Друг наш дракон

— Очень уж хочется видеть его башку приколоченной к стене над кроватью, — сказал человек справа от Путтига, краснолицый крепыш в шляпе с пером. Его звали Моббз.

— Ага, — сказал староста Уммус. Все взгляды устремились на Мозеса.

А в том ежесекундно нарастало раздражение. «Эти идиоты, — думал Мозес, переводя взгляд с одного ухмыляющегося лица на другое, — продержат меня здесь до глубокой ночи». Эта мысль показалась ему возмутительной.

— Ты золу трогал? — обратился он к Уммусу.

— Да.

— Горячая она была?

— Горя… — Орава охотников переглянулась и с диким победным воплем исчезла в скалах. Мозес только вздохнул. Нет, он на них не зол, конечно, но…

На третью кучу золы он набрел очень скоро. Видимо, охотники все же нашли дракона. Теперь они сидели вокруг дымящейся кучки, и вид их был жалок. На Моббзе больше не было шляпы с пером: вместо нее дымились остатки уцелевших волос. Куртка Путтига была прожжена в нескольких местах.

— А где Уммус? — спросил Мозес, равнодушно проходя мимо.

— Вот, — показал Путтиг на золу. — Он его сожрал только что.

— Хм. — Мозес остановился, чтобы в размышлении потереть щеку. — Этого мало. Он все еще голоден.

Охотники в возмущении повскакали с мест.

— Что? — завопил Моббз. — Ты считаешь, что этого мало? Подожди, Мозес, скоро мы накормим дракона тобой!

Группа обогнула Мозеса и скрылась за поворотом.

Встал перед ним отважный, мечом добродетельный Уммус, К пасти ужасной бесстрашно с булатом герой устремился, Но во мгновение ока чудовищем смрадным был пожран…

Его задела, мягко коснувшись крылом, сова. «Днем? — подумал Мозес. — Значит, что-то не так». Сова уселась на камень слева от Мозеса, так как справа тропинка обрывалась в глубокую, бездонную пропасть.

— Угу! — гукнула сова. — Дракон голоден, а пищи нет. Не станет же он жрать камни.

От этих упреков у Мозеса начала уже болеть голова.

— А чего он тогда сюда прилетел? — огрызнулся он.

— Зов предков, — объяснила сова. — А впрочем, кто его знает. Мясо иппоантропосов пресно и пахнет землей.

— Да оно и на мясо-то не похоже, — согласился Мозес. Он ждал, вычерчивая посохом по камням странные фигуры.

Сова молчала.

— Ну?

Сова молчала.

— Сидела бы лучше в пещере, — презрительно проговорил Мозес, собираясь идти.

— Не обижайся, — быстро сказала сова, взлетая и садясь ему на плечо. — Ты знаешь язык драконов. Скажи ему.

— Да ведь он враг, — искренне удивился Мозес. — С ума вы все посходили!

— Есть здесь другие враги пострашнее его, — внушительно произнесла сова.

— Они разоряют наши гнезда, убивают нас. Народы ожесточились и точат зубы. И правильно. Они хоть и в Долине, но все равно — невежественны и шумны. Варвары! Откуда только они взялись? Скажи ему, Мозес.

Мозес думал.

— Скажешь? — не отставала сова.

— А откуда мне знать, что ты — не единственная, кто хочет этого? Что этого хотят и другие народы?

— Гарантии дать не могу, — сказала сова. — Но поверь на слово.

— Уф-ф, — вздохнул Мозес. — Я подумаю.

— Думай, — произнесла сова, взмахивая крыльями. — Но знай, что дракон — это наш последний шанс.

«А ведь правда, — думал Мозес, — и тролль, и сова, и василиск говорят одно и то же. Наверное, народы Долины, наконец, взбунтовались. Помочь? А как же оценка потомков? Что они скажут? Скажут — Мозес предал. А вот кого предал? Потомки не будут знать всей правды, что знаем мы. Колебания!» «Эге» Путтига снова вывело его из раздумий. Группа охотников была с добычей. Где-то наверху они подстрелили скального человека и теперь волокли его тушу с собой.

Мозес посмотрел на него. Жемчужный мех слабо колыхался от движения, открытые глаза смотрели в небо. Дикая ярость начала подниматься в нем.

— А ведь он — человек, — сказал он, смотря на охотников долгим взглядом. Те не обратили на это внимания. Двое уселись на корточки и принялись свежевать тушу.

— Ребята проголодались, — объяснил довольный Путтиг. — Тем более какой он человек? Зверь — и ничего более.

Двое свежевальщиков с хрустом отдирали шкуру от мяса и костей. Мозес вспомнил, как он наблюдал за пещерой, где жили скальные люди, как умилялся видом их детенышей. Ярость, подступившая к горлу плотным комом, делала мысль четкой и ясной, будто в слепящем свете чистого огня ненависти.

Охотники не обращали внимания на его неподвижную фигуру. Они занимались разбиванием лагеря.

— Вот поужинаем, переночуем, — доносился до него оживленный говорок Путтига, — и вновь отправимся за драконом.

И ни Путтиг, ни охотники не почувствовали взгляда, который проколол их спины, беспечное лицо Путтига, сваленный в кучу луки и мечи одной острой пронзительной иглой.

Когда Мозес уходил, он услышал за своей спиной, как ему что-то завопил Путтиг, и охотники ответили ему громким гоготом. Пальцы Мозеса крепче сжали посох. Они перестали его бояться — тем хуже для них.

Скалы, пещеры, болота и заросль лихая Светлым, уютным исчадью являются домом, Где затаилось оно в предвкушении мрачном и злобном…

Дракона Мозес встретил, конечно, первым. Тот сидел на одиноком утесе, такой же одинокий, и выглядел, по правде сказать, неважно.

— Привет! — сказал Мозес.

— Привет! — откликнулся дракон.

— Ты плохо выглядишь.

— Знаю, — равнодушно ответил дракон. — Нет еды — и вот я уже бессилен перелететь через горы.

— А ты думал, здесь рай земной, когда летел сюда?

— Думал. Но, кажется, я ошибся.

— А может, и не ошибся…

— Что ты хочешь этим сказать? — оживился дракон.

— Почему вот, например, ты меня не трогаешь? — задал вопрос Мозес.

— Не знаю… Наверно, потому, что ты говоришь на моем языке.

Мозес засмеялся.

— А ведь ничего бы не стоило — хам! — и заглотить меня. А?

— Да, — согласился дракон.

— Здесь есть пища, — вдруг сказал Мозес. Он почти ненавидел себя. Даже ненавидел.

— Есть пища? — переспросил дракон, выдохнув язык пламени. — Где?

Мозес смотрел на него. Дракон сидел перед ним, огромный, изящный, весь какой-то нереальный, чешуя блестела в свете заходящего солнца, гибкий хвост временами судорожно подергивался — в предвкушении, и от него немного тянуло паленым. Мозес повернулся в ту сторону, откуда пришел. Оттуда, доносимые порывами ветра, уже ставшего прохладным, и ими же временами заглушаемые, слышались взрывы хохота. Охотники кутили. Они пили вино и ели мясо скального человека. Мозес повернулся к дракону…

Что там мирские пороки — бывает во сто крат ужасней, Если соседям своим люди бичом божьим мнятся, А избавителем строгим мир от грехов очищает Враг наш дракон, другом прикинувшись странным…

— Спустись к реке, — сказал он ему. — Там ты найдешь много пищи. А потом приходи сюда. Твой десерт будет спать вокруг потухшего костра.

— А потом? — спросил дракон.

— Потом ты улетишь из этой долины, — сказал Мозес. —Улетишь и больше никогда сюда не вернешься.

Дракон хмыкнул, расправляя затрещавшие крылья.

— Что за прок тебе от этого?

Мозес, который уже не смотрел на него, просто пожал плечами.

Дракон поднялся в воздух и быстро полетел вниз, к желтым огням поселков людей.