Страница 31 из 51
– И как вы думаете, что я там обнаружил? Старого доходягу, такого же нищего, как я сам, и гроб!
Толстяк разразился смехом. Глаза Монаха блеснули от ярости, но он не осмелился выругаться.
– Ладно, – сказал хозяин, – тебе стоит добраться до Острова Трех Дубов вместе с братом Тао! У него тоже намечаются небольшие разборки с Мао Лу!
– Он и тебя надул, а? – спросил Монах несколько более дружелюбно.
Тао Гань что-то проворчал в знак согласия.
– Я лично за то, чтобы растрясти сопляка, о котором ты упоминал, – сухо ответил он. – Это, наверное, будет полегче, чем разыскать Мао Лу!
– Так вот на что ты настроился, братец, – мрачно процедил Монах. – Не знаю, обломится ли нам тут что-нибудь. Я встретил этого пащенка поздней ночью – он бежал так, словно сам Правитель Ада наступал ему на пятки. Я ухватил его за шею и спрашиваю, куда это он летит. А он говорит: «Оставьте меня!» Я вижу, что этот щенок – из богатой семьи, из тех, у кого поджилки трясутся по каждому поводу и кто ест серебряными палочками. Я тут же понял, что он совершил что-то такое, чего не должен был делать. Я трахнул его кулаком по башке, перекинул через плечо и всю дорогу до своей берлоги тащил его на себе.
Монах громко прокашлялся и сплюнул в угол. Он нащупал на столе чашку с чаем, потом передумал, отодвинул ее от себя и продолжил:
– Представьте себе, парнишка молчит как рыба! И это – после всех моих забот о нем! У меня на руках – прекрасный повод для вымогательства, но сопляк не хочет ничего говорить, а я бы не сказал, что я его мало «упрашивал»! – добавил он со злой усмешкой.
Тао Гань встал.
– Ну что же, – сказал он, огорченно вздыхая, – вот так сплошь и складывается – одно невезение. Вот если б я был таким крепким парнем, как ты, Монах, я заработал бы сегодня тридцать серебряных монет. Пока!
И он направился к выходу.
– Эй, – закричал вдогонку Монах, – к чему так спешить! Ты сказал, тридцать серебряных монет?
– Это тебя не касается! – бросил Тао Гань и открыл дверь.
Монах вскочил с места и схватил его за шиворот.
– Убери руки, Монах! – крикнул хозяин и сказал Тао Ганю: – К чему тут артачиться, братец Тао? Если ты сам не можешь обстряпать это дельце, почему бы тебе не взять в долю Монаха?
– Я уже думал об этом! – с досадой ответил Тао Гань. – Но вы ведь знаете, я здесь новичок и никак не могу упомнить, как называется место, где они собираются. Когда они сообщили, что им нужен громила, умеющий как следует махать кулаками, я больше не вникал в это дело!
– Сукин ты сын! – зарычал Монах. – Тридцать монет! Вспоминай, ублюдок!
Тао Гань нахмурил брови, потом пожал плечами и сказал:
– Бесполезно. Что-то связанное с карпом, или как-то так…
– Это же гостиница «Красный карп»! – в один голос воскликнули Монах и хозяин игорного притона.
– Точно. Только я не знаю, где это! – ответил Тао Гань.
Монах поднялся и взял Тао Ганя под руку.
– Пошли-ка, братец! – сказал он. – Я знаю, где это место.
Тао Гань выдернул руку.
– Мне полагается четверть добычи! – сипло сказал Монах.
Тао Гань пошел к двери.
– А мне, в любом случае, половина! Или всем ничего! – сказал он.
– Ну а мне – остальное! – вставил хозяин. – Возьми с собою Монаха и скажи им, что я лично гарантирую, что Монах знает свое дело! Идите!
Тао Гань и монах вместе вышли из комнаты.
Они отправились в бедняцкий квартал восточнее рыбного базара. Монах провел Тао Ганя в зловонный боковой переулочек и указал на дверь ветхой деревянной хибары.
– Входи первый, – хрипло прошептал он.
Тао Гань открыл дверь и сразу же облегченно вздохнул. Ма Джунг все еще восседал в углу вместе с предводителем нищих. Кроме них в скудно обставленной комнате никого не было.
– Как дела, брат? – сердечно приветствовал Ма Джунга Тао Гань. – Вот это – тот самый человек, который нужен нашему хозяину!
Монах поклонился, заискивающе улыбаясь.
Ма Джунг встал и вплотную подошел к нему. Оглядев его сверху донизу, он спросил:
– Зачем нашему хозяину понадобилась эта собачья голова?
– Он очень многое знает об убийстве в буддийском храме! – торопливо сказал Тао Гань.
Монах попятился, но недостаточно быстро. Он не успел поднять рук, как Ма Джунг точным ударом кулака, направленным в область сердца, свалил его навзничь.
Однако Монах уже бывал в подобных переделках. Не пытаясь встать, он быстро, как молнию, метнул нож, целясь в горло Ма Джунгу. Ма Джунг мгновенно присел, и нож с глухим звоном вонзился в дверной косяк. Ма Джунг схватил стол и обрушил его на голову приподнявшегося Монаха. Стол развалился, а Монах остался лежать неподвижно.
Ма Джунг размотал тонкую цепь, которую носил на поясе, перевернул Монаха лицом вниз и связал ему руки за спиной. Тао Гань взволнованно произнес:
– Он многое знает о Мао Юане и его племяннике, и, кроме того, он член шайки, которая промышляет похищением людей!
Ма Джунг усмехнулся:
– Прекрасная работа! – одобрительно сказал он. – Но как тебе удалось завести сюда этого мошенника? Я думал, что ты не знаешь, где эта гостиница!
– Я наплел ему байку, и он сам привел меня сюда! – с усмешкою в голосе сказал Тао Гань.
Ма Джунг искоса посмотрел на него.
– С виду ты человек безобидный, – задумчиво сказал он. – Однако у меня возникает такое чувство, что ты тип еще тот!
Пропустив мимо ушей это глубокомысленное замечание, Тао Гань продолжил:
– Он недавно похитил молодого человека из хорошей семьи. Возможно, он принадлежит к той же шайке, о которой говорил Хан Юнт-хан. Давай-ка заставим его отвести нас в их логово, там мы разведаем что-нибудь важное для доклада судье.
Ма Джунг кивнул в знак согласия. Он поднял Монаха, который был все еще без сознания, и швырнул на стул у стены. Потом крикнул седобородому, чтобы тот принес курительные палочки. Старик торопливо скрылся в глубине помещения и вернулся с двумя зажженными палочками, распространяющими едкий запах.
Ма Джунг резко приподнял голову Монаха и подержал у него под носом горящие палочки. Вскоре тот начал кашлять и чихать. Открыв налитые кровью глаза, он посмотрел на Ма Джунга.
– Мы хотим взглянуть на твой дом, жабья морда! – сказал Ма Джунг. – Говори, как туда добраться!
– Если б ты знал, что тебя ждет, когда об этом прослышит главарь, – прохрипел Монах. – Он вырвет тебе печенку!
– Не бойся, мой птенчик, я смогу за себя постоять! – весело ответил Ма Джунг. – Отвечай на вопрос!
Он поднес горящие палочки к щеке Монаха. Тот с ужасом посмотрел на них и торопливо объяснил дорогу. Надо было идти из города по тропинке, которая начиналась где-то за буддийским храмом.
– Достаточно! – прервал его Ма Джунг. – Остальной путь покажешь сам!
Он приказал седобородому принести одеяло и позвать двух кули с носилками.
Потом Ма Джунг вместе с Тао Ганем завернули Монаха с головы до ног в одеяло. Монах запротестовал, говоря, что ему слишком жарко, но Тао Гань ткнул его кулаком в бок и сказал:
– Ты что, не знаешь, что у тебя лихорадка, ублюдок?
Монаха водрузили на носилки.
– Осторожнее! – прикрикнул на кули Ма Джунг. – Мой друг очень болен!
Когда они оказались в сосновом лесу за буддийским храмом, Ма Джунг приказал кули опустить носилки и расплатился с ними. Как только кули скрылись из виду, он снял с Монаха одеяло. Тао Гань вытащил пластырь из своего рукава и заклеил Монаху рот.
– Когда мы подойдем к вашему логову, ты остановишься и укажешь нам это место! – приказал Тао Гань Монаху, который довольно нетвердо стоял на ногах. – Эти мошенники пользуются особым свистом и другими сигналами тревоги! – объяснил он Ма Джунгу.
Ма Джунг кивнул понимающе и точным пинком привел Монаха в движение.
Какое-то время Монах шел по тропинке, которая вела в горы. Потом он сошел с нее и двинулся густым лесом. Вскоре он остановился и головой указал на скалу, которая неясно вырисовывалась среди деревьев. Тао Гань сорвал пластырь с его рта и хмуро сказал: