Страница 6 из 39
Вдруг сквозь подушку он услышал неровное «шлеп-шлеп-шлеп». Он сел и предельно напряг слух. Непонятные звуки прекратились, но тут он уловил мужской голос и женский смех. Квиллер выглянул в окно: в темноте на пляже, у подножия дюны, мерцали два фонарика, удаляясь в восточном направлении. Он снова лег и, приложив ухо к подушке, опять услышал «шлеп-шлеп-шлеп». Звук шагов на твердом песке? Понемногу звуки затихли вдали.
Было уже далеко за полночь. Интересно, кто это бродит по берегу? Он снова подумал о могиле. И тут раздался треск в кустах – кто-то взбирался на дерево, потом затопал по крыше, направляясь к трубе.
Одним прыжком Квиллер выскочил из кровати, выкрикивая ругательство, которое выучил в Северной Африке. Он зажег все огни. Заорал на кошек, в панике метавшихся по коттеджу. Нажал кнопки магнитофона. Снова Брамс. Он загрохотал кастрюлями и сковородками на кухне. Шаги поспешно вернулись к краю крыши, раздался шорох в кустах, и снова всё стихло. Квиллер просидел с книгой весь остаток ночи, до самого рассвета, когда запели, зазвенели, зачирикали птицы.
ТРИ
Мусвилл, вторник
Дорогой Арчи! Если на моё имя поступят письма, похожие на личные, пожалуйста, перешли их мне сюда, до востребования. Заранее благодарен. Мы приехали вчера, и я чуть жив. Кошки орали все четыреста миль и едва не свели меня с ума. Больше того, я специально купил такую машину, чтобы в неё помещался их туалет, а они даже ни разу им не попользовались! Ждали, пока мы доберемся до места. Ох уж эти сиамцы! Кто их поймет?
Здесь просто чудесно, но прошлую ночь я не сомкнул глаз. Страдаю от культурного шока.
К счастью, в Мусвилле, хоть и с опозданием, получают «Прибой», «Пикакский пустячок» просто-напросто местный листок.
Квилл
Уставший, хотя и несколько возбужденный новой обстановкой, Квиллер поехал завтракать в Мусвилл. По дороге его снова остановили. На сей раз какой-то симпатичный человек в костюме лося вручил ему брошюру «Добро пожаловать в Мусвилл» и предложил посетить туристический киоск на Мэйн-стрит.
В банке Квиллер открыл счёт. Бревенчатое здание имело старинный вид, но в нём явно чувствовался характерный аромат новых купюр. Кассир оказался загорелой блондинкой по имени Дженифер. Она была на редкость приветлива и дружелюбна, заметила, что погода сегодня просто восторг, и выразила надежду, что он увлекается парусным спортом или рыбной ловлей.
На почте Квиллера приветствовала молодая женщина с длинными золотистыми волосами и ослепительной улыбкой.
– Сегодня дивная погода, правда? – сказала она. – Интересно, сколько она ещё продержится? Говорят, скоро будет гроза. Чем могу быть полезна? Я Лори, начальница почтового отделения.
– Меня зовут Джим Квиллер, – представился он, – ближайшие три месяца я буду жить в коттедже мисс Клингеншоен. Моя корреспонденция будет приходить до востребования.
– Знаю-знаю, – ответила блондинка. – Мисс Клингеншоен нам сообщила. Вы арендуете почтовый ящик, или доставлять вам почту на дом?
В это самое мгновение в нос Квиллеру ударил отвратительный запах, хуже которого он в жизни не слышал. Он вздрогнул, пробормотал: «Спасибо, не надо», – и бросился вон, ощущая, как к горлу подкатывает тошнота. Остальные посетители почты, которые наклеивали марки или возились у абонентных ящиков, покинули помещение спокойно, но весьма быстро. Квиллер стоял на улице, ловя ртом воздух, остальные расходились молча, во всяком случае без какой-либо видимой реакции на запах. Никакого объяснения случившемуся он придумать не смог. По правде говоря, здесь происходило много непонятного.
Например, куда бы он ни пошёл, везде ему на глаза попадался синий грузовичок. Даже сейчас такой стоял перед почтой, в кузове не было ничего, кроме свернутого брезента. Ещё один, с лопатами и тачкой, притормозил возле банка. На шоссе водитель синего грузовика погудел и помахал ему рукой. И тот грузовик, что ехал за ним следом вчера вечером, тоже был синий.
Опустив козырёк кепки на глаза, Квиллер направился к деревянному строению с сияющей свежей краской вывеской: «Информационный центр. Ассоциация развития туризма». Внутри домик резко пах свежеструганными досками. За столом, заваленным туристическими проспектами, сидел бледный молодой человек с очень чёрной бородой и роскошной чёрной шевелюрой. Квиллер вдруг осознал, что его седеющие волосы и усы цвета перца с солью когда-то были такими же чёрными. Он спросил:
– Это сюда туристы должны приходить для развития?
Молодой человек, извиняясь, пожал плечами:
– Я им говорил, что нужно просто написать: «Информационный туристический центр». Но кто я такой, чтобы давать советы Торговой палате? Какой-то учитель истории, который ищет работу на лето. Отличная погода, правда? Чем могу служить? Меня зовут Роджер. Можете не называть вашего имени: я читаю газеты.
– «Дневной прибой», видимо, пользуется в этих краях немалой популярностью, – заметил Квиллер. – Вчера в аптеке его почти весь раскупили, а «Утренней зыби» лежит ещё целая пачка.
– Совершенно верно, – подтвердил Роджер. – Мы бойкотируем «Зыбь». Их редактор обозвал Мусвилл Мошковиллом.
– Нельзя не признать, что комары и прочий гнус здесь действительно имеются. И в изобилии.
Роджер виновато отвёл глаза и тихо сказал:
– Если вы думаете, что комары – это плохо, подождите, пока столкнетесь с лосиными клещами. Это, конечно, строго между нами. Здесь об этом не говорят. Может помешать развитию туризма. Вы собираетесь писать о наших ресторанах?
– Нет, я в отпуске. Намерен отдыхать месяца три. Здесь есть парикмахерская?
– «Поп-стрижка» Боба на Консервном молу. Прически для мужчин и женщин. – Роджер протянул Квиллеру ещё одну брошюру о Мусвилле. – Вы любите рыбалку?
– Есть немало занятий, которые нравятся мне больше.
– Ловить рыбу на глубоком месте – увлекательнейшее занятие. Вам понравится. Наймите лодку на муниципальном причале и отправляйтесь на целый день иди на полдня. Всем необходимым вас обеспечат, отвезут туда, где лучше клёв, и даже научат держать удочку. И гарантирую, что вы поймаете несколько крупных рыбин,
– А что здесь ещё интересного?
– Музей, в нём хорошо представлена история здешних кораблекрушений. Очень красивы цветы в саду при местной тюрьме, а в тюремном магазинчике продают неплохие кожаные вещицы. Можно посмотреть медведей, попрошайничающих на деревенской свалке, или поискать агаты на берегу.
Квиллер внимательно изучал брошюру.
– А что вы скажете об этом историческом кладбище?
– Ничего особенного, – признался Роджер. – Захоронения девятнадцатого века, уже лет пятьдесят, как оно заброшено. И к тому же пострадало от рук местных вандалов. На вашем месте я предпочел бы рыбную ловлю.
– А что это за пироги, которые везде рекламируются?
– С мясом, картошкой и репой. Традиционная местная еда. Ещё шахтеры брали их с собой на работу и съедали на обед.
– Где их лучше всего попробовать?
– В шляпе или без?
– Что?
– Я хочу сказать, у нас есть небольшие ресторанчики, например при гостинице, где обстановка довольно непритязательная, и там можно есть не снимая шляпы. Что касается мест поприличнее – там шляпу снимать обязательно. Наведайтесь в бистро на Консервном молу, оно называется «Бяка-кулебяка». Юмор, конечно, ещё тот, но туристам нравится.
Квиллер ответил, что предпочёл бы окунуться в настоящую атмосферу северной глуши.
– Отлично. Тогда вот что вам нужно сделать: поезжайте вдоль берега на восток примерно милю. Увидите большой светящийся знак «…ДА». «Е» отвалилось лет десять назад. Там городская свалка, но кулебяки у них потрясающие и шляпу снимать не надо ни в коем случае.
– Ещё один вопрос. – Квиллер нерешительно погладил усы, как делал всегда, когда его что-то беспокоило. – Откуда в этих лесах такое количество синих грузовичков?
– Не знаю. Я как-то никогда не обращал внимания… – Роджер вскочил и подошел к окну, выходящему на стоянку автомобилей возле таверны «Кораблекрушение». – Вы правы. Даже тут стоят два… Но там есть и красный, и грязно-зеленый, и какой-то желтоватый.