Страница 87 из 102
– Ну почему же? Тебе и генералы часто встречаются, – усмехнулась Аида Михайловна.
И в эту минуту рядом с ними у тротуара резко затормозил черный “ЗИС”, распахнулась дверца, и из машины выскочил Василий Сталин в генеральской шинели и фуражке с голубым кантом набекрень.
– Товарищ Мессинг! Я тебя издалека признал! – он протянул руку, но Мессинг отступил на шаг и выдвинул вперед жену:
– Познакомьтесь, Василий Иосифович, моя жена.
– А? Ну да, понял! Очень приятно.
Аида Михайловна протянула ему руку:
– Аида Михайловна.
– Сталин! – брякнул Василий Сталин и, увидев, как вздрогнула женщина, добавил поспешно: – Василий Сталин.
– О-очень п-приятно... – прошептала Аида Михайловна, все еще не придя в себя от шока.
Но Василий уже забыл про нее:
– Поехали, Мессинг! Мы на хоккее были – сейчас ужинать едем. Поехали с нами! Я ребятам рассказал, какой ты сногсшибательный мужик. Они сдохнут от счастья с тобой познакомиться!
– Да... но у нас были другие планы... – забормотал Мессинг, смешавшись.
– Да какие планы! Я тебя зову вечер вместе провести! Погуляем от души! Такой хоккей был – голоса посрывали – так кричали!
– Но я не один... – Мессинг посмотрел на жену.
– Простите, как вас? – Василий повернулся к Аиде Михайловне. – Аида...?
– Михайловна...
– Поедемте с нами, Аида Михайловна. Я приглашаю вас и вашего мужа на товарищеский ужин. – И Василий схватил Аиду Михайловну за руку и почти насильно повел к машине.
Но она выдернула руку и остановилась:
– Простите, Василий Иосифович, но я вынуждена отказаться. Это, как я понимаю, чисто мужская будет попойка, и женщине на ней делать нечего. Но мужа я охотно отпускаю с вами. Я за него спокойна.
– Аида... – начал было Мессинг, но жена перебила его с улыбкой:
– Поезжай, дорогой. Постарайся вернуться не очень поздно...
– Но, Аида... – вновь попытался возразить Вольф Григорьевич, но Сталин-младший захохотал:
– Он постарается! Постарается! – Василий схватил Мессинга за руку и стал запихивать в машину на заднее сиденье. Потом захлопнул дверцу и сам сел спереди, рядом с водителем, опустил стекло. – Он скоро вернется, Аида Михайловна! Поехали, Артем!
“ЗИС” рванул с места, покатил, быстро набирая нешуточную скорость. Аида Михайловна поглядела машине вслед, зябко передернула плечами и пробормотала:
– Господи, упаси нас от гнева царского, но пуще от милости царской...
В просторной машине сзади можно было сидеть втроем, так и сидели – Мессинг и двое молодых парней в драповых пальто, клетчатых шарфах и черных кепках.
– Знакомься, Мессинг! Это Леха Гринин! Центровой нападающий экстра-класса! Удар пушечный! Гроза вратарей! А это – Семичастный! Правый крайний! Такие финты выдает – защитники только рты разевать успевают! Фокусник! В будущем году, когда добьем Гитлера, ВВС чемпионами Союза будут, помяни мое слово! Чемпионами и ни грамма меньше! – Василий сидел на переднем сиденье, повернувшись к ним лицом и спиной к дороге.
Мессинг по очереди пожал футболистам руки.
– Не кажи гоп, пока не перепрыгнул, – улыбнулся Гринин.
– Я сказал – будете! Значит, будете! – Василий посмотрел на часы. – Артем, опаздываем! Нас уже ребята ждут!
– Да мы уж приехали, Василий Иосифович, – отозвался водитель, останавливая машину у обочины тротуара напротив освещенных окон и дверей ресторана “Савой”.
Как только черный “ЗИС” остановился, из ресторана выскочили два рыжих швейцара в черных, отделанных золотом ливреях. Один держал нараспашку входную дверь, другой бросился к машине, открыл дверцу, низко кланяясь. Василий Сталин первым выбрался из машины – генеральская шинель расстегнута, под ней виден китель с генеральскими погонами, ордена позвякивали, фуражка едва держалась на затылке. Василий потрепал по плечу швейцара и открыл заднюю дверцу. Из нее выбрался Мессинг, следом за ним – футболисты. И вся компания не спеша направилась к распахнутым дверям “Савоя”.
Накрытый стол стоял отдельно от других, хотя и в общем зале. Рядом в бассейне журчал небольшой фонтан. За столом уже сидели четверо молодых ребят, плечистых, с простыми крестьянскими лицами. В глаза била роскошь лепных, с позолотой потолков, мраморных колонн, расписанных стен.
Когда появился Василий Сталин, со всех сторон раздались голоса: “Сталин, Сталин! Это же Василий Сталин!”, и все посетители начали вставать. Послышались сначала отдельные, затем дружные аплодисменты.
Василий Сталин нахмурился, громко крикнул:
– Прекратить! Вы не на торжественном собрании! И не на митинге! Отдыхаем и гуляем! Но все же всем спасибо за аплодисменты! – И Сталин-младший тоже несколько раз ударил в ладоши, потом плюхнулся на кресло у стола, присоединяясь к четверке футболистов. Следом за Василием на свободных местах разместились Мессинг, Гринин и Семичастный.
– Видал, хлопают... – усмехнулся Василий, покосившись на Мессинга. – Хотелось бы знать, когда отец умрет, так же будут мне хлопать, как думаешь, Мессинг?
– Нет, не будут... – негромко ответил Мессинг.
– Вот и я про то же... – Василий весело поглядел на Мессинга. – Ладно, давай, Серега, разливай!
Один из футболистов стал разливать по рюмкам коньяк. Василий первым взял рюмку и окинул взглядом присутствующих:
– До войны у нас был хороший футбол, а после войны будет еще лучше! Всех на лопатки положим! И хоккей будет отличный! За это и предлагаю выпить, ребята!
И все, перечокавшись, выпили, Мессинг тоже. Стол ломился от тарелок с закусками. Все молча стали накладывать себе в тарелки и есть. Василий Сталин нетерпеливо прищелкнул пальцами, и футболист Гринин тут же снова наполнил рюмки. Василий уставился на Мессинга:
– Мне тут говорили – ты предсказал, что Гитлера окончательно расколошматим весной сорок пятого?
– Да, я предсказал это...– Мессинг смутился. – Хотя я всегда сомневаюсь в том, что предсказываю.
– Почему? – напрямик спросил Василий Сталин.
– Я прежде всего человек, а человеку свойственно ошибаться.
– Брось, – усмехнулся Василий. – Сталин тоже человек, хочешь сказать, он может ошибаться?
Мессинг молчал. Василий насмешливо смотрел на него и вдруг рассмеялся:
– Что, поймал я тебя, а, Мессинг? А знаешь, что мне отец сказал? Ошибается тот, кто не боится ошибиться, понял, да? Вот так-то! А вообще я тебя уважаю. Вот их уважаю. – Он ткнул пальцем в сторону футболистов. – Золотые парни! И тебя уважаю! А на всех остальных плюю! Давай за тебя, Мессинг! – И Василий чокнулся с его рюмкой и махом выпил коньяк.
Следом за ним выпили все и снова стали молча закусывать. Василий Сталин нервно защелкал пальцами и уставился на одного из футболистов:
– Ты чё-то мышей не ловишь, Паша?
Паша поспешно схватил бутылку с коньяком и стал наполнять рюмки...
Улицы уже опустели. Редкие машины с ревом проскакивали мимо. И в переулке, где находился “Савой”, почти все окна в домах погасли, светились только большие окна-витрины ресторана. На дверях изнутри висела табличка: “Свободных мест нет”.
Все швейцары толпились в дверях у входа в ярко освещенный зал. Дальше стояли группой официанты с подносами наготове, а впереди них замерли два метрдотеля в черных смокингах, с белыми цветками в лацканах и елейными улыбками на губах.
Ресторан был пуст. Только у фонтана стояли два сдвинутых стола, и за ними гуляла компания Василия Сталина. Теперь там, кроме футболистов и Мессинга, сидели еще четыре размалеванные девицы, с ярко накрашенными губами и прическами “мода 45” с округлыми челками на лбу, в шелковых платьях с глубоким декольте. Вся компания залихватски пела:
Аккордеонист и скрипач стояли поблизости от стола, старательно подыгрывали. И вдруг аккордеонист резко пробежал рукой по кнопкам и сменил мелодию. Хор голосов сразу запел другое: