преддверии одиночного бодрствования бережно высыпал «планчик» в бумагу.

— У буржуев человек, наверное, неделю готовится, — не выдержал водила. — Неделю ни капли в рот не берет, прежде чем за такое задание взяться. У нас народ покруче будет. Хоть поддатый, хоть обкуренный, но выследит и замочит. Правда?

Самир кивнул и стал сворачивать самокрутку.

— Или анаша у тебя особая — лайт?

— Не понял.

— Ну, знаешь, сигареты бывают лайт, легкие то есть. Может, анаша тоже бывает легкая, чтобы сильно не расслабляла?

— Хороший «план», — обиделся Самир. — Я же тебе предлагал: пробуй. Пробуй, потом скажи.

— Спасибо, только не за рулем.

— Правильно. Это я привык, без плана злой становлюсь.

— Твою мать… ДПС.

— Чью мать, ты кому сказал? — Самир быстро выкинул в открытое окно целую, еще не прикуренную мастырку.

— Да не тебе, успокойся. Глянь — все в порядке?

— А кому еще? Себе, что ли? — продолжал выяснять Самир.

— Фортуне. Есть такая дама, которая жопой любит поворачиваться.

— Ты мне не рассказывай, бляди здесь ни при чем.

— Очень даже при чем, готовь документы. Самих бы на шишку не натянули.

— Ладно, не ерзай. Не первый раз.

Подождав, пока машина остановится, сотрудник нагнулся к открытому окошку. Представился.

— Чего это у вас пассажир сзади?

— Ночью ехали. Лег спать человек, только проснулся.

— С добрым утром. Документики… И ваши тоже. Выходим из машины.

Подошел человек в камуфляже с овчаркой.

Чуть отпустил поводок, позволив собаке влезть в открытую дверь. Встав передними лапами на сиденье, она просунула морду далеко в пустой салон.

«Учует сейчас травку», — у водителя вспотела поясница.

— Она же мне чехлы когтями поцарапает!

Никто не обратил внимания на его недовольство.