А слезы капали

- Нет еще, Пал Иванович.

- Гараж, собственно говоря, не мой, - сказала старушка. - Он только на мое имя записан. - Пошла к двери.

- Погодите, - остановил ее Васин. - Садитесь.

Старушка села.

- Махинациями занимаемся? - строго спросил Васин.

- Нет, - старушка испуганно заморгала.

- Как ваша фамилия?

- Вы Гаева! - Васин положил трубку. - Значит это вы весь город на ноги подняли?

- Я не поднимала. Это Валерий Феликсович возмутился. Мой сосед.

- Вы ему гараж сдавали?

- Зачем? У него же нет машины.

- Так, - Васин сел. - Давайте разберемся. Кто ваш муж?

- Мой муж был помощником присяжного поверенного. Он скончался.

- А кто ваш сын?

- Умер, - сказала старушка.

- А кто же у вас есть, действующий?

- Вы имеете в виду моего внука?

- Да, внука. Кто он?

- Веня - геолог. Сейчас он на севере работает. Это он построил гараж. А сейчас копит на машину.

- И что он там, на Севере, алмазы нашел?

- Вряд ли. В прошлом году они нашли асбест.

- И зачем вашему соседу асбест?

- Ему разве нужен асбест? Зачем? Он ведь работает в библиотеке.

- Тогда чего же он суетится?

- Я думаю, что у него внучата... Они поют.

- Что поют?

- Песенку.

И старушка тоненьким голоском запела: "В лесу родилась елочка..."

- Ну и что? А гараж здесь причем?

- Гараж здесь не при чем. Просто я эту песенку написала.

- Вы?

- Давно, когда еще гимназисткой была.

- Не может быть.

- Многие удивляются.

Даже холодные глаза Васина этого не выдержали.

- Идите, - сказал он, поднимаясь. - Работайте. Отдыхайте.

- До свидания, - сказала старушка и пошла к двери.

- Стойте! - крикнул ей вслед Васин. - Держите!

Он стоял, держа в руке магнитофон.

- Это вам, - добавил Васин. - Будете диктовать. Удобно в творческой работе.

- Ну что вы, ей-богу, - отказывалась старушка. - Вы меня в неловкое положение ставите. Такая дорогая вещь...

- Берите, берите... А то как получается. Один всю жизнь с утра до ночи вкалывает, как ломовая лошадь, а его все только топчут. А другой фитюльку сочинит, три слова, так ему и гаражи, и машины, и соседи, и академия наук. Берите, берите, может еще туда чего-нибудь наговорите, вам тогда и пароход, и плавучий док выбьют Доброхоты.

- Машины еще нету, товарищ Васин.

- Ну, идите.

Старушка осторожно поставила магнитофон у дверей и ушла.

Васин тут-же набрал номер телефона и спросил:

- Кузякин, у тебя детство было?

- Было. А что требуется?

- Ничего. Идиот. Не было у тебя детства. И мое ты опоганил.

Васин бросил трубку и сказал тихо, самому себе.

- Срубили мою елочку.

И нервно застучал пальцами по столу.

Нью-Йорк. 1920 год.

В роскошном свадебном номере гостиницы "Хилтон" на 56 этаже сидит на краю так и не разобранной кровати, под балдахином, жених, в полном отчаянии. За окном ночь в сиянии реклам.

На карнизе 80 этажа небоскреба стоит освещенная лучами прожекторов, растрепанная, в разорванном платье, невеста.

Из окна вылезает привязанный полицейский. Осторожно ступает на карниз.

Снизу тянется пожарная лестница.

Но невеста непреклонна.

Серая пустыня.

В пустыне Юный начинает отбивать чечетку.

Появляется невеста.

Юный показывает ей как танцевать и невеста начинает танцевать отчаянно, не хуже него. Тролли с увлечением включаются в танец.

Но старый Тролль щелкнул пальцами.

Звякнуло стеклышко. Невеста исчезла.

И когда горбун передает стеклышко старому Троллю и тот укладывает его в мозаику, видно, что в осколке отражается улица между небоскребами. Пожарная машина, скорая помощь, толпа людей, окружившая кажущееся бабочкой тело невесты в подвенечном платье.

Будка телефона-автомата.

Интеллигентная женщина говорила в сильном волнении:

- Товарищ Васин? Простите, не знаю имени-отчества.

- Павел Иванович.

- У меня снимает комнату Ермаков Александр.

- Ну?

- Это тот юноша, которому вы сегодня запретили справлять свадьбу.

- Ну? Что дальше?

- Павел Иванович... Там, когда вы ушли, произошел разрыв... И это очень серьезно.

Кабинет Васина.

За окном рабочий на лесах достал из сумки еду и бутылку кефира.

- Ну, а я здесь при чем? Я вам что, сваха?

- Товарищ Васин, вы должны разрешить им справлять там эту свадьбу. Тем более, что вчера такое разрешение дала ваша сотрудница.

- Врет. Никто не мог дать разрешение устраивать пьянку в незаселенном доме.

- Нет, разрешили. Да будет вам известно, что Александр никогда не врет. И ваша ведомственная неразбериха может привести к трагическим последствиям. Я вот сейчас с вами разговариваю, а сама боюсь, как бы он чего-нибудь с собою не сделал. Я даже веревку от него спрятала.

- Вы где проживаете?

- Анютин переулок, пять. Напротив Троицкой.

- Знаю.

- Павел Иванович, если вы лично приедете и ему разрешите, в данной ситуации это было бы идеально.

- Анютин переулок, гражданка, это не наш район. Так что вы ошиблись адресом.

Буфет Райисполкома. (шесть столиков, стойка)

Когда Васин ворвался в буфет, Галкина получала тарелки с едой.

- Зинаида, ты кому-нибудь давала разрешение устраивать пьянку в доме транспортников? - громко спросил Васин, подходя.

- Давала. Ермакову, - сказала Галкина раздраженно. Она уже устала от васинских выкрутасов. - Только не пьянку, а свадьбу. - Она взяла поднос и обернулась в поисках свободного места.

- На каком основании?

- Вы кушать будете, Пал Иваныч? - спросила буфетчица.

- Спасибо. Других обвешивай. - Васин пошел за Галкиной.

Галкина поставила поднос на пустой столик.

- Я действовала в русле ваших инструкций: сначала человек, потом бумажка.

Галкина расставила тарелки. Взяла поднос, чтобы поставить его на столик для подносов.

Васин сел.

- Слушай, Иваныч, - с соседнего столика позвал его чиновник, тот, который узнавал про администратора. - Анекдот. Значит, сидит эта... лягушка. А идет этот, который... как его?.. сейчас вспомню... - чиновник задумался.

Вернулась Галкина. Села. Начала есть.

- Галкина, один вопрос. С чего это вдруг ты, буквоедка, ходячий параграф, о гуманизме заговорила? А? Зачем?

- Пал Иваныч, - устало сказала Галкина. - Этот парень сегодня должен был въехать. У него отличные характеристики. Работает, учится. Я по документам посмотрела. Он же не виноват, что жилкомиссию перенесли. А он уже гостей позвал.

- Зинаида! - позвала буфетчица. - Яичницу возьми.

Галкина подошла к стойке.

- Вспомнил, - сказал чиновник Васину. - Значит, он сел на нее и они поплыли. А он цап - и ужалил. А она говорит - ты чего? А он - такой у меня характер.

- Кто он?

- Ну этот, который хвостом кусается, ну, как его?

- Скорпион, - сказала Галкина, возвращаясь с яичницей. И в это слово она вложила многое.

- Ага... он.

- Ку-ку! - неожиданно сказал Васин чиновнику.

- Что? - удивился чиновник.

- Лечиться надо. Склеротик.

- Иваныч... Ты того.. - обиделся чиновник. - Это уже зря... Это... отвернулся.

- Пал Иваныч, - сказала Галкина. - Давайте я попрошу Толю и он отвезет вас домой. Вы простужены, а сейчас грипп, с осложнениями...

- Ой, как примитивно, Галкина. Меня домой, а тебя на мое место. Рано ты меня со счета списываешь. Еще не вечер! И гаражи снесем. И свадьбы не будет. И квартиры твой хахаль не получит.

- Получит.

- Не получит. На комиссии я выступлю против!

- А я выступлю - за! И меня все поддержат!

- В таком случае под этой крышей останутся - или я, или ты!

- В таком случае - я!

- Ну, наконец-то, сказал Васин с облегчением. - Сорвала с лица маску.

- Пал Иваныч, - заглянула в буфет Рая. - Приехал Сорокин.