Оружейники

- Что вы хотите от меня?

- Ну, хотя бы, кто вы?

Напряженное лицо немного расслабилось.

- Мое имя - Даниэль Нилан. Я брат-близнец Гилберта Нилана. Мы родились в Лэйскайлде... Вы это имеете в виду?

Хедрук улыбнулся дружеской улыбкой.

- Продолжение этого. На вашем лице есть черты, которые указывают, что с тех пор много чего произошло.

- Прямо сейчас, - сказал Нилан, - меня можно назвать метеоритным шахтером. Последние десять лет я был далеко от Земли. Большую часть этого времени я провел как азартный игрок на Марсе, но два года назад я выиграл метеорит у подвыпившего парня по имени Карью. Я из жалости отдал ему половину и мы стали партнерами. Метеорит имеет три мили в диаметре и практически представляет собой глыбу бериллия. На бумаге он стоит биллионы кредитов, но понадобилась еще пара лет разработок, прежде чем он стал окупаться. Около года назад у меня была очень веская причина думать, что что-то случится с моим братом.

Он замолчал. На его лице было странное выражение. Наконец он сказал:

- Вы когда-нибудь слышали об экспериментах, проводимых Институтом

Евгеники?

- Да, конечно, - ответил Хедрук, начаная догадываться. - Какая-то выдающаяся работа была проделана, в частности, с близнецами.

Нилан кивнул.

- Тогда будет легче рассказывать вам, что случилось.

Он снова замолчал, затем медленно продолжал.

Ученые взяли их в возрасте пяти лет. Даниэля и Гилберта Ниланов, идентичных близнецов, уже чувствительных друг к другу, и усилили их чувствительность до такой степени, что она представляла собой тесный взаимный поток жизненной энергии, мир двойного ощущения. Взаимосвязь настолько возрастала на близком расстоянии, что мысли передавались между ними с четкостью электронного потока в переговорном устройстве.

Эти ранние годы были чистой радостью близкой связи. А затем, в возрасте двенадцати лет, началась попытка сделать их различными без нарушения нервной коммуникации. Подобно ребенку, брошенному в глубокий омут, чтобы утонуть или вынырнуть, он был подвергнут полному удару цивилизации Ишер, в то время как Гил был заботливо отгорожен от внешнего мира. После этих лет их умственная связь изменилась. Мысли, все еще могущие передаваться друг от друга, могли быть оставлены при себе. У Нилана развилось удивительно сильное чувство старшего брата по отношению к Гилу, тогда как Гил...

Мужчина замолчал, взглянул на Хедрука, затем продолжал:

- Я догадался о другом пути, которым взрослел Гил, по тому, как он реагировал на мои отношения с женщинами. Это шокировало его, и я начал понимать, что у нас возникла проблема.

Он пожал плечами.

- 27

- Никогда не возникало вопроса, кто из нас должен покинуть Землю. В тот день, когда контракт с Институтом Евгеники закончился, я купил билет на Марс. Я отправился туда в надежде, что Гил получит свой шанс на жизнь, только, - закончил он мрачным голосом, - это обернулось смертью.

- Смертью? - спросил Хедрук.

- Смертью.

- Когда?

- Год назад. Именно это привело меня на Землю. Я был на метеорите, когда почувствовал, что он умер.

Хедрук сказал:

- Вам понадобилось много времени, чтобы добраться сюда.

Замечание прозвучало слишком резко, поэтому он быстро добавил:

- Поймите, пожалуйста, я только пытаюсь представить ясную картину.

Нилан нехотя ответил:

- Мы были на дальней стороне от Солнца, и скорость метеорита почти сравнялась со скоростью Земли. Он только недавно зашел в положение, откуда мы могли рассчитать примерную орбиту для нашего грузовоза простого типа. Неделю назад Карью посадил меня на одном из дешевых северных космопортов. Он тотчас отбыл, но должен вернуться за мной примерно через шесть месяцев.

Хедрук кивнул. Ответ был удовлетворительный.

- Но что именно вы почувствовали, когда ваш брат умер? - спросил он.

Нилан пошевелился в своем кресле. Это была боль, объяснил он угрюмо. Гил умер в агонии, внезапно, не ожидая этого. Сильное страдание пересекло бездну между Землей и метеоритом и скрутило его нервы. Через мгновение наступил конец тому нервному давлению, которое поддерживало даже на таком расстоянии узы между им и его братом. Он закончил:

- Я не чувствовал ни малейшего ощущения с тех пор.

В последовавшем молчании Хедрук вспомнил, что его время очень ограничено. Минуты необходимости сосредоточиться на словах Нилана изгнали напряжение срочности из его мозга. Теперь это напряжение восстановилось. Время уходит! Нужно уходить сейчас же!

Ясно сознавая, что такое Оружейный Магазин, он не смел игнорировать импульс тревоги. И все же он откинулся в кресле и задумался, глядя на человека перед собой. Уходя, он хотел бы забрать с собой Нилана, а это означало, что процесс должен быть аккуратным. Он проделал мысленные выкладки и медленно покачал головой.

- Я не вполне представляю это дело в состоянии кризиса почти год назад.

Черные глаза Нилана внезапно потеряли блеск, как потускневший металл.

- Я заметил, что смерть одного человека редко вызывает кризис, сухим голосом сказал он. - Мне неприятно говорить это в связи с моим собственным братом, но это правда.

- И все же, - сказал Хедрук, - что-то произошло, потому что Кершав тоже исчез.

Он не ждал ответа, а встал на ноги и подошел к контрольному пульту, который помешался на стене слева от него. Все эти минуты он ясно осознавал, что солдаты Оружейных Магазинов могут хлынуть через передатчик, который был здесь. Он не мог допустить этого, пока не организует свой уход.

Хедрук встал ближе к пульту с его мигающими огоньками. Он хотел быть уверенным, что Нилан не сможет увидеть, что он делает. Он быстро

- 28

включил одно из своих колец и прожег игольной величины отверстие в сложных цепях передатчика. Мгновенно крошечный огонек с края панели угас.

Хедрук отвернулся от пульта более облегченно, но он так же стремился к своей цели, как и раньше. Он защищал свой фланг, ничего более. В Магазине был еще один передатчик, и он знал, что люди могут пройти через него в любой момент. А другие люди могут приблизиться в бронированном боевом корабле, чтобы отрезать его от карплана. Риск возрастал с каждым мгновением.

Он подошел к Нилану и сказал:

- У меня есть адрес вашего брата, который я хотел бы проверить прямо сейчас. И я хочу, чтобы вы пошли вместе со мной. - Он продолжал убедительно: - Я уверяю вас, что скорость очень важна. Вы можете рассказать остальное по дороге, а я могу завезти вас сюда потом, чтобы забрать вашу почту.

Нилан встал.

- Фактически осталось немного добавить, - сказал он. - Когда я прибыл в Столицу, я узнал старый адрес брата и...

- Постойте, - сказал Хедрук.

Он подошел к двери, которая вела в другую комнату, постучал по ней и окликнул:

- Я беру мистера Нилана с собой, но он вернется за своей почтой.

Благодарю вас за помощь.

Он не стал ждать ответа, а повернулся к Нилану.

- Идемте, - энергично сказал он.

Нилан направился к выходу, говоря по дороге:

- Я обнаружил, что мой брат нанимал фальшивую квартиру для целей регистрации.

Когда они выходили из двери, Хедрук сказал:

- Вы имеете в виду, что он не жил по своему зарегистрированному адресу?

- Хозяйка рассказала мне, - сказал Нилан, - что он не только не жил там, но разрешил ей сдавать комнату. Он проводил там один вечер в месяц, как требуется по закону, и поэтому ее совесть была спокойна.

Они шли к карплану... Хедрук знал, что Нилан продолжает говорить, но не слушал его. Все его внимание было приковано к небу. По нему скользили карпланы, но не было длинного темного силуэта торпедоподобной конструкции, мчащегося на крыльях атомной энергии...

Он открыл дверь своей маленькой машины для Нилана и полез после него сам. Мгновением позже он погрузился в кресло водителя и отсюда отметил, что вокруг Магазина не было никакого движения.