Страница 8 из 10
-- Мысль интересная. Но так уж вышло, что я лично заинтересован в опознании Энгмарка. Моя карьера висит на волоске.
-- Ясно,-- пробормотал Керсхол.-- Что ж, намечается поединок между вами и Энгмарком.
-- Вы не поможете мне?
-- Разве что косвенно. Я, видите ли, уже отравлен сиренийским индивидуализмом. Думаю, Ролвер и Велибус ответят вам точно так же,-- Керсхол вздохнул.-- Мы слишком долго здесь живем.
Тиссель не отвечал, погрузившись в раздумья. Керсхол тактично выждал минуту и затем спросил:
-- У вас еще есть ко мне вопросы?
-- Нет,-- сказал Тиссель.-- Но я хочу просить вас об одолжении.
-- Буду рад если сумею помочь вам,-- предупредительно отвечал Керсхол.
-- Дайте мне -- или одолжите на неделю-другую -одного из своих рабов.
Керсхол в нерешительности прикоснулся к ганге:
-- Я не хотел бы расставаться со своими рабами; они знают меня и мои привычки.
-- Как только я схвачу Энгмарка, ваш раб вернется к вам.
-- Ладно,-- Керсхол требовательно щелкнул химеркином. Тут же появился раб.
-- Энтони,-- пропел Керсхол,-- ты пойдешь с Сээром Тисселем и будешь служить ему некоторое время.
Раб с неохотой поклонился.
Тиссель повел Энтони на свой ковчег и учинил ему долгий и обстоятельный допрос. Некоторые из ответов заносил в какую-то таблицу. Затем Тиссель строго приказал Энтони молчать об их разговоре, поручил его Тоби и Рексу и велел всем троим отвести дом от берега и никого не пускать на борт до его, Тисселя, возвращения.
Прибежав -- в который раз! -- в космопорт, Тиссель застал Ролвера за едой. На обед была копченая рыба с пряностями, тертая кора салатного дерева и большая чаша местной смородины. Ролвер отстучал приказ на химеркине, и раб сервировал место для Тисселя.
-- Ну, как продвигается расследование? -- с набитым ртом поинтересовался Ролвер.
-- Пока хвастаться нечем. Но ведь я могу рассчитывать на вашу помощь?
Ролвер коротко всхохотнул:
-- Если вам помогут мои наилучшие пожелания.
-- Нет, у меня конкретная просьба. Я хотел бы попросить у вас раба. На время.
Ролвер оторвался от еды.
-- Это еще зачем?
-- Пока не могу сказать. Но, поверьте, не от нечего делать.
Без особой любезности Ролвер вызвал раба и приказал ему отправляться к Тисселю.
На обратном пути Тиссель зашел в контору Экспорта-Импорта. Велибус поднял взгляд от счетов.
-- Доброе утро Сээр Тиссель.
Тиссель сразу взял быка за рога:
-- Сээр Велибус, вы не могли бы одолжить на несколько дней раба?
Велибус на секунду задумался, затем пожал плечами:
-- Почему бы и нет?
Явился раб, вызванный треском химеркина.
-- Такой вас устроит? Или вы предпочитаете девицу? -Велибус обидно ухмыльнулся.
-- Этот вполне подойдет. Я верну его вам через несколько дней.
-- О, не спешите,-- великодушно махнул рукой Велибус и углубился в работу.
Тиссель вернулся на ковчег, где допросил по отдельности двух новых рабов и опять пометил что-то в своей таблице.
На Титаник мягко опустились сумерки. Тоби и Рекс взялись за весла, ковчег отчалил от пристани, заскользил по шелковой глади океана. Тиссель, сидя на палубе, вслушивался в отдаленный гул голосов, перезвон инструментов. Ковчеги покачивались на воде, там и сям трепетали медовой желтизны огоньки, вспыхивая порою арбузной алостью. Берег потемнел и стал неразличим; скоро с гор спустятся Ночные, станут рыться в отбросах, жадно вглядываться в воду...
Через девять дней "Бонавентура" по расписанию прибудет на Сирену; Тисселю приказано вернуться в Полиполис. Девять дней -- не так уж много, подумал Тиссель, но их вполне может хватить.
Прошло два дня, и три, и четыре, и пять. Каждый день Тиссель выходил на берег и как минимум один раз навещал Ролвера, Велибуса и Керсхола.
Они по-разному реагировали на его визиты. Ролвер -раздраженно и насмешливо, Велибус -- предупредительно, Керсхол -- учтиво и мягко, но подчеркнуто держась на расстоянии.
Тиссель одинаково ровно воспринимал угрюмую язвительность Ролвера, вежливость Велибуса и отстраненность Керсхола. И ежедневно, возвращаясь к себе, он делал пометки в таблице.
Прошел шестой день, за ним седьмой и восьмой, и Ролвер с грубой прямотой поинтересовался, не собирается ли Тиссель бронировать место на "Бонавентуре".
-- Да, закажите один билет.
-- Назад, в мир лиц! -- содрогнулся Ролвер.-- Лица! Бледные, пучеглазые! Эти рыхлые рты, носы, как шишки. Плоские, дряблые лица! Я бы не вынес этого теперь, когда вдоволь пожил здесь. Вам повезло, что вы еще не стали настоящим сиренийцем.
-- Но я не собираюсь назад.
-- Вы же хотите заказать место?
-- Да. Для Хаксо Энгмарка. Это он вернется в Полиполис, в отсеке для заключенных.
-- Вот как,-- сказал Ролвер.-- Вы вычислили его.
-- Конечно. А вы разве нет?
Ролвер пожал плечами.
-- Насколько я могу судить, он либо Велибус, либо Керсхол. Но для меня это не имеет никакого значения до тех пор, пока он носит маску и справляется со своими обязанностями.
-- А для меня имеет, и огромное,-- сказал Тиссель.-- Во сколько завтра отправляется лихтер?
-- Ровно в одиннадцать двадцать. Так что скажите Энгмарку, чтобы не опаздывал.
-- Он будет вовремя,-- сказал Тиссель.
Посетив, как обычно, Велибуса и Керсхола, Тиссель вернулся домой и сделал в таблице три заключительные отметки.
Вот они, доказательства, ясные и убедительные. Не совсем бесспорные, нет -- но достаточные для того, чтобы сделать решающий шаг. Тиссель проверил пистолет. Завтра решиться все. У него нет права на ошибку.
Рассвет выдался перламутрово-белым, словно внутренности раковины; Мирэль поднималась сквозь утренний туман. Тоби и Рекс сели на весла, и дом поплыл к пристани. Ковчеги остальных иномирян сонно скользили по морской зыби.
Тиссель пристально вглядывался в тот из них, чьего хозяина Хаксо Энгмарк убил и бросил в море. Этот ковчег двигался к берегу. Сам Энгмарк стоял на передней палубе в маске, которой Тиссель никогда раньше не видел: алые перья, черное стекло, веер зеленых волос. Тиссель не мог не восхититься его самообладанием.
Энгмарк ушел с палубы. Его ковчег приблизился к причалу; рабы пришвартовали его и спустили сходни. Тиссель, пряча пистолет в складках одежды, помчался по пристани, взлетел по трапу к Энгмарку и распахнул двери гостиной. Человек за столом удивленно поднял голову в красно-черно-зеленой маске.
-- Энгмарк, только не вздумайте...-- начал было Тиссель, но вдруг ощутил сзади сильный толчок и упал навзничь. Чья-то опытная рука обшарила его одежду и вытащила пистолет. Послышался треск химеркина и голос:
-- Свяжи руки этому дураку. -- Человек встал из-за стола, снял алую с зеленым и черным маску -- под ней оказалось черное покрывало раба. Тиссель вывернул голову. Над ним возвышался Хаксо Энгмарк в маске Укротителя Драконов -черный металл, нос как лезвие ножа, впалые веки, три гребня на макушке. Голос под бесстрастной маской звучал ликующе:
-- Вот как легко ты попался.
-- Да уж,-- сказал Тиссель. Раб туго связал ему руки и, по щелчку химеркина, удалился.
-- Встань,-- приказал Энгмарк.-- Сядь на этот стул.
-- Чего мы ждем? -- спросил Тиссель.
-- Двое наших парней еще не причалили. А им незачем знать, что я собираюсь сделать.
-- Что же?
-- Всему свое время,-- сказал Энгмарк.-- У нас в запасе около часа.
Тиссель пошевелил руками. Путы оказались крепкими.
Энгмарк удобно устроился в кресле.
-- Как ты вышел на меня? -- спросил он.-- Теперь-то я могу полюбопытствовать? Ну ладно, ладно, не молчи! Ты проиграл, зачем же делать себе хуже?
Тиссель пожал плечами.
-- Я исходил из того принципа, что маска может скрыть лицо, но не личность.
-- Ага,-- сказал Энгмарк.-- Интересно. Дальше.
-- Я одолжил у каждого из вас по рабу и подробнейшим образом расспросил их о том, какие маски носили их хозяева в течении месяца до твоего появления. Затем на основе их ответов я построил график. Ролвер восемьдесят процентов времени носил Птицу-Крачку, распределяя остальные двадцать между Отрешенным Мыслителем и Черным Путником. Велибус увлекался героями Кан-Даханского цикла. Большую часть времени -- шесть дней из восьми -- на нем были Халекун, Принц Неустрашимый и Морской Гордец, а в остальные два дня -- Южный Ветер или Веселый Попутчик. Керсхол, самый консервативный из всех, предпочитал Пещерную Сову, Звездного Скитальца и еще две-три маски, порядок смены которых был непредсказуем.